«На днях позвонил доктор Рабен, у него масса планов, связанных с детским журналом, который будет издавать Йоста Кнутсон…»

«На прошлой неделе была на т. н. коктейльной вечеринке – я рассказывала об этом [тете] Эмме, чтобы немного ее расшевелить. Вечеринку устраивало Ljus förlag[5], они хотели собрать всех по случаю приезда в Стокгольм мистера Брандта – директора по сценариям Metro Goldwyn Myer[6], а также директора издательства из Лондона. Вообще-то меня никто не приглашал, но Эльса Олениус упрямо настаивала, чтобы я составила ей компанию, поэтому я позвонила фру Бюрлинг из Ljus förlag и сказала, что придется меня пригласить, – деваться им было некуда. Вечеринка проходила в Ambassadeur, там было много чудесных людей: Мирдаль[7], Паулина Брюниус[8] (выглядит она так, будто у нее рак в последней стадии), Эльса Нюблум[9], Сигфрид Сивертц[10], Йоста Атторпс[11] из Svenska Dagbladet, Коломба (Эва фон Цвайгбергк) из DN, Густаф Валли[12] и Марика Стиернстедт[13] – наверняка я кого-то забыла».

«Собираюсь поехать в Оденсе[14] и попробовать продать “Бритт-Мари” и “Черстин и я” издательству, которое купило права на “Пеппи”».

«Приехала в Копенгаген поездом из Оденсе, где переночевала и провела полдня. Заглянула в издательство, купившее “Пеппи”, – Skandinavisk Bogforlag. До чего роскошное заведение: собственный особняк, огромный штат и очень приятный директор. Они поводили меня по Оденсе, показали дом детства Ханса Кристиана Андерсена – теперь там музей, где хранятся его личные вещи. Потом мы посмотрели домский собор Оденсе, там похоронен Кристиан Тиран[15]. Я оставила в издательстве “Бритт-Мари” и “Черстин и я”, а дальше уже посмотрим, понравится им или нет».

Астрид продолжала работать стенографисткой в государственном учреждении. Работала она на полставки, а в свободное время занималась продвижением собственных книг. Робкой и застенчивой она не была. Многие писатели делегируют продажу прав на свои книги издательствам, которые выпускают их в родной стране, или, как принято сегодня, литературным агентам, но Астрид с самого начала занималась этим сама. По словам ее дочери Карин, это один из множества примеров «маминой предприимчивости».

1 сентября 1946 года Астрид Линдгрен сразу и безоговорочно заняла место ближайшего заместителя Ханса Рабена. Между тем кое-что с самого начала пошло не так. Издательство должно было определиться с победителем конкурса, объявленного весной в номинации «Детективные истории для мальчиков и девочек 12–15 лет». В первую неделю сентября нужно было огласить имена победителей. Когда Ханс Рабен открыл конверты, где лежали результаты голосования, одним из победителей оказалась Астрид Линдгрен.

Если издательство присуждает первую премию одному из своих служащих, это выглядит скверно, пусть даже человек едва приступил к работе. Это противоречило правилам хорошего тона и могло испортить репутацию престижного конкурса.

И все-таки Астрид получила премию за «Знаменитого сыщика Калле Блумквиста» в первую свою неделю работы в Rabén & Sjögren. Ей пришлось разделить ее с прославленным писателем Оке Хольмбергом. Первой книгой Хольмберга была «Дом теней»; Тюре Свентон[16] появится на свет только два года спустя. Каждый из победителей получил 15 000 крон. Вторая премия досталась книге Черстин Йоранссон-Юнгман «Тайна саамской юрты». Участница жюри Эльса Олениус, как всегда, знала о рукописях, которые подавали на конкурс, больше, чем требовалось. Она успела прочитать текст «Калле Блумквиста», обсудить его с Астрид и горячо убеждала жюри присудить премию этой рукописи.

В письме родителям Астрид рассказывает:

«Проработала первую неделю, – похоже, я могу принести издательству пользу. Работа отличная, и самое интересное происходит именно осенью, когда выпускают все новые книги. Не знаю, будет ли так же здорово и в дальнейшем. Вся эта суета вокруг премии несколько преувеличена – во всяком случае, так мне кажется; чтобы я еще хоть раз участвовала в каких-либо конкурсах! Коллеги в издательстве не в восторге, что я вновь среди номинантов. Я ведь подписала рукопись чужим именем, но они все равно догадались, что это я. Рабен и Страндберг хотели меня не заметить, но Йосте Кнутсону, не знавшему, что “Блумквист” моя рукопись, она понравилась больше других. Ну и Эльса Олениус тоже голосовала за меня».

Астрид Линдгрен и Ханс Рабен отделались легким испугом, но уже в тот момент четко обозначилась проблема, которую так или иначе придется решать: двойная роль Астрид Линдгрен. Писатели такое не прощают.

Два шефа, ноль денег

Rabén & Sjögren по-прежнему располагалось в старом особняке на улице Оксторгсгатан, неподалеку от Хёторгет, где Астрид когда-то опустила в ящик рукопись «Бритт-Мари изливает душу». Она работала на полставки – с часу до пяти – и получала жалованье 300 крон в месяц. Такую же сумму составляла ее зарплата в должности стенографистки на неполный рабочий день.

Вот как описывал Ханс Рабен свое издательство:

«Втиснутый между соседними зданиями трехэтажный дом с аркой, ведущей в небольшой дворик с двумя довольно ветхими флигелями. Судя по всему, построенный в XVIII веке богом забытый дом, когда-то принадлежавший купцам. Слева от арки хлипкая дверка. Но сводчатые потолки, двойные входные двери, обитые панелями комнаты с глубокими сужающимися оконными нишами создавали атмосферу милой старины. Здесь и прошли первые годы издательства»[vii].