исследованию «Уверенность в процессе обучения» аналитической компании Harris Insights & Analytics, проведенному в сотрудничестве с LEGO Education в 2019 году, российские школьники больше всех в мире испытывают стресс из-за успеваемости!

«Об этом заявили 79 % респондентов. Второе место занимает Китай – 64 %, на третьем месте Германия с 61 %. Также исследование подтвердило, что чувство тревоги и неуверенности мешает детям и подросткам в учебе. Об этом говорят 68 % российских учителей», – утверждают авторы доклада[37]. Можно спорить, действительно ли российская муштра – самая суровая в мире, но очевидно, что ее уровень недопустимо высок, и это плохо сказывается на школьниках.

Больше всего тревог возникает у детей из-за оценок, ведь на них фиксируются самые значимые взрослые: родители и учителя. Дети хотят соответствовать ожиданиям родителей и боятся их разочаровать. «Наш опыт показывает, что больше 80 % конфликтов в семье связано с плохими оценками и так называемым плохим поведением, то есть жалобами учителя»[38], – отмечает Марьяна Безруких.

В подростковом возрасте, когда дети переходят в среднюю школу, многие из них понимают, что стараться совершенно бесполезно: сколько ни пытайся угнаться за программой, все равно не получится. Самооценка падает, отношения с родителями становятся конфликтными, ребенок чувствует себя отвергнутым неудачником и ищет принятия и понимания у ровесников. Такой поиск не всегда приобретает здоровые формы.

«Дети, ориентированные на ровесников, сильнее подвержены эмоциональным травмам, чем дети, ориентированные на взрослых. Если ребенок привязан в первую очередь к родителям, их признание становится жизненно важным для его эмоционального здоровья и благополучия, а недостаток родительской любви нанесет сокрушительный удар по его самооценке. В то время как ориентация на ровесников разрушает индивидуальность», – пишет в своей книге «Не упускайте своих детей» знаменитый канадский психолог Гордон Ньюфелд.

Конечно, речь идет не обо всех ровесниках, а именно о детях, у которых нет здорового контакта с родителями, кто не чувствует принятия и поддержки, не любит и не хочет учиться. Поскольку любому ребенку важно ощущать себя значимым и успешным, он ищет круг общения, где его будут уважать. По этой причине подростки нередко поддаются давлению со стороны сверстников и начинают курить, выпивать, принимать наркотики. Это не просто форма протеста, а желание стать «крутым», взрослым, способным принимать самостоятельные решения. В итоге массовая школа с ее постоянным стрессом скорее отдаляет ребенка от родителей и становится источником конфликтов.

«Я не понимаю»

Невнимание к индивидуальным особенностям учеников

В школе я изучала два иностранных языка. Второй – испанский – мы начали учить с шестого класса, а в восьмом к нам пришла новенькая, которая ни слова на нем не понимала. Каково же было мое изумление, когда через три месяца она говорила по-испански лучше всех в классе! Просто прошла курс «Испанский с нуля» в Институте Сервантеса и в мини-группе с носителем за три месяца освоила язык лучше, чем мы в школе за два года. Тогда я впервые осознала, насколько эффективен индивидуальный подход к обучению и в чем преимущество небольших учебных групп.

Но в массовой школе, где в классе 25–40 человек, которых загоняют в жесткие нормативы, учителю некогда думать о личностном подходе: важен усредненный результат. А ведь ребенок – не машина. У многих детей темпы развития отличаются от школьных стандартов. Так, большинство родителей младшеклассников согласятся, что их детям с трудом дается письмо или беглое чтение. Ребенок старается, но не дотягивает до нормы, которая, к слову, сильно повысилась за последние десятилетия. Если во времена наших бабушек дети в первом классе почти полгода писали палочки-крючочки, причем сперва карандашом, и только затем переходили к ручке, то сейчас они уже во второй четверти пишут диктанты! Таким образом, стандарты не учитывают особенностей развития маленьких детей, и эта поточная система убивает мотивацию даже у самых любознательных малышей.

Представьте: ребенок пришел в школу, его заманивали сюда с детского сада, расписывали прелести школьной жизни. В итоге какие-то предметы ему даются нелегко, домашние задания множатся с каждым годом, ребенок старается, но получается не очень, его ругают, ставят плохие отметки. В результате формируются комплексы и ненависть к сложным предметам, учеба ассоциируется с чем-то трудным и пугающим.

Школа давит на маму, говоря, что «ребенок не тянет», а мама в свою очередь давит на ребенка, который при всем желании не может преодолеть сложности, связанные с возрастными закономерностями развития. В России, по статистике, у 20–60 % детей начальной школы возникают трудности при освоении навыков письма и чтения[39], но в школе этого не учитывают. Поэтому к девяти-десяти годам, когда ребенку становится легче писать или читать, он нередко уже успевает возненавидеть занятия по русскому языку.

Вспомним также левшей, у которых свои особенности развития, а также детей с дисграфией, дислексией или нейропсихологическими сложностями. В массовой школе такие дети оказываются отстающими, при том что они могут быть интеллектуально очень развиты и талантливы и при грамотном подходе учились бы безо всяких проблем. Но в массовых школах слишком привыкли стричь всех под одну гребенку, не учитывая индивидуальность каждого человека.

«Я с ними не дружу»

Негативная социализация в классе

Когда мой сын Гриша был во втором классе на семейном обучении, я случайно встретила на улице знакомую. «Кристина, ты так и не надумала отдать Гришу в школу? Такой сын у тебя замечательный растет, а ты его лишаешь социализации», – встревоженно спросила она. На мои объяснения, что Гриша много общается с друзьями, посещает четыре секции, ездит на турниры, играет в спектаклях, она только покачала головой: «Это все тепличные условия. Вот послушай: у нас в школе ЧП. Выяснилось, что ученик седьмого класса торгует наркотиками и сам употребляет. Такой переполох! Приезжала полиция, некоторых ребят поставили на учет, допросили всех учеников, учителей, психолог подключился, инспектор по делам несовершеннолетних. Представляешь, какой это колоссальный опыт для детей! И ты лишаешь Гришу таких важных вещей», – укорила меня знакомая.

Сейчас этот разговор вызывает у меня улыбку. А тогда я была настолько шокирована идеей, что детям для социализации нужно общаться с наркодилерами и полицией, что растерялась и в итоге просто ретировалась. Сегодня на подобную тираду я бы ответила, что в таком случае лучшая социализация для ребенка – в детском доме или колонии для несовершеннолетних.

На мой взгляд, многие люди не совсем понимают, что такое социализация, – а этот термин означает всего лишь принятие норм группы или общества, в котором живет или учится ребенок. Начинается социализация в семье: ребенок впитывает те нормы и правила, которые транслируют его домашние. Когда малыш идет в садик или школу, он учится подстраиваться под новый коллектив. В зависимости от того, какие правила царят в коллективе, социализация может приобретать самые разные формы, и не все они