“Боже правый”, – мелькнуло в мозгу Ронни.

Жидкость попала на лицо и одежду Ронни. Она крепко зажмурилась и принялась лихорадочно тереть лицо ладонями. До нее доносились крики, топот, шум борьбы. Она оступилась, потеряла равновесие.

С ней случилось то, что она видела в самых жутких ночных кошмарах.

Она не упала только потому, что ее подхватили чьи-то сильные руки. Через секунду Ронни почувствовала, как ее поднимают и несут куда-то.

Она ничего не видела, ничего не понимала и была беспомощна, как младенец.

– Все в порядке, ничего страшного, – сказал у нее над ухом мужской голос.

Почему-то она поверила, что с его стороны ей ничего не угрожает, и не стала вырываться.

– Где туалет? – громко крикнул тот же мужчина.

Наверное, ему показали, так как Ронни вдруг почувствовала на лице горячие солнечные лучи; значит, ее несут прочь от павильона. И тут же она оказалась в каком-то темном, прохладном месте.

– Можете стоять?

Не дожидаясь ответа, невидимый покровитель опустил ее на пол. Она пошатнулась, так как боялась открыть глаза, боялась, что непонятная жидкость попадет в них. У нее кружилась голова, ей было плохо. И жутко. Что-то твердое вдруг уперлось ей в живот, и она вскрикнула от неожиданности. Поверхность неизвестного предмета была холодной, гладкой и округлой. Зашумела струя воды, и Ронни догадалась, что оказалась возле умывальника. Рука неведомого избавителя по-прежнему поддерживала ее за талию, и она откинулась назад, на его теплую грудь. Если бы не он, Ронни наверняка потеряла бы сознание.

– Сейчас я подставлю вашу голову под струю. Промойте глаза.

Его ладонь нажала на ее затылок, и она послушно наклонилась вперед, держась обеими руками за края раковины. Мужская ладонь отвела назад ее волосы и придержала их. Прохладная вода смочила ее лоб, веки, щеки… Сразу стало легче.

Боже, неужели это кислота? Неужели она ослепнет? Неужели на лице на всю жизнь останутся шрамы?

Новая волна ужаса охватила ее.

– Открывайте глаза. Их нужно промыть как следует.

Ронни подчинилась, застонала, но вода опять принесла облегчение, и уже через мгновение она видела свет и какие-то тени. Слава богу, она не ослепла.

– Так. – Бумажное полотенце прикоснулось к ее лицу. Еще раз, еще. – Хорошо. Можете выпрямиться. Покажитесь-ка мне.

Ронни повернулась лицом к своему спасителю. Слабость все еще не прошла, и она прислонилась к раковине, чтобы не упасть, и яростно заморгала. Она все видела, но пока еще смутно. Его пальцы осторожно дотронулись до ее подбородка, и свежее бумажное полотенце промокнуло слезящиеся глаза. Убрав волосы назад, он вытер ей щеки, затем намочил новое полотенце и провел им по ее правому предплечью.

– Господи, так это не кислота? – хриплым голосом выговорила Ронни.

Наконец она увидела своего спасителя. Блондин, с которым она познакомилась несколько минут назад. Куинлан, консультант. Он стоял перед ней и сосредоточенно тер ее руку.

– Нет, не кислота. Это краска. Как ваши глаза?

Красная краска. Теперь Ронни увидела ее следы на одежде. Жакет испорчен, как и костюм Куинлана: он испачкался, пока нес ее сюда.

Сюда? Очевидно, в туалет. Три кабинки, две не очень чистые раковины, (к одной из которых Ронни прислонилась), треснутое зеркало на стене. Возле двери – переполненная мусорная корзина. Не слишком резкий, но ощутимый неприятный запах.

Мужской туалет.

Так как она не ответила на его вопрос насчет глаз, Куинлан терпеливо повторил:

– Как ваши глаза?

Ронни моргнула. Смысл его слов не сразу дошел до нее.

– Немного жжет, но я все вижу. Скорее всего глаза в порядке. – Она содрогнулась при мысли о том, как легко могла сегодня ослепнуть. – Ох, простите, меня сейчас вырвет.

Она вошла в ближайшую кабинку, рухнула на колени перед унитазом, и все содержимое ее желудка изверглось наружу. Затем она с усилием поднялась и увидела, что Куинлан наблюдает за ней с порога.

– Сядьте, – властно сказал он. Она опустилась на сиденье унитаза, положила руки на колени и бессильно опустила голову.

– Никуда не уходите.

Куинлан вышел, но быстро вернулся, подошел к ней и присел на корточки.

– Вот.

Он протянул ей влажное бумажное полотенце. Ронни протерла лицо, и тошнота отступила, остался только мерзкий привкус во рту. Ей вдруг смертельно захотелось глотнуть воды.

– Вам лучше? – мягко спросил Куинлан, как только она подняла голову.

Глаза их встретились. Ронни заметила, что у него голубые глаза и темные ободки вокруг радужки, а в уголках появились первые мелкие морщинки. Густые ресницы и брови, чуть выгоревшие на солнце. Прямой нос, тонкие, но решительно очерченные губы. Удлиненный овал скуластого лица придавал ему вид аскета. Ронни подумалось, что этот человек никогда не станет предаваться чревоугодию и прочим излишествам и осудит каждого, кто уступит соблазнам.

– Со мной все в порядке.

Ронни понимала, что это было неправдой, но поднялась на ноги, держась за стенку кабинки. Куинлан тоже выпрямился. Когда она пошатнулась, в его глазах промелькнула тревога.

– На вашем месте я бы еще немного передохнул.

– Я хочу пить.

Он посторонился, пропуская ее. Придерживаясь за стенку, она двигалась довольно уверенно, но одолеть несколько шагов, отделявших ее от умывальника, оказалось непосильной задачей. Ее немедленно повело в сторону. Она даже удивилась, что настолько нетвердо держится на ногах. Подгибающиеся колени, вернувшаяся тошнота, ноющая боль в руках и ногах… В общем, она явно поторопилась заявить, что с ней все в порядке.

Он поддержал ее за локоть, чтобы не дать ей упасть, и приобнял за талию. С его помощью Ронни доковыляла до умывальника. Куинлан включил холодную воду, она подставила горсть, прополоскала рот, потом сделала несколько глотков, глубоко вздохнула. Вода настолько привела ее в чувство, что ей удалось сполоснуть лицо.

– Извините, – пролепетала она, когда он уже протягивал ей сухое полотенце.

Выпрямившись, Ронни взглянула в зеркало. Куинлан стоял сзади, готовый подхватить ее, если она вдруг опять станет терять равновесие. Большой, широкоплечий; яркий контраст с ее хрупкой фигуркой. Он был на несколько дюймов выше Ронни – несмотря на ее трехдюймовые каблуки. Его рука все еще лежала на ее талии.

Ее острый женский глаз машинально отметил, что Том Куинлан привлекательный мужчина.

– За что вы извиняетесь? За то, что в вас плеснули краской? Вы ни в чем не виноваты.

Их взгляды в зеркале встретились. Его голос, по-южному растягивающий слова, звучал приторно-сладко.