Не дожидаясь моего ответа, Дастел подхватил и взмыл вверх, как некромант используя свое преимущество в темное время суток. Норт вообще умел правильно использовать свои преимущества, и потому именно он настаивал, чтобы я закончила Некрос, мотивируя это тем, что «Два дара всегда лучше одного». Иногда я с ним была согласна, а иногда, когда от высшей математики уже в висках ныло, категорически нет.

Левитацией на уровне верхушек деревьев Норт владел великолепно, а потому мы, лавируя между кронами, и следов не оставляли, и не привлекали внимание Серой стражи, которая все так же висела на границе, потеряв нас и пытаясь найти, но тут без вариантов, Норт это Норт.

Полет был недолгим, а приземлились мы у расколотого видимо молнией валуна, и Дастел, опустив меня, сделал радушный жест в сторону этого камня. Я с удивлением посмотрела сначала на камень, потом на Норта, потом на камень, потом на Норта. У первого ничего не менялось, а вот у Норта улыбка становилась все лучезарнее и лучезарнее.

— Шаг, Риюш, один шаг, — подсказал он.

Что я знала о тайных убежищах и схронах отступников — они были комфортными. Все, везде и всегда. Вечные слишком любили удобства, превращая свою вечную жизнь в приятное и роскошное существование. Собственно, именно так объединенным силам седьмого и четвертого королевства удалось обнаружить все убежища — они привлекли к делу магов Земли и ведьм. Ведьмы обеспечили магам внушительный запас энергии, маги, используя этот ресурс, составили карту пустошей всех семи королевств, и собственно по этим картам сумели отыскать все потайные владения отступников.

Так вот, здесь не было ничего из того, к чему я привыкла. Здесь был только вот этот расколотый валун в мой рост размером. И все.

И я бы в жизни не заподозрила схрон в этом валуне, но… я доверяла Норту. Я безусловно ему доверяла, и сделав шаг, прикоснулась к холодному камню ладонью.

И несколько секунд я стояла, не замечая ничего, не ощущая ничего кроме могильного холода, не понимая, что нужно сделать, чтобы хоть что-то произошло. И вдруг камень, огромный черный бриллиант, подаренный мне лордом Эллохаром, начал нагреваться.

Я отпрянула от валуна, расстегнула платье, и расстегнув цепочку сняла ее с шеи, вглядываясь в начавший сиять черный бриллиант.

— Так, а это уже не по плану, — произнес Норт, накрывая нас призрачным куполом.

И в этот момент валун содрогнулся.

На миг я замерла, глядя него, а затем подняла бриллиант на вытянутой руке, позволяя его сиянию осветить всю картину. В следующий момент стало ясно — валун расколола не молния, здесь использовалась магия.

— Н-н-норт, — позвала я, — лорд… в смысле король Артанаэш использовал здесь магию?

— Вряд ли, — Дастел всмотрелся в крошево, оставшееся от второй половины валуна. — Это территории Черных всадников, нашу магию уже ощутили и нам скоро сваливать придется, а потому Артан не стал бы использовать свою силу здесь, отчетливо понимая, что тайник в этом случае уже ни для кого не останется тайной.

— Боюсь, он и так уже не является тайной для местных магов, — сказала я, опускаясь на колени, и опуская черный бриллиант перед собой.

Откровенно говоря, это был удивительный камень и удивительный подарок — он каким-то невероятным образом позволял концентрироваться, и я еще не знала, как он работает, но подарок лорда Эллохара работал всегда, везде, и при любых обстоятельствах. Вот и сейчас свет бриллианта заставил сконцентрироваться на валуне, его очертаниях, а дальше:

— Закрой меня щитом, — попросила Норта.

И протянула руку к валуну.

Миг, второй, на третий камень содрогнулся, впуская мою магию, позволяя увидеть себя целым, позволяя мне собрать его в единое целое, и когда осколки камня потянулись к основанию, собираясь в монолитную структуру, Норт многократно усилил щит, скрывая меня, мою магию, мои возможности.

А валун продолжал собираться воедино по осколкам, и когда перед сидящей мной возник монолитный камень, я отчетливо разглядела надпись, выплавленную в основании камня на языке вечных: «Ты особенная».

На глазах выступили слезы. И дрожащими пальцами, я провела по надписи, с замиранием сердца наблюдая за тем, как загораются призрачно-голубым сиянием символы, как там, в той части, что я только что собрала воедино, тягучей алой лавой оплавляется камень, чтобы уронить на мою ладонь маленький черный кристалл.

И едва я сжала его в ладони, как валун сначала вернул себе прежнюю форму, втянув расплавленное, а затем вновь рассыпался на части, так, словно нас тут и не было.

Никогда не было. Словно все осталось по-прежнему, вот только — я держала в руках душу. Пусть даже ее оттиск, только копию, но… душу.

И когда валун окончательно рассыпался, над маленьким кристаллом спроецировалось сияющее лицо дяди Тадора. Его умные такие родные глаза внимательно посмотрели в мои, артефактор как-то укоризненно глянул на меня, покачал головой и задал неожиданный вопрос:

— Ты убила Ульгера?

— Д-д-да, — с трудом ответила я.

На лице дяди Тадора появилась широкая улыбка и он гордо сказал:

— Моя девочка. Моя маленькая отважная девочка. Надеюсь, смерть не была для него легкой?

Но его улыбка тут же померкла, и дядя уже серьезно произнес:

— Итак, ты открыла тайник.

Скептически осмотрел меня, и добавил:

— Я полагал, ты войдешь в полную силу годам к сорока. Но тебе сколько? Семнадцать?!

Так, и чего я не знаю?

— Всего, — выдохнула я.

Оглянулась, посмотрела на стоящего рядом Дастела, и сообщила дяде:

— Это Норт.

— Какой Норт?! — призрачная проекция Тадора Шерарна стала вдруг раз в пять больше, словно артефактор собирался меня защищать.

Но я улыбнулась и честно призналась:

— Мой. Это мой Норт.