отключалась. Но в семь звонил будильник, и волей-неволей приходилось снова плестись на уроки. Не знаю, чем бы это закончилось, если бы встревоженные родители не перевели меня в семейную школу, невзирая на весь престиж гимназии и возможность поступить в вуз без экзаменов.

Формально моя новая школа была лицеем: понятия «семейной» школы тогда еще не существовало. Но, по сути, это была именно небольшая частная семейная школа с государственной аккредитацией, где в маленьких классах учились по десять человек. Располагалась она в многокомнатной квартире в старинном доме.

Первое, что меня поразило, – учителя не кричали на уроках, некоторые и вовсе называли учеников на «вы», разрешали принести прямо на занятие кружку чая и спокойно объясняли материал в домашней обстановке. А второй плюс, который я сразу оценила, – вдруг появилось много свободного времени, а знания прочно укладывались в голове. Сейчас я понимаю, что при колоссальных учебных нагрузках в предыдущей школе мой мозг попросту не успевал переваривать и запоминать такой большой объем информации. Рабочая память перегружалась[29], нервная система была истощена, концентрация внимания и работоспособность падали ниже всякого плинтуса.

Кроме того, я наконец начала высыпаться, а не ложиться за полночь из-за уроков. Исследования последних лет показали, что здоровый сон значительно улучшает память[30]. В итоге, когда перегрузки исчезли, обучение стало более эффективным. Это ведь просто: в образовании важно не количество, а качество.

Однако в последние десятилетия детей в школах загружают все больше. «В основной школе с пятого по девятый класс нагрузка по сравнению с 1950‐ми годами увеличилась в два раза только по количеству часов, я даже не беру информационную нагрузку и насыщенность, – говорила в интервью Марьяна Безруких, доктор биологических наук, главный научный сотрудник Института возрастной физиологии Российской академии образования. – Сейчас эту проблему пытаются решить. Но специалисты по разным учебным дисциплинам стараются выбить как можно больше часов на свой предмет, аргументируя это растущим объемом информации… Ребенок ничего с этим поделать не может. Он пытается лавировать между получением оценок и усвоением знаний, а это плохая ситуация. Ребенок, который пытается выучить все, зарабатывает себе невроз, и в итоге школу заканчивает обремененный знаниями невротик»[31].

«Я не помню»

Невозможность усвоить программу

Прозвенел последний звонок, но далеко не все школьники после него отправляются домой или на продленку: многие посещают кружки или дополнительные занятия. И уже только после всего этого они оказываются дома, где их ждет… выполнение домашних заданий. Формально СанПиНы устанавливают предел времени, которое ученики должны тратить на домашку, – от 1,5 часа в первом классе до 3,5 ближе к выпуску из школы. Однако в реальности времени на нее у многих школьников уходит гораздо больше. Так, согласно опросам, у 65 % российских школьников не хватает времени на выполнение домашнего задания, и у 59 % подростков не остается времени для хобби[32].

Чрезмерно объемная программа и слишком высокий темп освоения материала мешают детям как следует погрузиться в какую-либо тему – только освоил одну, как учитель уже дает вторую, третью. Добавьте сюда недостаток отдыха, движения, прогулок на свежем воздухе – все-таки в сутках по-прежнему 24 часа, – и поймете, почему детям зачастую так трудно дается учебная программа. А платить за это в итоге приходится низким уровнем знаний.

Согласно результатам международного исследования PISA, которое оценивает читательскую, математическую и естественнонаучную грамотность 15-летних подростков, «около 22 % учеников 7–9‐х классов в России – потенциально не успешные [то есть могут столкнуться с проблемами в дальнейшей учебе из-за невысокого уровня грамотности]»[33]. А по мнению Роспотребнадзора, «каждый третий российский школьник не владеет даже базовыми знаниями по тем или иным предметам учебной программы». «Если брать все срезы, которые у нас есть, около 32–35 % не осваивают минимальный набор знаний по тем или иным предметам. В странах-лидерах этот показатель – 5 %», – говорил в интервью «Газете. ру» глава ведомства Анзор Музаев[34].

Конечно, кто-то может отмахнуться и сказать, что из троечников вырастают самые успешные бизнесмены и политики, или же поворчать о поколении тик-тока и свалить всё на пресловутое «клиповое мышление». Однако если у 35 % всех школьников в России (а это шесть миллионов человек) проблемы с успеваемостью, возможно, стоит внимательнее посмотреть на программу обучения?

Если изменить образовательный подход, могут кардинально поменяться и результаты. В начале XX века знаменитый немецкий психолог Герман Эббингауз, исследователь памяти и мышления, установил, что уже в течение первого часа после изучения новой информации забывается до 60 % материала, через десять часов в памяти остается лишь 35 %, а через шесть дней – около 20 %. Но важно отметить: как показали последующие эксперименты, к таким результатам приводит заучивание плохо осмысленной информации. А если человек может как следует обдумать и усвоить то, что ему преподают, прочность запоминания гораздо выше:[35] активизируются операционные и регулирующие механизмы памяти, и новый материал гармонично вплетается в стройную систему знаний.

Не секрет и то, что дольше сохранить информацию в памяти помогает повторение. По данным исследований, если повторять материал в первый же день после изучения, в памяти остается до 88 % информации; через три-четыре дня – 84 %; через месяц – 70 %; через шесть месяцев – 60 %[36]. Но повторение должно быть разнообразным! Для этого опытные педагоги ставят перед учениками разные задачи: придумать примеры, ответить на вопросы, начертить схему, составить таблицу и так далее. То есть стараются один и тот же материал подать в разных вариантах и отработать в различных ситуациях. Тогда данные останутся в памяти надолго. К сожалению, мнемотехники и специальные методы эффективного обучения нечасто добираются до общеобразовательных школ.

«Не ругай меня»

Конфликты с родителями из-за стресса

Моя знакомая Дарья Соколова, студентка исторического факультета МГУ, до 9‐го класса включительно училась в гимназии, а в 10–11‐м классе перешла на семейное обучение, так что может сравнить одно с другим. О массовой школе она рассуждает так:

Школа школе рознь. Если это место, куда дети приходят за знаниями, которые им подают интересно, где они вместе играют и дружат, – это прекрасно. Но, к сожалению, в реальности в государственных школах, как правило, все по-другому. Обычно они превращаются в жесткую структуру с четкими критериями оценок, где от учеников постоянно требуют соответствовать определенным правилам и стандартам. Даже если эти стандарты не слишком завышены, строгие требования и пристальное внимание к твоему поведению все равно вызывают стресс. На мой взгляд, это неправильно. Если человек приходит получать знания, почему он должен постоянно пытаться сохранить лицо, искать одобрения и поощрения?

Непомерные учебные нагрузки, жесткая оценочная система, постоянное ощущение гонки, в которой ты не сможешь стать победителем, – все это служит постоянным источником стресса. Согласно глобальному