я купил в понедельник 16 ноября и дал ей две таблетки часов в пять. Правда от остальных четырех таблеток она отказалась, так как плохо почувствовала. Но сердце стало сильно биться, одышка сильная появилась – как до этого не было и от массажа уже не проходило. Потом прочитал в инструкции, что бильтрицид вызывает нарушения сердечного ритма. Утром в среду вызвал скорую, когда она уже в ступор впала. И не приходя в сознание через полторы суток, она скончалась.

Что за врач-инфекционист такая! В интернете я прочитал, что здоровые-то люди от бильтрицида в кому впадают.

19 ноября мама скончалась в реанимации Железнодорожной больницы – туда ее увезли машиной реанимации из дома накануне, 18 ноября.

Диагноз из справки о смерти: полиорганная недостаточность, вызванная алиментарной дистрофией. Весила она 32 килограмма.

Как сказала проректор моего вуза уже после смерти мамы – «У всех так».

Подобными рассказами о небрежном отношении медиков к больным полнится современная жизнь. Такое положение с затягиванием госпитализации, видимо, характерно для врачей. И видна тенденция. Еще в конце октября, входя в кабинет к завамбулаторией, я услышал несколько фраз ее разговора с медсестрой. Медсестра сказала, что надо положить в больницу одну 80-летнюю пациентку, но Дыжид Дашиевна отказывала. Медсестра: «Анализы устарели, надо заново сдавать. И состояние тяжелое».

2.4.Антидиректор-1

После смерти матери 19 ноября 2015 года я довольно быстро устроился на работу в отдаленный филиал городской сети библиотек.

Но для дальнейшего понимания подоплёки событий, необходимо вернуться ненадолго в сентябрь 2014 года, когда еще при жизни матери, я был безработным, как рассказано в прелюдии. Тогда поначалу удалось устроиться в эту самую библиотеку, в ее центральный корпус – но наглый Паша Хонгодов, заведующий Информационным центром библиотеки, куда я устроился админом, стал изводить меня. Мама решила: увольняйся во что бы то ни стало!» А то бы он меня съел. Так, в сентябре 2014 я проработал всего два с половиной дня в Центральной муниципальной библиотеке.

И вот конец ноября 2015 года, прошло всего несколько дней после смерти матери: я вошел в кабинет директора муниципальной библиотеки. Перед директрисой Ларисой Цыреновной сидела полноватая женщина бурятка лет тридцати – в синих широких джинсах и бесформенном белом свитере. Лариса Цыреновна представила ее мне – это Ольга, начальник заведующая филиалом в пригородном поселке Забайкальском.

И напоследок директор громко бросила вслед мне: Ты же здесь работал год назад. Смотри сейчас, характер не проявляй! – таким громким голосом на повышенных тонах, словно я малолетний хулиган.

Я вышел под ее нахальное «напутствие» из кабинета.

Посоветовавшись с приятелем Виталием Т., мы решили, что директор что-то перепутала, с памятью плохо.

И вот я уже работал недели две библиотекарем в том отдалённом филиале п оселке Забайкальский, как замдиректора Тимур Булатович вызывал к себе, чтобы я привез ему лист медосмотра, он объяснил, что директор хочет посмотреть справку о моем здоровье. Сказал приезжать на следующее утро.

И вот утром во вторник я приехал в муниципальную библиотеку(а зав. филиалом сидела в это время у директора с отчетом, с которым каждый вторник к ней ездила). Я передал справку и послеэтого зашел в расположенный неподалеку Дом печати, чтобы дать в газету некролог осмерти моей матери. После этого пошел на остановку, но в назначенное время автобус номер 16 не пришёл (периодичность рейсов примерно один раз в час). Я сел на следующий рейс. Когда приехал в филиал в Забайкальском, там уже была Ольга, и на столе стоял новый компьютер – его привезли только что. Она сказала ,что здесь была директор. Они приехаливместе на машине. Лариса Цыреновнаторопила Ольгу, чтоб быстрее уехать в филиал. Увидев, что меня нет, директор составила акт.

2.5.Раз-Далбаев, два-Далбаев (Антидиректор-2)

«В редакции после его прихода установилась атмосфера недоверия, взаимной слежки» – сказал я Людмиле Дармаевне – бывшему реактору газеты «Прибайкалье», когда она звонила мне и узнавал, как дела. Ведь ее – добрейшую женщину затравили, и она ушла редактором в районную газету. Сколько раз она плакала в своем кабинете, запершись одна».

О царивших в 2016-2017 годах порядках в этой газете может поведать нижеследующая история.

Брюквину на должность офис-менеджера газеты назначил новый директор нашего издания: Батор Далбаев.

Чтобы читатель мог сразу легко представить себе его внешность, достаточно вспомнить телосложение и лицо руководителя Северной Кореи.

А Брюквина в таком случае – эдакая деромантизированная актриса Джессика Лэнг (играла в «Кинг-Конге» 1979 года, телесериале «Детективное агентство «Лунный свет»), по крайней мере, менеджер носит крашеные светлые волосы и прическу-каре.

Пришел Далбаев в издание в августе 2016 года, точнее, был назначен сверху. Я к тому времени работал в газете и на сайте уже более двух месяцев и видел, что журналисты как люди творческие работают подобно дыханию моря – приходят и уходят по своему желанию, могут даже ночью или выходные дни. Ведь главное – вовремя сдать материал, а зачем утром, если ночью спешно писал статью? Кстати сам я работал интернет-журналистом, потому приходил утром и уходил вечером точно по расписанию – ведь делал новости для сайта. Но мои соседи писали обычные статьи для бумажной газеты, выходившей тогда почти ежедневно – до четырех раз в неделю.

Итак, наш доморощенный Ким Чен Ын обещал усилить дисциплину. Как-то обошел кабинеты утром – ровно в 8.30 – все ли на месте. Правда обещал, что раз люди творческие, то несколько минут значения не имеют. Впоследствии сам же нарушил это, став отчитывать за опоздания на полминуты. Далбаев заявил на собрании, что у него таких полномочий нет – проверят, кто вовремя приходит, а ставить на этот пост некого –не было еще в редакции такого контролера. Но вскоре назначил на этот пост Брюквину – негласно, не говоря никому. Но она появилась только в октябре – Далбаев вызвал ее с пенсии, куда она ушла за год того из мэрии. Как рассказывал один журналист, в мэрии про Брюквину говорили, что она страшные человек – совершенно истеричный, ее все бояться.

Тем более странно было приглашать еще кого-то, если сам Далбаев и его подчиненная Бадаева твердили на планерках, что планируется сократить бюджетное финансирование и придется уволить многих журналистов.

И вот с ноября Брюквина стала негласно контролировать приход людей утром на работу. Контролировала, но ошибалась. Заявила мне, чтоб я вовремя приходил, я