Я усмехнулась… а вот и выход. Я каким-то образом нашла портал и оказалась внизу. С ума сойти, как же красиво здесь. И запах такой, словно самые ароматные цветы мира распустились в одном месте. Втянула аромат всей грудью и закружилась, раскинув руки. Вот она — свобода. Я приподняла юбки и побежала по тропинке вперед. Что там Врожка говорил, что все не такое, каким кажется? Враки. Все такое, вблизи еще красочнее и ярче. Нарочно от меня сад прятали.

От окружающей красоты глаза разбегаются, и солнце такое теплое, греет босые ноги, треплет мне волосы. Вдалеке раскинулись деревья, так похожи на наши яблони с красными плодами, сверкают на солнце, манят к себе. От желания испробовать скулы свело. Я ускорила шаг, раздвигая ветви с изумрудной листвой, принюхиваясь к запаху цветов невероятно экзотических оттенков. Но едва ступила под кроны деревьев с красными плодами и сорвала один из них, как начало темнеть вокруг и зелень сменила цвет на грязно-серый, а плоды стали кроваво-красными. "Яблоко" в моей руке лопнуло, и алым соком потекла словно кровь по запястью. Я с криком отшвырнула жуткий плод в сторону. Обернулась назад, а тропинки обратно нет, все заплелось кустарниками с шипами и терновником. Сердце начало биться чаще, а по телу прошла волна страха, похолодели кончики пальцев и желудок в узел сжался. Ведь мне сквозь кусты шипованные обратно уже не пройти. Только вперед в сгущающуюся темноту…

"Проклятый остров этот. Все не такое, каким кажется… не ходи вниз".

Ветер налетел и дернул больно волосы, послышался странный шум… я не сразу поняла, что это. Пока не вышла к берегу со сгустившимися черными тучами, клубящимися над беснующейся стихией. Нет внизу солнца и райской красоты, все деревья стонут, засохшие и сломанные, поросшие кустарником и ядовитым плющом с длинными иголками. А волны бьются о берег, вышвыривая обломки на красный песок. И я вижу, как вдалеке останки кораблей плещутся, развеваются разодранные паруса на ветру и молнии ярко-алого цвета небосвод разрезают кровавыми шрамами. А потом дух захватило от ужаса, потому что вода вздыбилась стеной, поднимаясь все выше и выше, и как в самом жутком кошмаре, устремилась на меня чудовищной волной. Обернулась снова — а бежать некуда. Кустарники и шипы затянули весь берег. Оступилась и закричала, наступая на иглы, прокалывая ноги, а они словно меня к воде толкают, гонят в самую пучину, впиваются в лодыжки.

— Нияяяяяяян, — закричала громко, пронзительно, устремив глаза вверх, на пенящийся гребень огромной волны, а потом на черное небо. — Нияяяяян.

Я бы не поверила своим глазам, если бы не увидела лично, как рассекают волны мощные крылья, огромные и черные, как сама преисподняя. Они разрезали волну, как острые ножи с шипами-лезвиями, и аспид, как гигантская птица, камнем полетел вниз, приближаясь ко мне на бешеной скорости с таким свистом, что он оглушил меня, и я протянула к нему дрожащие руки, с рыданием выдыхая его имя уже шепотом и чувствуя, как соль растекается по щекам.

Огромные лапы разверзлись, сверкая когтями, и сомкнулись на моем теле, и я взмыла вверх с такой скоростью, что захватило дух и отнялся голос, а сердце чуть не разорвалось от того, как мгновенно я очутилась над облаками, сжимаемая лапами дракона так бережно, как только можно было себе представить. Приоткрыла глаза, глядя на массивную шею, покрытую сверкающей, как черное железо, чешуей, и на морду с раздувающимися ноздрями, извергающими столпы пара. И страх тут же отступил, испарился… мой дикий зверь, мой Аспид. Разве могло быть иначе. Разве мог он не прийти ко мне. Ради этого можно было сто раз броситься в пучину или балансировать на грани жизни и смерти.

Ветер от взмаха крыльев развевает мои волосы и свистит в ушах, а я, как завороженная, смотрю на свое чудище лютое и понимаю, что жизни мне нет без него теперь, что я ему с рождения была предназначена. Мой он, а я его. И ничто уже этого не изменит, и я согласна умереть в его лапах, лишь бы познать хотя бы мимолетно, что значит любовь Аспида.

Дракон принес меня к дворцу и бережно положил возле цветов в саду. Я тут же на ноги вскочила, а он обратно в небо, скосив крылья и врезаясь в лохматые облака, исчезая за ними, как в дыму, заставляя меня от бессилия закричать, зарыдать, сжимая руки в кулаки.

— Трус… трус ты, Ниян. Я все равно сбегу. Я все равно найду, как от тебя уйти. Понял? Что ж ты спасаешь меня, а сам прячешься? Это ведь не жизнь, вот так в заточении и в одиночестве. Не придешь ко мне — камнем в воду брошусь. Не стану до старости в твоей тюрьме сидеть.

— Со дна достану и душу вытрясу.

Вздрогнула, обернулась, а он сзади стоит, голый по пояс, ноги широко расставил, и волосы его черные вверху в узел закручены, и прическа варварская сводит с ума своей дикостью и красотой. Тело лоснится от жира и копоти. Как и каждый раз, когда от драконьей сущности в человека обращается. Шаг ко мне сделал.

— Тебе сказано было вниз не ходить?

Кивнула, но назад не отступила.

— Ты кто такая, чтоб мои приказы нарушать?

— Твоя я… к тебе хочу.

— Это тоже мне решать — моя или нет.

Сердце бешено бьется от его близости и от запаха зверя, который витает в воздухе, смешиваясь с человеческим. Желтые глаза змея переливаются жидким золотом с вкраплениями оранжевых языков пламени.

— А ты не решил еще?

С вызовом, вздернув подбородок.

— Так еще не поздно брату своему меня отнести, на алтарь возложить. Может, я ему наследника рожу. Кто знает?

Не уловила глазом, как он возле меня оказался и взревел так, что меня волной назад отшвырнуло к стволу дерева. Я зажмурилась, чувствуя, что меня сейчас, как былинку, ветром снесет.

— К Вию хочешь? Только скажи…

— И отдашь?

Зарычал снова, и я прижалась к дереву, чтоб не снесло от потока горячего воздуха.

— Нет. Сожгу в пепел и над океаном развею. Моя ведь.

Глаза сверкают, ствол дерева двумя руками обхватил и на меня глазами огненными смотрит.

— Ты меня уже сжег… горю я по тебе адским пламенем, Ниян. Не чувствуешь, как сгораю? Как с ума схожу? Ты лучше убей или люби. Сил нет вот так…

— Я люблю, — выдохнул мне кипятком в лицо, и прижался лбом к моему лбу, а потом огненными губами, и быстро зашептал, — но моя любовь — смерть. Я — твоя смерть, Ждана моя. Ты понимаешь это или нет? Не могу я любить в облике людском, такова моя сущность… а драконий причинит тебе адские страдания и убьет. Умрешь в нечеловеческих мучениях. А я… я сдохну следом за тобой.

И дерево тряхнул, алые лепестки цветов закружились и вниз опустились кровавым ковром.

— Но ведь один раз любил, — прошептала я и обхватила его лицо ладонями, — я каждый твой вздох и поцелуй в сердце ношу, вспоминаю твой запах.

— Мне твой вспоминать не надо, я весь им пропитался, я его чувствую повсюду. Согласен издалека смотреть… согласен изнывать и с ума сходить.