— В таком случае я должна спросить у вас, чего именно касалось исследование, дорогой кузен. — С этими словами она торопливо зашагала к двери и заперла ее на замок. — Потому что результат этого исследования… Я никогда прежде не видела ничего подобного.

Я молча уставился на девушку.

С одной стороны, она уже выразила готовность помогать нам с государем. И все же она оставалась дочерью великого князя. Если она расскажет дяде о том, что мы изучили препарат, которым по его приказу опаивали императора… Вряд ли дядя устранит собственную дочь — он все же не последняя сволочь. Но нам станет куда сложнее работать.

— Кузен Алексей?

Я присел прямо на заваленный бумагами стол.

— Я расскажу вам лишь на одном условии — все услышанное вами останется в этом кабинете и не выйдет за его пределы. Ни при каком раскладе. Вы готовы пообещать это, дорогая Марина?

Девушка немного колебалась. Я видел по ее глазам, как внутри нее боролись любопытство и страх. Она наверняка подумала, что я замешан в чем-то преступном, еще не зная, что преступником был ее отец.

— Клянусь вам, кузен Алексей, — наконец кивнула княжна. — Все останется в этой комнате. Но я должна понять, с чем имею дело.

Я рассказал ей о флаконе, который мы изъяли у Миниха. Часть этой жидкости я передал Толстому, другую — в лабораторию «Четверки». И еще часть оставил у себя. На всякий случай.

Марина внимательно выслушала мой рассказ и медленно кивнула.

— Это объясняет то, что я увидела, лишь частично…

— Что в результатах?

Она снова развернула ко мне монитор, но даже я со своими познаниями в магохимии мог мало что разобрать.

— Переведите, пожалуйста, на нормальный человеческий язык, — попросил я.

Марина нервно проглотила слюну.

— Вещество, которое вы отдали на исследование, представляет собой высокотехнологичную форму доставки аномальной энергии в организм. И когда я говорю высокотехнологичную, я имею в виду технологию, которой прежде не видела нигде. Там каждая частичка аномальной энергии заключена в оболочку из различных соединений, обладающих разными свойствами — общее ослабление организма, угнетение центральной нервной системы, ментальное воздействие, нейролептические свойства…

— То есть это действительно препарат, который поддерживал императора в состоянии слабоумного.

— В похожем на это состояние, да, — кивнула Марина, не отрываясь от экрана. — И его формула напоминает что-то из будущего. Я с трудом могу представить технологию, при помощи которой он сделан. Но мое удивление вызывает даже не это…

— Что тогда? — спросил я.

Она обернулась ко мне — бледная и напуганная.

— Этот препарат начали давать государю пятнадцать лет назад. Пятнадцать, Алексей. Кто мог создать такой препарат пятнадцать лет назад?

Глава 3

Кто мог такое создать пятнадцать лет назад? Мне на ум приходило лишь одно имя, но я не стал его озвучивать. И моей кузине пока что тоже не следовало его знать. Никому не следовало.

Я строго посмотрел на Марину:

— Пожалуйста, сделайте копию этого файла и перенесите его на другой сервер. Желательно, никак не связанный с лабораторным. И никому этот файл не показывайте. А еще мне нужно все это на бумаге. Распечатайте, пожалуйста.

Марина нервно проглотила ком в горле и кивнула.

— Сейчас отправлю на печать. Скопирую пока на свой портативный носитель. И придется пригласить своего техника, чтобы почистил мои следы…

Хорошо, что она сразу начала думать в верном направлении. Толстой-Стагнис до некоторого времени не должен был знать, что я узнал еще один его грязный секрет.

И сколько еще таких я найду?

Принтер затрещал, выплевывая страницы. Марина взяла их, быстро пролистала и протянула мне. Я сложил документы и убрал их во внутренний карман куртки. Она вопросительно посмотрела на меня:

— И что мы будем делать теперь, кузен Алексей?

Я не ответил сразу. В моей голове всплывали обрывки информации, но окончательная картина пока не складывалась.

— Вам лучше забыть, что видели это, — произнёс я наконец. — Никому не говорите о файле и его содержимом. Даже профессору Толстому. Я передам это профильным службам. Речь идет о государственной измене.

Марина вздохнула и качнула головой:

— Я не понимаю… Это вещество. Я даже представить себе не могу, где в Империи пятнадцать лет назад могли синтезировать нечто подобное. Это уровень…

— Не наш, — закончил я за неё.

Она кивнула, нервно сжав ладони.

— Именно! А ведь этот препарат давал лейб-медик Миних… — продолжила она. — Я не могу поверить, что он мог разработать нечто настолько сложное. Он маголекарь, Алексей, а не фармацевт! Это точно не он. Но где он брал препарат…

Я мрачно усмехнулся:

— Это ещё один повод не распространяться о находке. Миних действительно не способен создать подобное. Он просто исполнял чьи-то приказы.

Марина шумно выдохнула и устало провела рукой по лицу.

— Всё это слишком странно… Черт, это и правда заговор!

— О котором вам лучше молчать. И на сегодня, дорогая кузина, вам лучше закончить работу, — твёрдо сказал я. — Я подвезу вас до дома. Ездили когда-нибудь на «Ирбисе»?

Марина покачала головой.

— Если честно, я ничего не смыслю в автомобилях. Для меня что «Ирбис», что «Омега». Едет ровно — и хорошо… Наверное, «Ирбис» — это что-то элитное, раз вы так гордитесь этой машиной?

Я рассмеялся. Да, Марина Федоровна постоянно меня удивляла. В некоторых моментах она проявляла потрясающую эрудицию, в других же обнаруживала полнейшее незнание, словно свалилась с Луны. Но ей не мешало и даже придавало шарма.

Она собралась быстро. Пока я ждал её у выхода, мои мысли крутились вокруг полученных данных. Если не Стагнис, то кто мог создать такой препарат? И если в этом замешан великий князь, то, выходит, и создателя он знал…

Мы вышли из здания. Гвардейцы, охранявшие великую княжну, двигались за нами. Марина отпустила их и села в Барсика, а бравые охранники ехали на собственном транспорте позади нас.

Дорога до Зимнего дворца заняла всего четверть часа. Марина всё это время не унималась:

— Я поняла, что меня смущало… Чистота связки аномальных частиц. Это не природное явление, Алексей. Это совершенно точно лабораторный синтез. Но чтобы создать нечто подобное, нужно понимание, которого в Империи просто не было в то время! Мы еще не умеем работать со столь малыми масштабами!

Я промолчал. Возможно, понимание было. Просто