– Меня это не касается, – ответил Мейсон. – Взвешивайте,решайте. Я полагал, что вам нужны эти дневники, чтобы сохранить воспоминания освоей погибшей родственнице.

– Вы действительно так думали?

– Вы мне сами так сказали.

– О господи, Мейсон! Должен же я был сказать что-топодобающее случаю. Вы же адвокат и должны понимать, что есть вещи, о которых неговорят прямо, чтобы сохранить лицо.

– Я не уверен, что мое лицо нужно сохранять, – заметиладвокат.

– Давайте оставим шутки, мистер Мейсон, и поговоримоткровенно.

– Я с вами говорил откровенно.

– Хорошо, начистоту так начистоту. Исчезновение Элен Кадмусвызвало множество пересудов, журналисты слетелись на бедного мистера Эддиксакак мухи на варенье. Потакая запросам читателей, они с радостью распотрошатчужое грязное белье, им нет дела до душевных переживаний людей, о которых онипишут. Мистер Эддикс вынужден был перейти на затворнический образ жизни, принявбеспрецедентные меры предосторожности, лишь бы избежать встреч с назойливымижурналистами. А теперь выясняется, что Элен вела дневник. Совершенно не могупонять, каким образом ее дневники оказались у судебного исполнителя.

– Поговаривают, – заметил Мейсон, – что Эддикс использовалвсе свое влияние и немалые средства, чтобы полиция замяла дело, скрыв факты.Расследования как такового просто не проводилось.

– Это только слухи, мистер Мейсон, ни на чем не основанныеслухи. Вряд ли такой опытный юрист, как вы, может им доверять. Мистер Эддикс нехотел лишней шумихи вокруг своего имени, только и всего.

Мейсон лишь усмехнулся в ответ.

– Ладно, – вздохнул Фейллон. – Вы купили дневники ЭленКадмус. О господи, мы ведь и понятия не имели об их существовании, они,вероятно, хранились с учебниками Элен, и их не заметили. Последний дневник,конечно, мы нашли…

– Да? – быстро переспросил Мейсон.

Фейллон кашлянул.

– Я не должен был это говорить. Будем считать, что яоговорился.

– Что случилось с последним дневником? – требовательноспросил Мейсон.

Фейллон посмотрел адвокату в глаза, взгляд его был холодным,жестким и враждебным.

– Не было никакого дневника, – ответил он. – То есть дневникмы нашли, но там была всего одна малозначительная запись. Элен бросила еговести незадолго до трагического события. Настоящий последний дневник Эленнаходится у вас.

– Сколько Эддикс готов заплатить за дневники? – спросилМейсон.

– Не знаю, – честно ответил Фейллон. – Мистер Эддиксуполномочил меня предложить вам сумму до тысячи долларов. Он был уверен, что высами отдадите мне дневники, и в качестве любезности собирался покрыть вам ваширасходы, в крайнем случае предложить двести, ну триста долларов. Однако вас неодурачили мои слова о сентиментальных чувствах, и как только я это понял, сразупредложил предельную сумму, на которую меня уполномочил мистер Эддикс.

– Хорошо. Я не взял тысячу долларов. Что вы собираетесьпредпринять?

Фейллон поднялся с кресла, взял со стола банкноты,неторопливо убрал их в бумажник из свиной кожи, аккуратно сложил пятидолларовуюкупюру и засунул ее в карман.

– Я возвращаюсь к мистеру Эддиксу, чтобы получить новыеинструкции, – улыбнулся он. – Благодарю вас за откровенную беседу, мистерМейсон, всего вам доброго.

Он резко развернулся на каблуках и покинул кабинет.

Мейсон вопросительно взглянул на Деллу Стрит.

– Полагаю, – вздохнула секретарша, – разборка почты насегодня отменяется.

– Отменяется вся работа, намеченная на сегодняшний день. Явозьму одну тетрадь, остальные распределишь между собой, Джексоном и Герти. Мыдолжны ознакомиться с этими дневниками, вглядываясь в каждое слово, пытаясьпрочесть между строк. Надо отмечать все, что покажется важным или необычным:делайте выписки, ссылаясь на дневник и страницу. Необходимо выяснить, что тактревожит мистера Эддикса, прежде чем он снова побеспокоит нас. Делла, посмотри,какого числа сделана последняя запись в дневнике?

– Я уже проверила, шеф, – ответила секретарша. –Приблизительно за две недели до ее исчезновения.

– Черт побери, досадно, что у нас нет тетради номер пять, –пожалел Мейсон. – Из оговорки нашего трехдолларового банкнота ясно, что Эддикс,Фейллон и компания положили дневник в мешок с камнем и швырнули за борт в самомглубоком месте залива. Ладно, Делла, давай займемся изучением того, что есть.Отмени все назначенные на сегодня встречи, убери с глаз долой корреспонденцию,и примемся за дело, чтобы быть во всеоружии перед следующей встречей с нашимдорогим гостем или его хозяином.

Рабочий день давно закончился, огромное здание, в которомрасполагались многочисленные офисы, опустело, а Перри Мейсон и Делла Стритсидели в кабинете и анализировали информацию, полученную из дневников ЭленКадмус.

– Будь я проклят, – вздохнул адвокат, – но я не исключаювозможность убийства.

– А я, – сказала Делла Стрит, – практически исключаювозможность несчастного случая или самоубийства.

– Однако у нас нет никаких улик, – возразил Мейсон, – одниподозрения и догадки.

– Для меня и их достаточно, – ответила Делла. – Шеф, если вывнимательно прочитали дневник, то могли совершенно отчетливо представить себесимпатичную, совершенно нормальную молодую девушку с великолепной фигурой. Стакой фигурой все девушки мечтают о карьере кинозвезды, и она не былаисключением. Но она не была мечтательницей-идеалисткой, трезво глядела на мир.Она восхищалась силой характера Бенджамина Эддикса, но возмущалась егобесчеловечным обращением с подопытными обезьянами. Она подозревала, что в егожизни есть какая-то тайна. По первой тетрадке прекрасно видно, с какимстрастным любопытством она пыталась проникнуть в его тайну, а затем совершеннонеожиданно охладела к этому вопросу. Да, и еще одна важная деталь: девушка былавлюблена.

– С чего ты это взяла, Делла?

– Вы же сами велели читать между строк, – улыбнулась ДеллаСтрит. – То, что она была влюблена, совершенно очевидно по ее манере вестидневник, по общему настроению. У нее было достаточно свободного времени, чтобывздыхать при луне.

– Но она не доверяла своих вздохов бумаге, – заметил Мейсон.

– Как все юристы, вы – сухарь и видите только то, чтонаписано прямым текстом. Наверное, у Элен Кадмус были причины не откровенничатьдаже в дневнике, но свое настроение скрыть невозможно. Только влюбленные могуттак описывать красоты природы, восхищаться тем, как прекрасна весна, вливающаяновые соки и жизненные силы как в растения, так и в сердца людей.