прыснули в ладошки. Бог смерти измученно вздохнул и продолжил:

— Так вот, на чём я остановился… — Бог Войны уже был готов помочь с ответом, но рассказчик ловко сбил его новыми деталями: — Ребёнок с детства не хотел работать и за это постоянно получал от отчима-военного. Тот растил его в строгости, и постоянно упоминал о неряхе-отце, из-за чего у них часто возникали конфликты. В конце концов и отчим получил свою верёвку: его поймала секретная служба и он был повешен на глазах у приёмного сына.

Богиня мудрости украдкой смахнула скупую слезу.

— И вот, мальчик вырос… У людей так бывает. — рассказчик усмехнулся, но никто не поддержал его шутки, поэтому ему пришлось продолжать. — И угадайте, кем он становится?

— Философом?

— Воином?

— Моряком?

— Охотником?

— Моделью?

— Тайным любовником императрицы, который приходит к ней каждое новолуние, чтобы попытаться зачать ребёнка, потому что её муж бесплоден и скоро умрёт от рака желудка?

Все взгляды направились в сторону красотки, мирно подпиливающей ногти.

— Что вы на меня так уставились? — богиня любви надула щёчки. — Это по крайней мере было бы интересно…

Бог смерти захлопал глазами. В его представлении интересным было самосожжение на костре из мокрых веток, но никак не любовные истории.

— Ну, как бы… Нет. — напряжённые до этого момента боги разочарованно выдохнули. — Никто из вас не оказался прав! У нашего героя совершенно другая профессия!

Боги задумались.

— И кем же он тогда стал?

— Кем он стал… — рассказчик попытался сдержать смех, но ничего хорошего из этого не вышло. Не успел он и сказать ответ, как начал противно и громко хохотать. — Кем он стал… Палачом!!! Ха-ха-ха-ха-ха! Ой, не могу!.. Палачом! Уха-ха-ха…

Божественный зал накрыла гробовая тишина.

— А знаете, что самое смешное? Он посветил работе всю жизнь, поэтому у него даже не было друзей! Парень, у которого государство грохнуло двух отцов — палач! Уха-ха-ха… А любовь всей жизни и вовсе отправила его на тот свет! Умора!

Поняв, что никто не смеётся, властитель ада заставил себя умолкнуть и неловко уставился на коллег.

— Бедный мальчик. — Крон утёр с заросшей щеки предательски проскочившую слезу. — Боролся с несправедливостью и умер на поле любви.

— Как романтично! — богиня красоты мечтательно закатила глазки. — Наверное, это была грустная история о подлой девушке и прекрасном кавалере. Ведь так, Рейзи?

Впервые за сотню лет царь мёртвых услышал собственное имя из уст другого бога. Это обнадёживало.

— Ну… Ну да, это был парень хоть куда! Уважал женщин, помогал сироткам, ухаживал за животными и всё такое, прочее.

Всех так растрогала история благородного Ричарда, что Рейзену не оставалось ничего иного, кроме как умолчать о том, что этот парень покрошил больше народу, чем любой маньяк в его городе, а умер так и вовсе в борделе, нарвавшись на мстительную развратницу.

— А ты не хочешь дать ему второй шанс? — богиня красоты мило захлопала ресницами. — Ну пожалуйста, Рейзи, дай ему второй шанс!

Забытый всеми красавчик надулся, как рыба-фугу. Ему очень не нравилось, что дама, на которую он метит уже десять тысяч лет, пресмыкается перед каким-то богом трупов.

— Не говори глупостей, Фей, — бог солнца решил поиграть в рационалиста. — Мы боги, нам чужды людские чувства. Если мы вернём этого смертного из мёртвых, то нарушим баланс вселенной…

Бог смерти понял, что дело пахнет жаренным, поэтому быстро сориентировался и выбрал наиболее удачный ответ из возможных:

— А если я перенесу лишь его душу, скажем… — он начал водить пальцем по столику и, выбрав точку наобум, уверенно ткнул в неё пальцем. — Сюда!

— А так можно? — спросили обеспокоенные боги.

— Конечно можно! — бог смерти понял, что уже поздно давать заднюю. — В этом месте как раз недавно откинулся молодой парень без всякого желания к жизни. Туда Ричарда и запихнём.

— Рейзи, ты мой герой! — красавица послала спасителю мёртвых воздушный поцелуй.

Бог солнца рассвирепел.

— И что это такое! — парень сорвался с сиденья и яростно хлопнул по столу. — Думаете, можно беспрепятственно заснуть какого-то Ричарда в тело человека из другой вселенной и от этого ничего не изменится? Фиг вам!

Бог солнца встал из-за стола и направился в сторону выхода.

— Ты куда? — спросил Крон, нахмурив брови.

— Подальше от вас! Подпишите за меня все бумажки. Мол, я согласен, чтобы на Таурине сняли лет пять, потому что уж больно им там хорошо.

Спорщик вышел, не попрощавшись. Бог смерти понял, что наконец-то одержал победу в борьбе с надоедливым солнцепёком.

«Так-с! Ну ничего ведь не будет, если я просто перенесу эту душеньку в тело какого-то бедолаги на границе вселенной?»

Бог смерти наигранно улыбнулся и уверенной рукой (которая на самом дело дрожала, как у сумасшедшего) отправил душу Ричарда Донавана в новое тело…

Глава 3

Детективы и воры одинаковы. Хоть они и разные, как небо и земля, но, присмотревшись внимательно, заметишь, что оба — наглые товарищи, у которых любопытство — ключ, с помощью которого они открывают, что другие желают спрятать от чужих глаз.

Детектив Конан

У меня жутко болела голова. Возникло стойкое ощущение, что какие-то навязчивые поклонники разбили её строительным молотком.

— Открывай глаза, уважаемый сыщик, сейчас мы будем считать убытки, которые нам принесла твоя детективная контора! — голос был преисполнен наглой и обличающей иронии. — Ты оглох, пьянчуга? — меня больно пнули.

Я испустил тихий стон, походивший на сипение мёртвой чайки. Впору думать, будто я выкурил дюжину пачек сигарет или пел в каком-то дрянном кабаке до рассвета.

«Студент? Пьянчуга? Этот болтун явно не дружит с головой. Перепутать мою гордую щетинистую физиономию с молодняком или алкоголиком может только слепой или вусмерть пьяный. Или вусмерть пьяный слепой… Что за глупый каламбур? Неужели я всё-таки пропустил стаканчик за мирное небо над королевством?»

Меня схватили за грудки и приподняли над землёй. Я сразу понял, что получу по лицу. От удара наглого критикана в моей голове вспыхнули искры.

«Судя по чудовищной боли в затылке, я вчера пил водку. Причём самого дрянного качества. Может ли так быть, что Марианна меня отшила?.. Чёрт, ничего не помню.»

Я упорно пытался восстановить события вчерашнего вечера, но почему-то вместо этого в памяти мелькал только какой-то смазливый остроухий тип, угрожающий мне строительным инструментом. Он очень меня злил.

— Эй, босс, — в комнате был ещё один человек. — А там на полу не кровь?

Меня отпустили в свободное плавание. Упав на копчик, я логично рассудил, что нахожусь в какой-то дешёвой конуре — половицы скрипели, как позвоночник после дыбы.

— Охренеть! — воскликнул главный говорун. — Сколько ж тут кровищи!

Я