– То же самое. – Однако было очевидно, что Стрикленд сомневается. – Вы мне не верите? – уточнил Рэнд. – То же самое я сказал бы, если бы речь шла о вашей собственной кандидатуре. – Похоже, герцог заинтересовался. – Ни одному человеку, вложившему деньги в эту экспедицию, не будет позволено принять в ней участие. Вы сами нашли меня, ваша светлость. Что ж, теперь буду искать я, поближе к дому. Джон Маккензи Уорт, как я слышат, также заинтересовался этим предприятием. А кроме него, есть еще Карнеги, Вандербилт, Раштон Холидей…

– Судя по всему, вы не побрезгуете принять деньги от янки.

– Ничуть, но там условия буду ставить я. А это значит, что никто не будет сопеть мне в затылок, совать нос в мои дела или, того хуже, никому не удастся урвать кусок от принадлежащего мне сокровища.

– Бог ты мой! – тихо протянул Стрикленд. – До чего ж вы, Гамильтоны, подозрительные люди! Я не для того хочу послать с вами свою крестницу.

– Нет? – Слово это вырвалось помимо его воли. Но Рэнд тут же спохватился: – Нет-нет, никаких объяснений! Знать ничего не хочу!

– Стало быть, вы намерены отказаться от того шанса, который я готов вам предоставить, и приметесь искать средства на стороне?

– В своем письме вы упоминали, что готовы возместить мне расходы на поездку в Англию, даже если сделка не состоится.

– Да, разумеется, я готов немедленно выписать вам чек, раз вы этого хотите.

– Буду весьма признателен. Стрикленд медленно поднялся.

– Осмелюсь заметить, что я очень разочарован, капитан. Я рассчитывал, что вы окажетесь более сговорчивым.

Улыбка, тронувшая губы Рэнда, не отразилась теплом в его глазах.

– Что ж, я тоже питал кое-какие надежды, ваша светлость. Герцог смущенно отвел глаза и неловко откашлялся.

– Что ж, раз так… – Выдвинув один из ящиков стола, он вытащил чековую книжку и быстро выписал на имя Рэнда чек.

Гамильтон мельком взглянул на проставленную там сумму.

– Это слишком много, значительно больше, чем я потратил.

– Надеюсь, вы примете эти деньги. И не думайте, что я рассчитываю получить что-то взамен. – Он смотрел, как Рэнд складывает чек и прячет его в карман сюртука. – Когда вы намерены покинуть Лондон?

– Я дал команде отпуск на две недели. Им казалось, что незачем ждать так долго, но мне некуда торопиться. Тем более что Королевское географическое общество предложило мне сделать доклад о моих путешествиях в южной части Тихого океана.

– Я слышал об этом, – кивнул Стрикленд. – Поздравляю. Они приглашают далеко не каждого. И очень редко – не англичан.

В голову Рэнда закралось неясное подозрение, уж не приложил ли к этому руку сам герцог. Кто-то из его семейства был членом общества чуть ли не с момента его основания. Впрочем, он уже понял, что изъявления благодарности Стрикленду не нужны.

– Очень почетно, что мой скромный вклад в развитие географии будет отмечен в стране моих предков.

– Я бы не назвал его скромным, капитан.

– Ну, мои наблюдения вряд ли будут иметь такой шумный успех, как труды Дарвина, а мои исследования меркнут в свете открытий Бертона. Но мне выпало счастье изменить общепринятый взгляд на взаимодействие человека и окружающей среды.

Лицо герцога стало задумчивым.

– Слушая вас сейчас, я почти готов поверить, что легенда о сокровище Гамильтонов – Уотерстоунов для вас не более чем забава. – Его бледно-голубые глаза вновь остановились на лице Рэнда. Он будто видел его впервые. – Вы ведь получили естественно-научное образование? Еще здесь, в Англии? Я не ошибся?

Рэнд начал подозревать, что герцог в этом и не сомневался. Похоже, он выяснил о нем абсолютно все. Впрочем, это неудивительно – вряд ли он доверил бы четыре тысячи фунтов и свою драгоценную крестницу человеку, о котором ничего не знал.

– В Оксфорде, – подтвердил Рэнд. – Мою учебу прервала война.

– И вы не вернулись? Потом?

– Нет. Дальше я уже учился самостоятельно.

– Но насколько я знаю, вы так и не завершили своего образования?

– Завершил – на борту «Цербера». – «А также на полях Геттисберга», – хотелось ему добавить. В тот год он многое узнал о природе самого человека, но ни говорить, ни писать об этом не собирался. Он вообще мечтал забыть об этом.

– А вы не жалеете, что так и не окончили Оксфорд?

– О чем я жалею, так это о том, что мне не выпал шанс учиться под началом Абернети, или Банкрофта, или Сонненфилда. Они преподавали у третьекурсников и… – Рэнд осекся. Глаза его сузились, взгляд был прикован к лицу Стрикленда. – Банкрофт?!

Герцог поднял брови.

– Да?

– Сэр Гриффин Банкрофт преподавал в Оксфорде ботанику. Он знаменит тем, что открыл семь новых видов лекарственных орхидей.

– Я бы сказал, что к настоящему времени это число перевалило за две дюжины, – с искренним восхищением подтвердил Стрикленд. – Он не преподает уже почти семь лет. Держу пари, он не терял времени даром. Банкрофт всегда был на редкость талантлив.

– Он учился в Америке.

– Да, туда же он и вернулся, когда оставил Англию. Сунув руку в карман сюртука, Рэнд вытащил чек и молча протянул его Стрикленду. Но когда герцог не принял его, Рэнд просто положил чек на стол.

– Вы не имели права… я мог просто уехать и так ничего и не узнать, – заявил он. – Этого слишком много для того, чтобы не ждать ничего взамен. – Широкими шагами он пересек комнату и открыл дверь. Рэнд уже переступил порог, когда услышал за спиной насмешливый голос:

– Слишком много за то, чего ждешь, не бывает.

Рэнд Гамильтон не сразу вернулся в снятый им дом на Бичер-стрит. Сначала, побывав на «Цербере», он сообщил команде нерадостную весть о том, что в ближайшее время им не на что надеяться. И сказал, что не станет их винить, если они подыщут себе другой корабль. Но вместо этого моряки, скинувшись, вместе со своим капитаном отправились в портовую таверну. Там они как следуют напоили его и вдобавок купили ему шлюху. Во всяком случае, Рэнду хотелось верить, что они ей заплатили.

Опершись на локоть, он медленно потянул за край простыни, прикрывавший лицо женщины. Веки ее слегка дрогнули, но она не проснулась. На вид она была довольно хорошенькая, темноволосая, с пухлыми губками. Рэнд со вздохом прикрыл ей лицо. «Слава Богу, достаточно взрослая, – угрюмо подумал Рэнд, испытывая нечто вроде признательности к друзьям, постаравшимся его утешить. – Лишь бы только была здорова».

Приподнявшись, он сел и тут же со стоном схватился руками за голову.

– Господи, – прохрипел он, закрывая глаза, – что за пойло они влили мне в глотку?!

– А никто и не вливал, кэп. Ты сам сосал ром как миленький, и уговаривать не надо было.

Стараясь поменьше двигать немилосердно трещавшей головой, Рэнд медленно обернулся. Потом опустил глаза, с трудом сфокусировав их на женщине.