Когда принц Оранский и высшие должностные лица провинции Голландии находились в дружеском партнерстве, как это было при Вильгельме I и Олденбарневелте и еще раз, во времена Вильгельма III и Антония Хейнсиуса, тогда и Генеральные, и провинциальные штаты обычно можно было склонить к следованию предопределенной политике. Но когда между этими выдающимися личностями возникали трения или когда кто-то из них не проявлял бесспорного превосходства (как принц Мориц в 1618–1625, Ян де Витт в 1654–1668 и Вильгельм III в 1672–1678 гг.), тогда извечная ревность между Голландией и Зеландией, или между этими двумя приморскими провинциями и остальными пятью, или общая нелюбовь к Амстердаму — часто чрезмерная — имели тенденцию превратить свободно объединенные Соединенные провинции в то, что Уильям Темпл окрестил термином «Разъединенные провинции». Даже в лучшие времена их можно было бы точнее охарактеризовать как «Союзные», а не «Соединенные». Более того, даже когда штатгальтеры осуществляли неоспоримое политическое управление, они в проведении своей политики зависели от правящего класса — в финансовом и экономическом смысле.

Они могли внедрить в Генеральные штаты своих личных друзей из числа бюргеров-олигархов и земельной аристократии, но не могли разрушить экономическое могущество верхней прослойки среднего класса, которое делало богатых бюргеров — а не благородных штатгальтеров — последней инстанцией в решении судьбы республики.

Хотя взятие Брилле (Бриля) и ряда других городов морскими гёзами летом 1572 г. ознаменовало начало успешного вооруженного сопротивления Испании, остается спорным вопрос, до какой степени изначальный мятеж Нидерландов может быть описан как приветствуемое массами движение. Имело место довольно широкое и (в некоторых местах) глубоко укоренившееся недовольство Римско-католической церковью среди всех сословий, что показывает факт появления приверженцев лютеранства, анабаптизма, кальвинизма и прочих форм ереси во всех слоях общества. Однако такое недовольство старой религией не всегда и не везде предполагало отмену служения мессы, обета безбрачия священнослужителей и запрет религиозных орденов. Во многих местах воинствующие кальвинисты всегда находились в меньшинстве, как и — если уж на то пошло — воинствующие католики. И бюргеры, и ремесленники обычно предпочитали не религиозную свободу, а политическую, хотя подавляющее большинство ни тех ни других не переваривало учреждение Священной канцелярии инквизиции. Следует также признать, что довольно много аристократов и знати примкнуло к мятежу, что обеспечило его столь необходимым руководством. Успехи морских гёзов в 1572 г. в значительной степени обязаны тому факту, что, хотя все это пестрое сборище воинствующих протестантов — дворян, бюргеров, ремесленников, крестьян и моряков с пиратскими наклонностями — было незваными гостями для представителей высших и средних классов городов Голландии и Зеландии, которые принимали их с великой неохотой, перспектива размещения у них испанских солдат и учреждения инквизиции все же была им еще более отвратительна.

Городские трудящиеся и безработные — количество которых неизбежно возросло в годы политико-религиозных неурядиц и высоких цен — явно мало что теряли, присоединяясь к морским тезам. Голод и безработица особенно широко распространились в 1567–1572 гг., когда на экономическое и социальное положение Нидерландов неблагоприятно повлияли разрыв экономических связей с Англией, проблемы с торговлей на Балтике, эпидемия чумы 1571 г. и высокие цены на зерно в 1571 и 1572 гг. Последней каплей стала угроза обложения налогом на торговлю, прозванным «десятиной Альбы» и созданным по образцу испанской алькабалы (налога на торговые сделки), который Альба начал вводить весной 1572 г., хотя его сборы продвинулись не слишком далеко, когда вспыхнуло восстание. Более того, когда городские советы под давлением воинствующих кальвинистов поддержали курс на восстание, у бедняков и занимавших низкое общественное положение граждан появились дополнительные причины следовать за теми единственными людьми, кто мог дать им работу и средства к существованию. С другой стороны, в городах, заново захваченных испанскими войсками, многие представители всех сословий не сочли особо трудным приспособить свои религиозные убеждения к учениям римской церкви, теперь обновленной и очищенной реформами, проведенными согласно решениям Тридентского собора[11]. И если бесчинства испанской и итальянской солдатни Альбы вынудили многих из тех, кто предпочел бы соблюдать нейтралитет, встать на сторону мятежников, аналогичные жестокости морских гёзов побудили многих из других колеблющихся вернуться к повиновению церкви и королю. Тридентский собор считается отправной точкой контрреформации.

Карта 2. Сфера деятельности Голландской Ост-Индской компании.

Как мы отмечали выше, изначально кальвинизм обрел себе больше последователей в Южных Нидерландах, чем в северных провинциях. На самом деле разделение, которое произошло окончательно, поначалу, казалось, должно было формироваться по оси восток — запад, а не север — юг. В Антверпене существовало сильное кальвинистское сообщество, тогда как Амстердам придерживался католицизма. Восточные провинции, включая современный, исключительно протестантский северо-восток, некоторое время оставались преимущественно католическими. Однако отвоевание герцогом Пармским[12] Фландрии, Брабанта и части северо-востока в 1580 г. не смогло продвинуться дальше прочной естественной линии обороны, состоящей из рек Шельда, Маас, Рейн и Эйссел вместе с болотами Южной Фрисландии. После смерти герцога Пармского в 1592 г. принц Мориц смог завершить завоевание северо-востока, а его преемник, Фредерик Генрих[13], приобрел некоторую выгоду на юге, включая оплот католицизма, Маастрихт (провинция Лимбург). Тем не менее испанская угроза центральным районам северных провинций не была устранена до отвоевания города Бреда (провинция Северный Брабант) в 1637 г.