Наш брат не может заходить на чужую территорию безпредварительной договоренности с надзирающим. Для тех, кто восстает противсистемы, у нас есть хренова туча правил, предписаний и всякой прочейбюрократии. По сравнению с нами Федеральное налоговое управление просто детскийсад.

— Он мне сказал, где тебя искать сегодня вечером.

— И ты здесь для того, чтобы?..

Он игриво приобнял меня:

— Какая же ты напористая. Никакого тебе «привет, какпоживаешь». Могу я просто повидать старого друга?

— Не в нашем деле.

— Вы давно знакомы с Джорджиной? — осведомилсяХью, поудобнее устраивая в кресле свое массивное тело.

— Не знаю, — задумался Бастьен. — Скольковремени прошло? Целая вечность.

— Ну так уж и вечность.

Я мысленно перенеслась в старый Лондон, вспоминая грубомощенные улицы, благоухающие лошадьми и немытыми смертными.

— Начало семнадцатого века?

Он кивнул, и я насмешливо добавила:

— Я, в общем, только и помню, каким ты был зеленымнесмышленышем.

— Не понимаю, о чем ты говоришь.

— Неужто? Я научила тебя всему, что ты знаешь.

— Ох уж эти старухи. — Бастьен обвел взглядомприсутствующих, с притворной беспомощностью пожимая плечами. — Вечно онитак самоуверенны.

— Ладно, объясните, как это действует, —воскликнул Коди, вытаращив на Бастьена глаза, полные юношескоголюбопытства. — Вы типа мужского эквивалента Джорджины, так?Перевоплощаетесь и все такое?

Став бессмертным менее десяти лет назад, Коди всегдастарался узнать о нас что-нибудь новое. Я подумала, что он, наверное, еще ниразу не встречал инкуба.

— Ну, на самом деле для Цветочка эквивалента не сыщешь,но, в общем, что-то вроде этого.

Я подумала, что он предпочитает называть меня Цветочком,чтобы не забивать себе голову, вспоминая имена, которыми я пользовалась все этигоды.

— Так вы соблазняете женщин? — не отставал Коди.

— Вот именно.

— Вот это да! Вот это и в самом деле тяжелая работенка.

— Не то чтобы… подожди-ка, — влезла я. — Чтоты хочешь сказать? Что значит «и в самом деле тяжелая работенка»?

— Нет, он прав, — сказал Питер, протягиваяБастьену стакан. — Не то чтобы у тебя слишком сложная работа.Сравнительно, я имею в виду.

— У меня очень трудная работа!

— Что, склонять мужчин к сексу с красивойженщиной? — Хью покачал головой. — Это несложно. Даже по самойзаниженной шкале.

Я недоверчиво посмотрела на них:

— Я же не могу просто прыгнуть в постель к первомувстречному. Я должна выбирать качественных парней.

— Ну да, разве что последний месяц.

Бастьен пристально посмотрел на меня, но я была слишкомраздражена, чтобы обратить на это внимание.

— Эй, меня, знаете ли, только что наградили. Получиласертификат и все такое. И как бы то ни было, не у всех такая жалкая половаяжизнь, как у вас. Далеко не каждый парень с ходу готов на секс. Это требуетработы.

— Что-то вроде рожек и хлыста? — с ехидцейпоинтересовался Питер, подразумевая чрезвычайно неловкую ситуацию из моегопрошлого.

— Это тут ни при чем. Он сам хотел.

— Они все этого хотят. В этом-то и дело, — сказалХью.

Он почтительно обратился к Бастьену:

— Как вы это делаете? Есть какие-то хитрости, которымивы могли бы с нами поделиться?

— Опыт нескольких жизней, — усмехнулся Бастьен,по-прежнему глядя на меня. — Боюсь, это профессиональная тайна. Хотя насамом деле, скажу в защиту Цветочка, приемы у нас, в общем-то, одинаковые. Выможете у нее поучиться.

— Глубокие декольте — это не совсем профессиональныйсекрет.

— И вдобавок многое другое. Особенно у Джорджины. Она —из лучших.

Хью и вампиры пялились на меня, будто прежде никогда невидели, и старались понять, правду ли говорит Бастьен.

— Ну ладно, хватит об этом, — заторопилась япрервать разговор.

— Давай-давай, кто только что хвастался, будто научилменя всему, что я знаю? В былые времена мы с тобой закрутили пару добрых афер.

— Какие такие аферы? — спросил Питер.

Я не ответила, а Бастьен только пожал плечами:

— Ну, вы знаете. Такие, что требуют партнера.

— Типа… группового секса? — вытаращил глаза Коди.

— Нет! — не удержалась я.

Не то чтобы такого вовсе не встречалось на моем жизненномпути.

— Сотрудничество с целью кого-нибудь опустошить.Сыграть в мужа и жену. Или в брата с сестрой. Или… или… что в голову взбредет.

Бастьен согласно кивнул:

— Мужчины просто дрожат от возбуждения, покоряячьих-нибудь жен. Женщины, собственно говоря, тоже. Запретный плод сладок.

— Блеск!

Коди и все остальные обдумали новую информацию и попыталисьвыведать у нас подробности. Бастьен, почувствовав мое нежелание ворошитьпрошлое, отвечал туманно, и вскоре разговор перешел на другие темы, а всякомпания приступила к потрясающему обеду. Он не достиг высот «Метрополитен»,но, возможно, дело тут в сотрапезниках.

— Не желаешь объяснить, что происходит? —прошептала я инкубу, когда мы уже встали из-за стола и собирались расходиться.

Мне до смерти хотелось узнать, что привело его сюда, причемс санкции Джерома. Обитатели преисподней могут брать отпуск, но здесьпопахивает делом.

Бастьен ухмыльнулся, как умел только он один, и похлопалменя по спине:

— Всему свое время, дорогая. Есть место, где мы сможемпоговорить?

— Конечно. Пойдем ко мне. Познакомишься с моей кошкой.

Когда Бастьен отошел, чтобы в очередной раз поблагодаритьПитера за обед, ко мне подвалил Картер.

— Скоро увидишь Сета?

— Сегодня вечером.

Заметив изумление на его физиономии, я нахмурилась:

— Давай покончим с этим, ладно?

— Покончим с чем?

— С разговорами о том, как глупо пытаться наладитьсерьезные отношения со смертным.

Его радостная улыбка погасла:

— Я не думаю, что это глупо.

Я разглядывала его в ожидании кульминации.

— Все остальные считают именно так.

— Сет так считает? Ты?

Я отвела взгляд и подумала о Сете. О забавном, растерянномвыражении его лица, когда на него находило вдохновение. О его бестолковойколлекции футболок. Об изысканном литературном стиле — на бумаге он былспособен завоевать весь мир. О теплоте его руки в моей. О том, почему я не могубез него, несмотря на миллион причин, по которым я должна его оставить. Вдругпод пронизывающим взглядом Картера что-то во мне высвободилось. Я ненавиделаего за это.