— Но знаете, вам придется пройти долгий путь, прежде чем вы приобретете нужную квалификацию. Необходимо будет сдать серьезные экзамены. Но вы справитесь с этим.

Она посмотрела на него. Он был так доступен, этот человек, и она решила, что может говорить с ним искренне.

— Мистер Коутс, — сказала она, заколебавшись, затем продолжила: — Я навсегда останусь в этом отделе?

Он несколько насторожился:

— А что в этом такого?

— Ничего, действительно ничего, кроме… кроме того, что девушки сказали мне… — она замялась, найдя, что выразить свои сомнения словами значительно труднее, чем она думала, — они сказали мне, что все здесь люди временные, что большая часть девушек, которые работают здесь, быстро уходят. Они… они называют эту работу ссылкой в Сибирь.

Она замолчала, испугавшись, что выдает других девушек. Но мистер Коутс только рассмеялся:

— Ах вот как они говорят! Не обращайте внимания, мисс Лайл, это просто девичья болтовня. Это один из жизненно важных отделов, но спасибо, что вы рассказали мне это, я не знал, что они ощущают себя в такой изоляции от всех остальных. Попытаюсь исправить это. Думаю, — продолжил он, — что вам, как и многим другим, казалось, что библиотечное дело состоит только в стоянии за стойкой, маркировке книг и выдаче билетов.

Кэролин рассмеялась и кивнула, стыдясь своего признания. Немного просветлев лицом, она спросила:

— И как же становятся каталогистами, мистер Коутс?

— Каталогистами? — рассмеялся он. — Вам еще рано использовать такие специализированные термины. Каталожное дело — не та вещь, которая может быть легко усвоена новичком. Но после посещения библиотечной школы, что вам, возможно, предстоит через год, после того как вы решите остановиться на карьере в библиотечном деле, вы приобретете достаточную квалификацию и будете в состоянии разобраться в каталожном деле. — Он слегка коснулся своих волос, и Кэролин заметила, насколько они седые. — Но, знаете, все начинали с нуля, с самого начального уровня, если не с распаковки коробок, то с какого-нибудь другого вида рутинной работы. Даже главные библиотекари и их заместители прошли через это. Даже мистер Хиндон! — добавил он, подмигнув.

Он откинулся в своем кресле, совершенно спокойный, и напряжение, терзавшее Кэролин целый день, начало постепенно ослабевать. В нее вселились радость и надежда, и она перестала беспокоиться по поводу своей работы.

Дверь резко распахнулась, и в комнату вошел человек.

— Черт побери, — спокойно сказал Грэхем Коутс. Казалось, в комнате похолодало, когда Ричард Хиндон остановил свой взгляд на девушке, расслабленно сидящей в кресле. Он смотрел жестко и неприязненно. Взглянув на него, она вздрогнула, ожидая, когда он начнет говорить. Она ощущала какое-то нелепое чувство вины, как будто она совершила какое-то страшное преступление.

Мистер Коутс встал и поднял свою руку в приветственном жесте.

— Насколько я понимаю, вы встречались на собеседовании? — Кивок Ричарда Хиндона был грубым и отрывистым. «Это он нарочно», — подумала Кэролин, и гнев начал подниматься в ней, как ртутный столбик в термометре.

— Представь себе, Ричард, она уже говорит об изучении каталожного дела, — сказал мистер Коутс, снова садясь на свое место. — Хочет сразу дойти до самого конца, и это при том, что находится здесь всего несколько часов.

Главный библиотекарь не оценил юмора своего заместителя.

— Думаю, — сказал он без тени улыбки, — вы перечислили мисс Лайл качества, необходимые для подобной работы, — аккуратность, терпение, методичность. Не говоря уже о столь неуловимой вещи, именуемой сообразительностью.

— Уверен, что у нее есть все эти качества! Не так ли, мисс Лайл?

Кэролин промолчала.

— Ну же, мисс Лайл?

Она подняла вверх голову при резких словах старшего руководителя.

— Что бы я ни сказала, мистер Хиндон все равно будет недоволен мной, — тихо ответила она. — Скажу «да» — и он обвинит меня в том, что я выскочка. Скажу «нет» — и он, несомненно, решит, что я пустое место, и уволит меня.

— Дам вам совет, как лучше всего избежать этого, мисс Лайл, — вмешался мистер Коутс. — Ответьте: «Время покажет» — это прекрасный ответ, уклончивый и неопределенный. — Он взглянул на мистера Хиндона: — Она беспокоится, Ричард, ибо думает, что осуждена на что-то подобное тюремному заключению. Убеждена, что ее «сослали в Сибирь». И все потому, что ты направил ее в фондовый отдел. Уверен, она считает, что ты сделал так для того, чтобы ее задвинуть. — Он рассмеялся, как бы отгоняя эту мысль.

— Что ж, может быть, она и права.

Эти слова облили Кэролин холодным душем и были довольно опасны. Вконец усомнившись, мистер Коутс сдвинул брови.

— Мне надо идти, — сказал главный библиотекарь.

Итак, теперь она знала правду. Должно быть, этот человек относится к ней как к преступнице, осужденной на черную работу — на распаковку посылок, до тех пор, пока она от этого не устанет и не уйдет сама. «Прочь отсюда, скорее» — вот его способ общения с ней.

Она облизнула губы и посмотрела на мистера Коутса:

— Мне можно идти?

Мистер Коутс снова встал.

— Извините, мисс Лайл. — Его вежливость резко контрастировала с тоном его начальника, который, казалось, просто коллекционировал дурные манеры. — Мы продолжим нашу беседу в другое время. Будут затруднения — обращайтесь непосредственно ко мне, не стесняйтесь, я приму все меры к их разрешению.

Она тепло улыбнулась ему, подозрительно нахмурившись в сторону главного библиотекаря, который стоял у двери, засунув руки в карманы, высокий и непреклонный.

— Мисс Лайл, — коротко сказал он, когда она уже собиралась уходить, — зайдите ко мне сегодня в пять часов.

— Хорошо, мистер Хиндон.

Она вышла, ее сердце тяжело стучало, а беспокойство ожило вновь.

Вновь она увидела девушек, и Энн сказала:

— Ну, с тобой прямо как с важной шишкой обращаются, не так ли? Часто ли заместитель шефа приглашает обычных новичков? — Она рассмеялась, но Кэролин показалось, что в этом была слышна нотка зависти.

— Ты сильно заблуждаешься, — сказала она Энн, но не продолжила темы и не рассказала ей о вызове в офис шефа.

Во время ленча они сидели в углу комнаты фондов и жевали бутерброды, здесь было некуда пойти пообедать. Перл Метьюз спросила Кэролин:

— Ты меня, конечно, извини, но не кажется ли тебе, что ты не так уж молода, чтобы начинать с должности ассистента?

— Ты права, Перл, но, понимаешь, я училась на учителя, а потом поняла, что сделана не из того теста. — Она ничего не сказала ни о дипломе, ни о годах, проведенных в университете. Она чувствовала, что из-за этого на нее, может быть, начнут смотреть как на белую ворону, может быть, даже как на какую-то чокнутую. И так слишком многое было уже против нее, и нечего было искать приключений на свою голову.