— Как это, Хэнк? — спросил он небрежно.

Судья открыто рассмеялся, вставая и расправляя мантию.

— Черт побери, да если бы Сьюзи думала, что для него это серьезно, она бы бросилась в его объятия в ту же секунду. Она, конечно, постарше его на пару лет. Но сегодня на такие вещи не обращают внимания.

Почему у меня такое ощущение, словно мне в живот вонзили нож? — спрашивала себя Кира. К тому же это всего лишь сплетня. Я должна была предвидеть что-то в этом роде. С тех пор, как я отказалась расстаться с невинностью до свадьбы, у Дэвида было много женщин. И будет еще больше. Меня это никак не касается.

С болью, упрямо не желавшей покидать сердце, несмотря на храбрые слова, которыми она пыталась себя успокоить, Кира кивнула на прощанье судье Бимишу и еще несколько минут обнималась и болтала с отцом. Однако, когда у него начался важный телефонный разговор, она решила, что для одного утра провела достаточно времени в здании суда. Черкнув ему записку, что она поехала домой и по пути заедет к Флосси, жене Реда Майнера, почти удочерившей ее после смерти матери, она вышла из кабинета.

Как раз в это время вернулся Дэвид. Он вошел в холл в тот самый момент, когда Кира спускалась по лестнице.

— Забыл что-то? — спросила она как можно небрежнее, делая нерешительный шаг к двери.

Его голубые глаза сверкнули на загорелом лице:

— В общем, да. За этим я и вернулся.

Она вдруг поняла, что он загораживает ей выход.

— Папа еще наверху, если тебе нужно с ним поговорить, — прошептала она.

— Я вернулся не к твоему отцу. И я подозреваю, ты об этом догадываешься, Изменчивая Женщина.

Это было одно из любовных имен, которыми он ее называл. Все внутри Киры затрепетало.

— Дэвид, я не думаю… — начала было она.

Он тоже не думал. Он слушал свое сердце. Прервав ее прежде, чем она успела сказать что-нибудь, он притянул ее к себе и закрыл ей рот поцелуем.

Снова оказавшись в его руках, бедро к бедру, губы к губам, она почувствовала, словно вновь обретает какую-то утраченную часть себя. Поток страсти хлынул по высохшим руслам ее одиночества, словно летний ливень, оросивший сухую пустыню. Почувствовав его вкус, соленый и одновременно сладкий, ощутив отчетливо помнившийся запах сосны и мускуса, Кира чуть не потеряла сознание.

Да, да, беспомощно думала она. Именно это мне было нужно. Вот чего я хотела каждой своей жилкой, несмотря на его предательство.

Податливая, словно осинка, теряющая листву сентябрьским днем на склоне горы, она не отстранилась. Он первый прервал поцелуй. Чуть отодвинув ее, но продолжая удерживать за предплечья, Дэвид взглянул на нее. На лице его читалась целая гамма чувств.

— Кира, Кира, — нежно произнес он, — ты никогда не узнаешь…

Внезапно позади себя они услышали шаги. Бросив на них косой взгляд, одна из машинисток окружной прокуратуры прошмыгнула мимо и заторопилась через холл, постукивая каблучками по плитке пола.

Женщина была известной сплетницей. Высвободившись, Кира посмотрела на Дэвида испепеляющим взглядом. Она стояла, уперев руки в бока.

— Да как ты смеешь… После того, как поступил со мной пять лет назад? — сказала она, невольно признаваясь, что он сильно ранил ее когда-то. — Надеюсь, ты отдаешь себе отчет в том, что из всех мужчин я меньше всего хотела бы иметь дело с тобой!

Было не время и не место вступать с ней в перепалку. Дэвид хотел любить ее, а не ругаться из-за прошлых ошибок. Если ей нужно извинение, он с готовностью извинится. Он не должен был так исчезать, и понял это давным-давно.

— Ты ведь хотела, чтобы я тебя поцеловал… — робко начал он. — Мы оба хотели этого…

Это была правда, помоги ей Бог! Один взгляд на него, одно прикосновение — и она уже не могла жить без него…

Но, зная, что никогда не признается в этом, Кира без единого слова вышла из здания суда. Он не пошел за ней. Ей не нужно было оглядываться, чтобы убедиться, что он смотрит ей вслед.

Придя в себя, она энергичной походкой направилась к своему «чероки». Было бы наивно надеяться, что Черил Гарсия, машинистка, заставшая их за поцелуем, не расскажет всем об этом случае. Флагстафф — маленький город. Большинство людей знают друг друга. Очень скоро все будут считать, что у них роман.

В ярости оттого, что Дэвид поставил ее в такое положение, и еще больше злясь на себя, Кира открыла дверцу машины. Она не сразу заметила симпатичную молодую женщину, появившуюся в нескольких шагах от нее.

— Кира… Кира Фрейкс… это вы? — окликнула ее женщина, делая ей знак подождать.

Мысли о Дэвиде и ее запутанных чувствах к нему испарились. К Кире приближалась жена Пола Наминга, Джули. Они познакомились пять лет назад во время расследования дела Ленарда Наминга. Нетрудно было догадаться, что в данный момент Джули одолевали гораздо более серьезные проблемы, чем у Киры.

— Джули… я ужасно расстроена тем, что случилось, — сказала она серьезно, когда та подошла. — Мне всегда так нравился Пол…

Хотя тон Джули Наминга был довольно прохладным, в ее голосе не слышалось осуждения:

— Насколько я понимаю, вы здесь, чтобы помочь отцу, который обвиняет его в убийстве, — проговорила она.

Кира не знала, как лучше ответить. Почему-то она почувствовала себя очень виноватой. В то же время она ведь ничего не сделала…

— Папа позвонил и попросил меня помочь, так как Том Ханраган в больнице, — ответила она, как бы оправдываясь. — И поскольку это мой отец, я согласилась.

— Я бы хотела вам кое-что рассказать, — произнесла Джули после короткой паузы. — Мой муж невиновен, точно так же, как и Ленард. Когда вы и Дэвид помогали вашему отцу обвинять его, вы чувствовали, что он непричастен к гибели тех стариков. И вы сделали все возможное, чтобы найти правду.

Кира прикусила губу.

— Это так, — согласилась она. — К сожалению, нас постигла неудача.

И вновь Джули не стала произносить банальных слов. То, что они проиграли, было просто фактом. Это невозможно было опровергнуть или приукрасить.

— Я не жду, что вы перейдете в другой лагерь… встанете на сторону защиты, — сказала она. — Я прошу только дать моему мужу такой же шанс, как когда-то Ленарду, просто присматриваясь и прислушиваясь к слабым местам в деле, которым занимается ваш отец. К показаниям свидетелей.

Кира остро почувствовала, что попала в неприятное положение.

— Я не могу выступать в роли осведомителя Дэвида Яззи, — возразила она.

— Я об этом и не прошу. Просто будьте объективны.

На лицо Киры упала выбившаяся прядь волос, и она откинула ее назад.

— Мне бы хотелось думать, что на это я способна.

— Значит, вы согласны?

Кира кивнула: