— Понимаете, я никак не могу понять, что они такое. Я хочу сказать, по величине и вообще они больше всего похожи на эльфов. Как по-вашему? — настойчиво спросила мисс Мензиз.

— Верно, — ответил мистер Потт, проверяя корявым пальцем, хорошо ли качается на петлях вывеска и стараясь вспомнить, куда он задевал смазочное масло.

— Нет, неверно. Этот человечек с тюком на спине, которого я видела… он пыхтел. Совсем запыхался. Эльфы не могут пыхтеть.

Мистер Потт ничего не ответил, и мисс Мензиз звонко сказала:

— Или могут?

— Что — могут? — спросил мистер Потт, глядя, как раскачивается вывеска, и огорчаясь, что она так скрипит.

— Пыхтеть! — ответила мисс Мензиз, выжидающе глядя на него.

У мистера Потта сделался тревожный вид. О чем она толкует?

— Пыхтеть? — повторил он. — Понятия не имею.

— И я тоже, — весело согласилась с ним мисс Мензиз к его огромному облегчению. — Я хочу сказать, мы в общем так мало знаем об эльфах…

— Верно, — подтвердил мистер Потт. Он снова чувствовал себя в безопасности.

— …и об их привычках. Устают ли они, и стареют ли, как мы, спят ли ночью, ведут ли домашнее хозяйство. Или про их еду. У нас так мало фактов. Мы даже не знаем, что они…

— Едят, — вставил мистер Потт.

— …собой представляют, из чего они сделаны. Вряд ли у них та же плоть и кровь, что у нас.

— Вряд ли, — согласился мистер Потт. И вдруг испуганно взглянул на мисс Мензиз — в его уме звучало непривычное слово; неужели она сказала «кровь»? Мистер Потт положил вывеску и обернулся к мисс Мензиз. — О чем, ради всего святого, вы толкуете? — спросил он.

— О том, что, по зрелом размышлении, эти существа не могут быть эльфами. Да что там! — у этого человечка на штанах была дыра, и он пыхтел и отдувался, поднимаясь на холм. Там есть еще одна — в юбке, а может быть, две, — трудно разобрать, сколько их. Я видела в окне руку, кто-то протирал изнутри стекло. Но чья она — было не разобрать. Белая, как стебель колокольчика, и примерно такой же толщины. Двигалась из стороны в сторону, забиралась во все углы. А потом я нашла очки и рассмотрела ее до локтя. Настоящая рука. Рука, а в ней тряпка. Я не верила своим глазам. И все же в известном смысле это казалось естественным.

— В известном смысле, да, — согласился мистер Потт. Но вид у него был растерянный.

Для мисс Мензиз началась чуть ли не самая счастливая пора ее жизни, во всяком случае, так ей казалось потом. Она всегда любила наблюдать природу: следила за муравьями в траве, мышами в амбаре, подмечала, как плетут паутину пауки, как строят гнезда птицы. Она могла часами не двигаться с места; глядя, как паук спускается с листка, она чувствовала и себя пауком, и столько раз смотрела, как они плетут паутину, что и сама могла бы ее сплести, причем любой, самой неудобной формы. По правде сказать, мисс Мензиз даже наводила критику на работу пауков?

— Ну куда же ты, глупый… — шептала она пауку, висевшему в воздухе. — Этот лист тебе не годится, он скоро упадет. Попробуй зацепиться за колючку…

И вот теперь, сидя руки вокруг колен, на склоне холма, прикрытая, — так она думала, — большим кустом чертополоха, мисс Мензиз наблюдала за маленьким народцем. И все, что она видела, она описывала мистеру Потту.

— Их трое, — сказала она несколько дней спустя после первого разговора. — Мать, отец и худенькая девочка. Сколько им лет, сказать трудно. Иногда мне кажется, там есть и четвертый… кто-то или что-то, который то появляется, то исчезает. Какая-то неуловимая тень. Но, возможно, — мисс Мензиз радостно вздохнула, — это просто моя…

— …выдумка, — сказал мистер Потт.

— …фантазия, — поправила его мисс Мензиз. — Странно, что вы не видели их.

Мистер Потт, занятый кирпичиками, не ответил. Он решил, что речь идет не об игрушечном Виноградном домике у него в саду, а о настоящем доме под таким названием в Фордэме, и мисс Мензиз передает ему местные пересуды.

— Вы не представляете, что они там делают. Это просто чудо! Парадная дверь не открывалась, наверно, покоробилась от дождя. Весь вчерашний день он трудился над ней, скреб чем-то, похожим на лезвие бритвы. А еще они сняли занавески, которые я сшила для «Короны и якоря» и повесили у себя, так что теперь нельзя заглянуть в окна. Я бы и так не решилась заглядывать; понимаете, близко к ним подходить нельзя. А Главная улица такая узкая. Потрясающе, правда?

Мистер Потт что-то буркнул. Помешивая кашицу из кирпичной муки и клея, он хмурился и сердито сопел. Сплетни о соседях… он этого не одобрял никогда. И мисс Мензиз до сих пор тоже. Болтушка — да, во леди до мозга костей. «Это на нее не похоже, — печально думал он, — заглядывать в чужие окна… нет, совсем не похоже».

А она принялась рассказывать о пальто начальника станции.

— …Понимаете, она взяла его. Вот куда оно исчезло. Она взяла его для него… оно такое красивое, и пуговицы золотые… и он надевает его по вечерам после захода солнца, когда делается прохладно. Я не удивлюсь, если она в один прекрасный день снимет со священника сутану. Ну чем не платье? И по размеру ей в самый раз. Но, конечно, это бы сразу бросилось в глаза. А они умные. Всякий бы заметил, что у священника исчезла сутана. А чтобы увидеть начальника станции, нужно заглянуть внутрь вокзала, а это теперь трудно; он может оставаться голым неделю за неделей, и никто об этом не узнает.

Мистер Потт перестал помешивать кирпичное тесто и возмущенно посмотрел на мисс Мензиз. Она с испугом взглянула в его круглые, сердитые глаза.

— Что такое? — спросила она тревожно.

Мистер Потт глубоко вздохнул.

— Если вы сами не понимаете, — сказал он, — что толку говорить?

— Не очень-то логичное высказывание. — Мисс Мензиз снисходительно улыбнулась и положила руку ему на плечо.

— Но им ничто не грозит, — успокоила она мистера Потта, — у них все в порядке.

Он сбросил ее руку и продолжал мешать, тяжело дыша и грохоча мастерком.

— Им много чего грозит, — сказал он сурово, — от злых языков. Я видел, как сплетни разрушали семьи и разбивали сердца.

Немного помолчав, мисс Мензиз сказала:

— Да мне вовсе не жалко этого пальто.

Мистер Потт фыркнул, но она продолжала:

— По правде говоря, я собиралась сшить им одежду. Я думаю оставить ее на траве, чтобы они нечаянно ее нашли и не догадались, откуда она появилась…

— Так-то лучше, — сказал мистер Потт, соскребая крошку с кирпича.

Мисс Мензиз ничего не сказала. Она молчала так долго, что мистер Потт искоса посмотрел на нее. Сжав колени руками, она сидела и улыбалась в пространство.