Иона поднялся с колен, лязгнули тяжёлые цепи. Он обернулся к отцу. Минуту молчал и Босилька замерла. Но когда юнак заговорил, в голосе не было тени раскаяния.

— Отец, зачем ты позоришь свои седины? К чему призываешь меня? Уподобиться Иуде? Оскорбить память казнённых братьев? Лучше смерть, чем вражья милость!

Палач схватил его за длинные кудри, швырнул на помост. Быстро блеснула секира. Глухо ударилась о доски отсечённая голова.

— Господи… — Прошептала Босилька, падая на пыльные камни.

Данило поднимал её, но ноги девушки подкашивались. Отец и брат унесли её с площади, положили в арбу.

Глава четвёртая. Нападение в горах

Пронзительно свеж осенний ветер в горах. Разноцветные листья осыпают влажную дорогу и увядшую траву. Гулко разносится звук топоров — это Данило обрубает сухие ветки с поваленных деревьев, ему помогают старшие сыновья — Симеон и Петро. Младший, Стоян, связывает хворост в охапки. Стволы будут распилены на пеньки, а те расколоты на поленья. Всё это сербы отвезут домой — топить печь. Арба, в которую запряжён бык, стоит под горой. За ней присматривает Босилька. Сначала девушка бродит вокруг, подбирая яркие листья. Потом садится в арбу, достаёт из тканой полосатой сумочки вязание и начинает работать короткими блестящими спицами. Она решила связать варежки Стояну, чтобы не ходил с красными замерзшими руками в морозы. Цвета ей подсказывает осень — красный клубочек, рыжий, серый. Таков лес, утративший летнюю зелень.

Печально попискивает невидимая птица. Вдруг она умолкает. Издалека слышится топот конских копыт. Данило и сыновья не слышат ничего за стуком собственных топоров. Но Босилька на дороге явственно различает его. Она садится на арбу, кутается в шаль, берётся рукой за вожжи. Как бы не украли быка! Показались всадники. Четверо. Лица закрыты повязками, только глаза сверкают из-под фесок. Один спешивается, бросается к Босильке, хватает за руку, глухо говорит:

— Садись на коня! Ну иди же!

Он тащит её к коню, Босилька вырывается, бьётся, она кричит, он зажимает ей рот, она кусает жёсткую ладонь. Мужчина вскрикивает:

— Помогите же! Это шайтан, а не девка!

Ему на помощь приходит второй, они связывают Босильке руки. С горы бегут братья и отец, размахивая топорами. Но двое всадников, оставшихся верхами, делают залп из винтовок. Родственники Босильки падают наземь. Один хватается рукой за плечо. Только Стоян вприпрыжку выскакивает на дорогу.

Всадники уже на конях, один из них кричит остальным:

— Не стреляйте!

И вот уже четверо нападавших мчатся обратно. Поперёк седла у одного лежит Босилька.

Стоян вскакивает в повозку, хлещет вожжами, бык трусцой устремляется за похитителями Босильки. Но разве может неповоротливое животное, впряжённое в арбу, угнаться за легконогими скакунами? Как не кричит Стоян на быка, тот не может бежать быстро, а тут ещё колесо у арбы отваливается. Повозка, скособочившись, тащится по дороге, мальчик падает на землю. Бык останавливается, его бока ходят ходуном.

Сначала к сломанной арбе подбегают братья, потом отец. Он кричит на Стояна:

— А вдруг они застрелили бы тебя! Глупый мальчишка! Разве догонишь конных в такой повозке? Быка чуть не уморил!

— Тебе бык важней Босильки? — Огрызается Стоян и получает подзатыльник. Потом Данило говорит:

— Надо ехать следом, расспрашивать людей — наверняка кто-то из прохожих видел, как везут украденную девушку! Но быка гнать нельзя, он и так в мыле.

Забыв о дровах, едут по дороге.

— Что будет с мамой! — Говорит Стоян. Босилька — любимица Марии, её правая рука.

Через некоторое время они встречаются с селянами, везущими сено.

— Братцы, вы ничего странного не видели по дороге? — Заговаривает Данило.

Стоян молча удивляется: «Странного? Почему отец не выражается ясно, а ходит вокруг да около?»

Сельчане удивленно качают головами и проезжают мимо.

— Поймите, парни, — говорит Данило сыновьям, — если злодеи нанесут Босильке бесчестье, а потом отпустят её, незачем всей округе знать о нашем позоре. Это лучше скрыть!

— Надо идти к кадию, в суд! — Заявляет Стоян. И снова получает подзатыльник.

— Не учи старших, мальчишка! Правды в басурманском суде не найдём, а сплетни о нашем горе разойдутся по окрестностям! — Кричит Данило.

Старшие сыновья не пытаются спорить. Они молчаливы, покорны судьбе, как отец. Только вздыхают и крестятся — молятся за сестру.

— Если бы хоть один из вас был гайдуком, то спас бы Босильку! — Восклицает Стоян.

— Ещё слово и домой будешь возвращаться пешком! — Обрывает отец.

* * *

Босилька не бывала в соседних сёлах, только в Гнилане и в монастыре Драганац, но её везли в другую сторону. Похитители переговаривались и ей показалось, что узнаёт голоса.

— Верно поступил, племянник! Вот и конец твоей печали. Украсть девушку — значит, удаль показать! — Проскрипел рядом старик.

— Спасибо за совет, дядя. — Ответил молодой голос. — Для тебя и для друзей накрою стол сегодня вечером.

— Это славно! — Откликнулся старик.

— А ночь проведёшь с красавицей! — Весело добавил ещё один похититель. Но тот, кто вёз её, зло оборвал:

— Тебе какое дело?

— Э, брат, слышал я, что ты хочешь жениться на христианке, но не поверил!

— Почему не жениться? — Подхватил скрипучий голос. — Она примет ислам и будет Санжару доброй спутницей. В Стамбуле у моих знакомых есть жёны из бывших христианок. А наша домоправительница Мерве, по рождению сербка, приняла ислам сорок лет назад.

Словно молния промелькнула в голове девушки, сразу поняла, чьи руки связывали её и тащили к коню. Санжар и его дядя Али! Ещё двое арнаутов, должно быть, их друзья. Куда её везут? В Депце. Санжар родом оттуда.

За долгую дорогу, пока она висела поперек седла, голова стала тяжёлой, болела, сознание мутилось. Только ощутила, как в тёмном дворе за высоким забором её снимают с лошади, несут. Мелькают два факела, слева и справа от чёрного провала двери, словно в адскую обитель. Светильник в сморщенной руке и старушечий голос:

— Ты и впрямь красавица! Отдохни, дай-ка сниму твои башмачки. Скоро станешь обуваться в туфли, расшитые золотом.

У Босильки не было сил отмахнуться и подняться, она погрузилась в забытьё. Сон оказался тяжёлым, с жуткими видениями, она убегала от волков в горах. Пряталась за камнями, карабкалась всё выше, а волки разыскивали, настигали. Сверху она видела родное село, там люди убирали и перекапывали осенние огороды. Но никто из них не замечал Босильку. И не было никогда близ Пасьяне гор настолько крутых и высоких. Когда она смотрела вверх, то видела, что вершины окутаны облаками. Вдруг смолкло рычание волков. Облака расступились. Босилька увидела человека, который протягивал ей