— Я не знал, что так сильно тебя напугал, — насмешливо протянул он. — Я думал, ты ничего не боишься.

— Я боюсь летучих мышей и скорпионов. — Ларисса притворно содрогнулась. — А вот тебя я нисколько не боюсь. Должно быть, ты сильно разочарован, Джек.

— Я знаю, почему ты здесь. — Это прозвучало более сердито, чем он хотел. — Ты можешь перестать играть и признать это.

Ларисса снова посмотрела на него, и он в очередной раз поразился несоответствию между ее внешней беззащитностью и внутренней безжалостностью, хотя прекрасно знал, что, несмотря на хрупкий вид, эта женщина несокрушима.

В ее глазах, которые всегда напоминали ему океан, появились странные тени и так быстро исчезли, что он решил, что это обман зрения.

— Может, скажешь почему? — Она снова повернулась лицом к камину. — Или мы сделаем вид, будто это уже произошло? Сомневаюсь, что ты можешь мне сказать что-то новое. Не беспокойся, список оскорблений я смогу дополнить сама.

В ее голосе он услышал горечь, причина которой была ему непонятна. Будь на ее месте другая женщина, он бы предположил, что задел ее чувства. Но это Ларисса Уитни. У нее нет и не может быть никаких чувств.

Вопреки его воле, его взгляд скользнул по ее фигуре. Разве он может не любоваться ей? Пресса не зря утверждает, что она одна из красивейших женщин своего времени. У него была возможность подробно изучить ее красоту. Он знал каждую черточку ее аристократического лица, каждый изгиб ее восхитительного тела. Знал, что у нее сзади на шее прямо под линией волос есть чувствительная точка. Что если прижаться к ней губами, ее тело содрогнется, а из горла вырвется довольный стон.

Черные тренировочные брюки и простая обтягивающая футболка, которые были на ней сейчас, показались ему более эротичными, чем ее самые дорогие и замысловатые наряды. Она не выглядела неуместной на этом острове, но он знал, что изменение имиджа лишь часть ее грязной игры. Разумеется, он не может сделать ей комплимент, если не хочет, чтобы она воспользовалась этим против него. Для достижения своих целей Ларисса Уитни использует все и вся. Он знает это лучше, чем кто-либо другой.

Джек потратил пять лет на то, чтобы понять, почему поддался ее чарам. У него было множество разных предположений, но ответа он так и не нашел.

— Вот видишь? — Ларисса повернулась к нему лицом. Глаза ее были непривычно темными, на губах играла знакомая дерзкая улыбка. — В разговоре нет необходимости, так что можешь уходить.

— В следующем месяце состоится собрание совета директоров «Уитни медиа», — сообщил ей Джек.

Она слегка поморщилась, и он понял, что его удар попал в цель. У него создалось впечатление, что ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы снова принять беспечный вид, и в груди у него что-то сжалось. Почему он не испытывает радости? Он ведь раскрыл ее хитроумный замысел.

— Ты определенно стал самым скучным человеком на свете, — мягко произнесла она. Джек посмотрел ей в глаза, но не смог ничего в них прочитать. — Последнее, о чем мне хотелось бы говорить на этом тихом уединенном острове, это об «Уитни медиа».

— До меня дошли слухи.

Подойдя к креслу, Ларисса опустилась в него и ответила безразличным тоном:

— Нью-Йорк живет слухами. Его жители днем и ночью обмениваются грязными сплетнями. Именно поэтому город никогда не спит. — Она небрежно пожала плечами. — Достоверность информации никого не интересует.

— Тебе необходимо присутствовать на этом собрании, не так ли? Не зря же ты несколько месяцев избегала публичных скандалов. Теперь тебе нужно доказать своему отцу, что ты стала благоразумной, иначе он решит, что ты не способна распоряжаться своими акциями, и тебе придется подписать доверенность.

Это не сплетня. Он сказал ей в точности то, что узнал из «Уолл-стрит джорнал», но ее глаза цвета морской волны вспыхнули на миг от гнева, прежде чем она одарила его еще одной томной улыбкой.

— Звучит так, будто я с восемнадцати лет всячески борюсь за право руководить компанией, словно отчаянная героиня какой-нибудь мыльной оперы, — пробормотала Ларисса. — Сколько я себя помню, за меня всегда голосовали по доверенности. — Она поморщилась. — Не могу себе представить ничего скучнее, чем заседание совета директоров. Особенно если речь идет о компании, от названия которой меня тошнит с раннего детства. — Она встретилась с ним взглядом. — Ты же знаешь, как я не люблю испытывать скуку.

— Твоими акциями управляли твой отец и Тео Гарсия, — безжалостно произнес Джек, никак не отреагировав на спектакль, который она перед ним разыграла. — Но твой жених, который всегда тебя защищал, ушел от тебя и из компании. Что же касается твоего отца, всем известно, что ты никогда не была его любимицей. Так что это собрание может быть для тебя единственным шансом вернуть контроль над своим наследством.

Он снова сказал ей чистую правду, и она повисла между ними в воздухе. Ее щеки слегка порозовели. Возможно, причина этого жар от огня в камине.

Он хотел, чтобы она призналась, что приехала сюда из-за него. Что он всего лишь средство для достижения ее корыстной цели. Что ей выгоден брак с ним. Ему следовало бы сочувствовать ей. Разве сам он не находится под тем же давлением сейчас, когда его дед требует, чтобы он женился на порядочной девушке? Разве он приехал на остров не для того, чтобы подготовиться к неизбежному?

Ларисса томно вздохнула, и все мысли о сочувствии улетучились. Между ними не может быть ничего общего. Он день за днем исполняет свой долг, делает все для того, чтобы стать достойным преемником своего деда. Лариссе же просто нужен неограниченный доступ к деньгам ее семьи.

— У меня есть другие источники дохода. — Ларисса небрежно махнула рукой. — Это Тео был одержим «Уитни медиа». Когда заходит разговор о корпоративных играх, меня начинает клонить в сон. Как сейчас, например.

Рассмеявшись против своей воли, Джек подошел к ней, наклонился и уперся обеими руками в подлокотники кресла, так что она оказалась в ловушке.

— Позволь мне сказать, что я думаю, — обратился он к ней, глядя в глаза. На лице Лариссы промелькнула тревога. Это была неподдельная реакция, и он почувствовал некоторое удовлетворение.

— Если ты считаешь это нужным, пожалуйста, — лениво протянула она, но Джек заметил, как трепещет жилка пульса у нее на шее. Похоже, она была не такой спокойной, какой хотела казаться.

Он придвинулся ближе:

— Я думаю, что ты приехала на этот остров в сезон штормов, чтобы втянуть меня в борьбу, до которой тебе якобы нет никакого дела. Как ты утверждаешь, я стал ужасно скучным. Респектабельным. Не похожим на твоих знаменитых любовников, не заслуживающих доверия. Я мог бы стать для тебя хорошим союзником, правда, Ларисса? Если бы ты привела меня к своему отцу, он стал бы плясать под твою дудку.

«Это блестящий план», — подумала Ларисса, встретившись взглядом с Джеком. Ничто не приводит ее отца в восторг больше, чем родословные, которые превосходят его собственную. Брэдфорда Уитни ничто не волнует, кроме сохранения наследия Уитни, под которым он подразумевал свою компанию и свое состояние. Ларисса постоянно его разочаровывала, поэтому на роль его преемницы не годилась.