– В Грегорстоуне предлагают все виды стипендий. И это одна из лучших школ в мире, пап. Они выпускают королей, принцев и премьер-министров. И в этом году они впервые принимают девушек! Я буду учиться в первом в истории женском классе, так что, можно сказать, войду в историю. Может, моя фотография даже будет в учебниках!

– В шотландских учебниках, – отмечает папа.

Я киваю.

– Вообще замечательно. Ты что-нибудь знаешь об истории Шотландии? Она такая сумасбродная! Храбрая сердцем и я – рука об руку…

Папа улыбается, как я и ожидала. Он поворачивается к плите и качает головой.

– Я думал, этот вопрос уже закрыт, малышка. Пару недель назад ты категорически отказывалась ехать.

Папа называет меня малышкой, когда хочет повоспитывать, а такое случается частенько. Иногда я размышляю о том, каким бы он был, будь рядом мама. Но это несправедливо по отношению к нему – как будто я его предаю. Словно мне его недостаточно.

Я оставляю бумаги на столе, встаю за ним и кладу ему руки на плечи:

– Ну, я… я передумала. Я много размышляла и окончательно убедилась, что отказалась поспешно. Испугалась, потому что это кошмарно далеко, но чего тут бояться? Это же чудесно.

Я подвинулась ближе и добавила:

– И пап, это все-таки школа! Я же не собираюсь весь год таскаться за какой-нибудь рок-группой.

Он усмехнулся, глянув на меня через плечо:

– Если честно, мне кажется, что с рок-группой я бы смирился быстрее. Это я бы понял.

Улыбаюсь, хлопаю обеими руками ему по плечам и отхожу.

– Ну, может, я так выражаю бунтарство. Странное дело – у таких родителей-бунтарей такая некрутая дочь.

– Я думаю, что ты та еще бунтарка, – парирует папа, подбрасывая блинчик. – Я даже решил, что мы можем сходить в поход. Только мы вдвоем, как раньше. А еще я видел объявление о выставке минералов и драгоценных камней на следующей неделе в Хьюстоне. Должно быть здорово. Сто лет на них не ходил.

Я смотрю на него:

– Пап, ты что, пытаешься подкупить меня наукой?

– Разве что совсем чуть-чуть, – признается он, а затем кивает в сторону Гуса, моего младшего братика, сидящего в высоком стуле и радостно стучащего ложкой по подносу.

– Если ты уедешь, с кем же я тогда буду ходить в походы? Он плоховато умеет ставить палатку. А как-то я его попросил собрать хворост – ты бы видела, какой он устроил бардак.

Гус выкрикивает что-то похожее на «ПАЛАТКА!», я треплю его за щечку.

– Семейная честь расставлять колья для палатки переходит к тебе, братишка.

Гус улыбается и пускает слюни, наклонив голову и пытаясь засунуть в рот мои пальцы. Папа вздыхает у меня за спиной.

– Ты же не… если это из-за Анны или Гуса, или ты думаешь…

Я прервала его, подняв руку:

– Нет. Трагического контекста здесь нет.

Три года назад папа женился на Анне, а в прошлом году у них появился Гус. Конечно, все круто изменилось: вот я единственный ребенок, живу с отцом-одиночкой, потом у меня появляется мачеха, а теперь в доме живет еще и младенец. Но эти перемены только положительные. Я подхожу к обеденному столу, беру коробку хлопьев и отсыпаю горсточку Гусу. Он снова награждает меня улыбкой. Мое сердце тает, я взъерошиваю его рыжеватые волосы. Гус больше похож на Анну, чем на нас с папой – у нас обыкновенные карие глаза и каштановые волосы.

Он едва ли не лучшее, что со мной случалось. Дома я никогда не чувствовала себя неуютно или не в своей тарелке, так что мое желание поменять школу никоим образом не связано с этим.

– А больше всех я буду скучать по тебе, Страшила! – я воркую с Гусом, который что-то лепечет в ответ и запихивает горстку хлопьев в рот. Я вздыхаю – он еще слишком маленький, чтобы понимать отсылки к поп-культуре.

– Падавану нужно время, – отвечает папа. Я улыбаюсь.

Он отличный отец. Замечательный. И мысль о том, что мне придется уехать от него, хоть и на время, висит надо мной черной тучей. Точнее, уехать от него, Анны и Гуса. Если бы я так не любила семью, уезжать за границу было бы куда проще.

– Дело только во мне, – объясняю я, и это почти целиком правда. Отчасти мое решение связано с Джуд, но я не решилась поделиться этим с папой. Он бы спокойно отреагировал на то, что мне нравятся девочки, но все так сложно и запутано, и я не хочу говорить об этом, пока сама во всем не разберусь.

Джуд писала мне несколько раз с тех пор, как я застукала ее с Мейсоном рядом с домом Ви. Я не знала, что ответить, и убедила себя в том, что все равно слишком для этого занята – мне нужно сосредоточиться на Грегорстоуне.

И это абсолютная правда. Я покину дом, брошу привычную жизнь. Звучит пугающе. Да, какая-то часть меня, может быть, просто сбегает. Но другая часть приходит во все больший восторг при взгляде на брошюру из школы.

Сев обратно за стол, я отодвигаю сервировочную салфетку и раскрываю папку с информацией о разных школах, постукивая пальцами по фотографиям. Школа Сент-Эдмунд в Эдинбурге – шикарное место. Жить в городе, который находится в тени древнего вулкана? Определенно что-то новенькое.

Школа Сент-Леонард – большое просторное здание из красного кирпича на траве, зеленее которой я еще не встречала. Недалеко от Сент-Эндрюсского университета – он тоже красивый. В Шотландии, похоже, было полно святых, в честь которых назвали учебные заведения.

Грегорстоун раньше был поместьем. Это величественное кирпичное здание, возвышающееся среди холмов, со стенами, покрытыми плющом и атмосферой Хогвартса. Я влюбилась в него, как только увидела, когда в прошлом году от нечего делать подыскивала школу.

Я подвинула листы ближе к себе, и поняла, что в кухне стало тихо.

Подняла глаза. Папа смотрит на меня со странным выражением лица.

– Ты же не собираешься говорить мне, что я похожа на маму? – спрашиваю я. Он улыбается и покачивает головой.

– Нет, вообще-то ты похожа на Ви, что, вспоминая ее подростковые годы, меня немного пугает.

Он указывает лопаточкой на мои бумаги и говорит:

– Давай. Поступай. Если получишь стипендию, оставшуюся часть мы потянем.

– Не если, а когда, – поправляю его я. Я беру ручку и указываю на Гуса. Он улюлюкает и бросает ложку на пол.

Когда.

Следующие пару недель моя голова была забита предстоящей долгожданной поездкой в Шотландию. После разговора с папой я отправила запрос на получение стипендии, приложив к нему эссе на тему «Почему я идеально подхожу для учебы в Грегорстоуне». В основном я ссылалась на результаты GPA И PSAT[6]. Я пересмотрела «Потоки времени», прочитала кучу путеводителей и уже начала представлять себя в клетчатой шотландской юбке.