— Что я такое знаю… — Леня пожал плечами. — Вы мнесообщили только, что кто-то что-то спер.., как в старой песне: «Если кто-токое-где у нас порой .»

— Это, Леонид, и то слишком много! — строгопроговорил майор, откинувшись на спинку стула и сверля Леню своими проницательнымиголубыми глазами. —Короче, я жду твоего ответа. С нами ты или против нас?

— А разве у меня есть выбор? — вздохнулМаркиз. — Только у меня одно условие: напарницу мою не трогайте!

— А это уже твое дело, — разрешилНеупокоев. — Сам решишь, кого привлекать к работе, а кого не стоит. Нотолько и за утечку информации тоже сам ответишь!

Он значительно помолчал полминуты и проговорил другим тоном,деловым и озабоченным:

— С оборудованием мы тебе поможем.

У нас целый отдел есть, который этим занимается.

— Да с оборудованием у меня вроде и так неплохо, —осторожно отозвался Маркиз. Сейчас ведь всякую шпионскую технику раздобытьничего не стоит, в каждом газетном киоске и магазине игрушек продается…

— Зря отказываешься, — пожурил его майор. — Унас техника отечественная, надежная… не то что у всяких этих Джеймсов Бондов ипрочих иностранных суперменов.., вот, кстати, нужно тебе оперативный псевдонимподобрать…

— Кличку, что ли? — уточнил Маркиз. — Да уменя уже вроде есть, сами знаете…

— Это не годится! Тебя по прежней кличке смогутвычислить и.., обезвредить. Так что нужно что-то новое, незасвеченное!

— Новое, незасвеченное? — Маркиз задумался. —Давайте.., раз уж вам нравится все отечественное, пусть я буду Бондарев.Джеймс… то есть Евгений Бондарев!

— Бондарев? — майор повторил фамилию, словнопопробовал ее на вкус. — Ну что ж, пусть будет Бондарев.., был у менясослуживец, подполковник Бондарев.., хороший был человек!

Надежный сотрудник! Больше его нет с нами!

— Вражеская пуля? — сочувственно поинтересовалсяМаркиз.

— Пенсия! — полным трагизма голосом ответил майор.

— Ну что ж, пусть будет Бондарев, — повторилмайор, побарабанив пальцами по столу. — Но имей в виду, Леонид, такоегероическое имя возлагает на тебя высокую ответственность! Не осрами славноеимя подполковника Бондарева! Он с честью служил в нашей организации, пройдяславный путь от рядового сотрудника до начальникаадминистративно-хозяйственного отдела, неоднократно был отмечен руководством!Четыре благодарности в приказе, именной позолоченный калькулятор, шестьсотсорок две квартальные премии! Благодаря его ответственности и работоспособностив нашем главном здании всегда вовремя заменялись перегоревшие лампочки,сломанные стулья и зависшие компьютеры!

Так что имей в виду, Леонид, тебе доверено славноеимя! — и Неупокоев строго взглянул на Маркиза и на всякий случай погрозилему пальцем.

— Ладно, — смутился Леня. — Я все понял… будуиметь в виду.., постараюсь оправдать… не посрамлю.., не подкачаю.., а сейчас,гражданин майор, может быть, вы меня отпустите? У меня там собака оставлена безприсмотра…

— Собака? — с уважением переспросил майор. —В моей ориентировке про собаку ничего не сказано.., впрочем, настоящая собакадолжна уметь за себя постоять. Так что придется тебе, Леонид, еще немногопотерпеть мое общество! — и Неупокоев тонко улыбнулся своей шутке.

— Кстати, Леонид, — продолжил он. — Что тывсе как неродной — «гражданин майор, гражданин майор»! Ты ведь теперь свой,правда? — майор подозрительно взглянул на Леню, и тот поспешно кивнул. —Ну вот, а для своих я просто — Макаров Эдмундович!

— Как? — растерянно переспросил Маркиз. —Макаров?

— Ну да, — с нескрываемой гордостью подтвердилНеупокоев. — Макаров Эдмундович!

Отец у меня тоже был из наших и назвал меня в честь любимоготабельного оружия!

Он выдержал значительную паузу и другим, деловым и сухимтоном проговорил:

— А теперь, Бондарев, перейдем к самому главному.

— К медицинской страховке? — с интересомпереспросил Леня.

— Нет, — отмахнулся майор. — Теперь тыподпишешь стандартный документ. Обязательство о сотрудничестве.

Он положил перед Леней несколько отпечатанных на принтерелистов с мелким убористым текстом.

— Я, Марков Леонид Петрович, в дальнейшем именуемыйагент, — начал Леня читать вслух, — обязуюсь…

Дальше шло две страницы с перечислением его обязательств,после — еще две страницы с перечнем страшных кар, ожидающих его, если он этиобязательства нарушит.

— Ты, Леонид, особенно не вчитывайся, посоветовал емумайор, — а то спать плохо будешь., подписать тебе так и так придется, такчто лучше сразу.., как в прорубь…

— Ладно, — Леня тяжело вздохнул и достал изкармана специальную ручку. Этой ручкой он пользовался в некоторых сложныхслучаях. Она обладала такой особенностью, что все написанное ею через часбесследно исчезало.

— Нет, Леонид, — остановил его майор. У нас так непринято! Не будем нарушать традиции организации! — Он выдвинул ящик стола,достал оттуда стеклянную баночку с густой темно-красной жидкостью, старинноеметаллическое перо на деревянной ручке и пододвинул то и другое к Маркизу:

— Вот. Леонид, этим подпиши! Внизу каждой страницы…

— Что это? — испуганно спросил Леня, снимая крышкус баночки. — Неужели?..

— Да нет, что ты! — майор отеческиулыбнулся. — Что ты подумал! Нет, Леонид, это не кровь!

Кровью мы только в ведомости за зарплатурасписываемся! — он громко рассмеялся. — Шучу!

Это самые обычные красные чернила! Впрочем, их теперь тожеочень трудно достать.

Леня тяжело вздохнул, обмакнул перо в баночку с чернилами ирасписался на каждом листе.

— Вот теперь, Леонид, ты действительно стал одним изнас! — удовлетворенно проговорил Неупокоев и спрятал подписанные листы вящик стола, предварительно промокнув Ленину подпись. — Теперь можешь идтивыручать свою собаку!

— А как же дальнейшие инструкции? — озабоченно спросилМаркиз. — Явки, пароли? Что мне делать?

— С тобой свяжутся, — пообещал майор. Передадутпривет от меня и все скажут.., и явки, и пароли… — он опустил взгляд, давпонять, что разговор окончен.

Леня пожал плечами, встал и недоверчиво толкнул дверь комнаты.К его удивлению, она легко открылась. Леня шагнул за порог и тут же оказался вшумном и людном зале аэропорта. Он оглянулся на захлопнувшуюся позади негодверь и с удивлением прочитал на ней:

«Багажное отделение».

Как же так? Раньше здесь была совсем другая табличка!

Маркиз снова потянул на себя дверь, заглянул в комнату.., ис удивлением замер на пороге.