Тихо подкравшись к Этти, я надеялся подсмотреть, что пишет сестренка. Так интересно знать, о чем она думает. Это было письмо Санте.

«Наивная, — мысленно закатил глаза я, — еще верит, что он существует. Дочитаю, а потом открою ей глаза на мир».

Дорогой, Санта Клаус!

Я была хорошей девочкой в этом году.

Чуть не прыснул со смеху. Это выдало бы меня, но я оказался достаточно хорош в конспирации, чтобы продолжать бессовестно подглядывать.

И я надеюсь, что ты выполнишь мое желание.

Мы с братом хотели узнать, как появились в мамином животе и как выбрались оттуда. Родители не говорят правду. Может, ты расскажешь?

Мы с мамой напечем тебе печенья с шоколадной крошкой. Оно будет около молока, как и я. Если засну, разбуди меня, пожавуйлуйста. Мне очень нужно знать правду.

А еще Максу не дошло приглашение из школы. Сова потерялась или что-то в этом духе. Можешь принести ему письмо? Он был почти хорошим, честное слово.

Папа говорит, ему хорошеет от маминых поцелуев. Если я поцелую Макса, ты точно принесешь ему письмо, да?

Фу, она снова меня обслюнявит!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Полетт, 9 лет

Недавно я догадалась, что корм для Курлика пропадает не от рук домовика, как сказал мне дедушка, а от лап Пон-Пона, но пока не придумала, как с этим бороться. Гены его отца, Пончика, дают о себе знать. У этого кота в пузе бездонная пропасть. Однажды он нас всех сожрет.

— Не переживай, mon petit, — успокаивала меня мама. — Если он попытается, мы побрызгаем на него водичкой.

— Святой, — поддержал ее папа.

Эх, это еще в церковь идти. Я поморщилась.

— Он укусил меня вчера, — сказал Макс и быстро закатал рукава рубашки в поисках следов кошачьих зубов. — Взгляни, Этти.

Я осмотрела кожу без единого повреждения, кроме пары синяков от игры в мяч с Бадди, и решила пошутить.

— Не подходи ко мне, заразный! — Ткнула вилкой в тощую руку Макса.

Братец показал язык, и я не помедлила сделать то же самое.

— Это твой котяра меня покалечил, — заявил он, ища несуществующий порез. — Поэтому ты пойдешь в церковь за водой для промывания раны.

— Я лучше посмотрю, как ты превратишься в человека-кота.

— Первое, что я сделаю, — угрожал Макс, — это помечу твою кровать.

— Мам! — Я стукнула вилкой по столу. — Мальчишки противные!

— Знаю, малышка, — спокойно сказала мама. — Это не меняется даже когда выходишь за них замуж.

Она подмигнула папе, а я тяжело вздохнула. И какой она предлагает выход из ситуации? Мириться с этим?

Макс, 12 лет

Письмо из Хогвартса нам с Бадди так и не пришло. Надеюсь, не придет и Этти. Хотя я начал замечать, что у нее проявляются определенные способности.

Она начала пахнуть еще приятней, чем обычно. У ее волос цвет маминого орехового торта, и они переливаются на солнце. А когда она смеется, мне сложно не смеяться вместе с ней.

Этти еще мала и не знает, что нельзя пользоваться магией вне Хогвартса. Тем более на братьях. Но я не сдам ее родителям. Потому что я не ябеда, в отличие от некоторых, и потому что мне, вроде как, даже нравится, что она со мной делает.

— Мама не заплела мне волосы, — дулась Этти, прокручивая резинки с бантиками в руках.

— Сходи разок с распущенными, — предложил я.

— Макс!

Сестренка выглядела так, словно до нее дошло, какой ответ в той адски сложной задаче по математике, над которой мы с папой вчера целых два часа сидели.

— Сорок два? — выдвинул предположение я.

Но Этти, видимо, даже не поняла, о чем речь. Просто всучила мне свои резинки.

— Заплети мне косу! — Сестренка сложила руки в умоляющем жесте и увеличила глаза до размера тарелок. — Пожа-а-алуйста!

Это определенно новый уровень. Никому еще не удавалось воспользоваться заклятием «Империус» [5], даже не имея при себе волшебной палочки.

Полетт, 10 лет

Я села на кровать Макса и протянула ему миску печенья с шоколадной крошкой. Оно было припрятано для меня, но братцу сейчас нужнее.

— Не хочу, — буркнул он, пихая мою руку.

Я поставила миску на тумбочку. Уверена, он съест его чуть позже. Придвинувшись ближе, начала гладить Макса по спине, как это делает мама.

— Это не честно, — через время выдохнул он.

— По крайней мере, ты появился на свет не так противно, как я.

Меня передернуло, когда вспомнила о рисунках из книжки, которую нам с Максом дала мама. Не хочу, чтобы у меня были дети. Разве что усыновленные, как Макс.

— Думаю, я тоже появился так, — грустно заметил он. — Просто не у наших родителей.

Я нахмурилась. Звучит, увы, логично.

— А я тебя все равно люблю, братец! — заверила и положила руку на грудь Максу. Хотела проверить, как бьется его сердце.

Оно немного спешило, и я придержала ладонь, чтобы дождаться, пока ритм выровняется. Макс накрыл мои пальцы своими:

— Взаимно, сестренка.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Макс, 13 лет

Всего секунду назад я смотрел на Мэйбл Маклин: у нее длинные светлые волосы и красивая грудь, которая прыгает вместе с ней, а сейчас вынужден бороться с приступом головокружения. И все из-за Бадди. Этот друг названный уже вернул себе метательный снаряд — мяч, который звучно отскочил от моей головы.