—Редко такое увидишь,— кивнул мне командир.

Поменял магазин вавтомате ипошёл добивать тварей выстрелами вголову.

Такие уних оказались правила.

Полиция игвардия прибыли одновременно. Полиция оцепила улицу, агвардия пошла прочёсывать пустырь иокрестные участки.

Напустыре нашли ещё одну тварь— поней-то истрелял погибший гвардеец. Автоматная очередь удачно перебила три ноги изчетырёх, нотварь всё равно уползла почти накилометр всторону спального района.

Завывая сиренами, примчались сразу шесть машин «Скорой помощи». Раненых уложили наносилки ипристегнули ремнями, азатем погрузили вмашины. Лёва крутил курчавой головой, беспокоясь опотерянной шляпе. Невысокий полный врач говорил что-то успокаивающее, склонившись над носилками. Азатем сделал Лёве укол.

Сивого вытащили из-под седана, ионоказался жив.

Везучий гадёныш!

Неторопливо подъехал бронированный чёрный фургон натолстых шинах. Люди втолстых серых комбинезонах ишлемах состёклами крючьями сволокли кфургону трупы тварей.

—Видишь, как бывает?— спросил меня командир гвардейцев.

Его левая рука была забинтована почти доплеча ивисела наперевязи.

Недожидаясь моего ответа, онкивнул ипошёл кмашине «Скорой помощи».

—Асвами что, юноша?

Тот самый врач, который делал Лёве укол, стоял передо мной иделовито глядел наменя снизу вверх.

Рядом двое санитаров укладывали наземлю брезентовые носилки.

Япожал плечами.

—Ничего. Сомной всё впорядке.

—Арука?

Правый рукав рубашки был изорван зубами ивесь пропитался кровью.

Яулыбнулся врачу.

—Давсё нормально. Досвадьбы заживёт.

—Недурите иложитесь наносилки,— непререкаемым тоном заявил врач.— Явас осмотрю, апотом поедем вгоспиталь.

—Ненужно вгоспиталь.

Язакатал остатки рукава.

Чёрт, теперь рубашку Сёме отдавать!

Поплевал наруку, стёр кровь ипоказал врачу четыре розовые точки накоже.

Следы клыков. Свежие, ноуже затянувшиеся шрамы.

—Ничего непонимаю!

Врач смешно поднял брови.

—Всё равно, залезайте вмашину, если нехотите, чтобы япозвал напомощь гвардейцев! Процедура для всех одна.

Это японимал. Вслучае нападения тварей всех пострадавших надо изолировать.

Ноехать вгоспиталь нехотел. Бессмысленно, даиустал ясегодня.

Отнастойчивого врача меня спас Бердышев. Его чёрный внедорожник беспрепятственно миновал оцепление иостановился рядом снами. Жан Гаврилович выскочил из-за руля, находу вытаскивая изкармана удостоверение.

—Что здесь увас?

—Вот, господин капитан,— немедленно наябедничал врач.— Раненый нехочет ехать вгоспиталь.

Бердышев скользнул помне внимательным взглядом.

—Руку покажи!

Япоказал ему предплечье.

—Мда,— задумчиво протянул Жан Гаврилович иповернулся кврачу.

—Оностаётся здесь, под мою ответственность. Увозите остальных.

Врач возмущённо пожал покатыми плечами имахнул рукой санитарам.

—Уезжаем!

—Впусти гвардейцев всад, пусть прочешут, как следует— сказал мне Жан Гаврилович.— Надо убедиться, что никакая тварь непроскочила. Даисам иди вдом. Тынаногах еле держишься. Тяжело пришлось?

Яусмехнулся.

—Нормально.

Повернулся ипошёл кворотам.

—Здесь теперь доутра возни,— сказал мне вспину Бердышев.— Сначала наше расследование, потом полиция. Нояктебе загляну— поговорить надо.

Створка ворот оказалась плотно закрыта.

Япостучал внеё— сначала ладонью, потом кулаком.

—Сёма, открой! Это я!

Тишина.

—Сёма! Где тытам?

Чёрт! Тварь его сожрала, что ли?

Зазабором послышались торопливые шаги.

—Костя? Это ты?

—Акто ещё? Открывай, Сёма!

Створка приоткрылась совсем чуть-чуть. Вщели маячило испуганное лицо Сеньки.

—Точно, ты!

—Ну, акто ещё? Тыкогда ворота успел запереть?

—Сразу, как стрельба началась. Ядумал— гвардия Тощего Лёву ловит. Вот изакрыл ворота, чтобы они наферму непроскочили.

—Аесли бымне надо было проскочить?— спросил я.

—Янеподумал,— виновато ответил Сенька.

Неподумал он!

Хотя, сдругой стороны, Сенька прав. Вслучае чего, Казимир снего сначала спросит зажену, потом— заферму. Итолько втретью очередь— заменя.

Кворотам подбежали шестеро гвардейцев. Все вчёрных комбинезонах ибронежилетах, укаждого— автомат, пистолет внаплечной кобуре инож напоясе.

Один обратился комне.

—Унас приказ обыскать сад. Откройте ворота!

Якивнул Сеньке.

—Слышал? Открывай, пока невыломали. Иначе неотчитаемся перед мастером.

Сенька нажал кнопку, истворка поехала всторону. Япропустил вперёд гвардейцев, которые мгновенно растворились втемноте сада. Среди яблоневых стволов заметались широкие лучи фонарей.

Сенька смотрел наменя сопаской.

—Костя, это были твари?

Якивнул.

—Твари, Сёма. Спустыря выскочили.

—Акак тывыжил?

Ох, Сёма!

Мне бысамому вэтом разобраться!

Свиду— очень просто. Убил четырёх тварей голыми руками, отделавшись пустяковым укусом, вот ивсё. Нокак ясумел это сделать— вот вопрос.

Назойливая мысль вертелась вголове. Яухватил её.

Оружие.

Надо носить ссобой какое-то оружие. Хотя бы, нож, как угвардейцев.

Ладно, это потом.

Япожал плечами.

—Как выжил, Сёма? Просто повезло. Слушай, яеле наногах стою. Идём вдом.

Проходя мимо кухни, япотянул носом воздух. Пахло куриным супом икотлетами.

Уменя мгновенно свело желудок отголода.

Дверь вкомнату Марты иКазимира была заперта. Япостучал. Раздался шорох, затем голос Марты спросил:

—Кто там?

—Это я, Костя. Марта, выможете, выходить, всё уже закончилось.

Яуслышал, как щёлкнула задвижка.

—Слава богу! Костик, тыцел?

Марта вужасе уставилась наразорванный рукав.

—Цел. Только есть очень хочется.