Он рассказал о машине и о ее владельце Резуне.

– Мой человек пошел искать Резуна в клинике и пропал. Просто исчез, как не было. Не отвечает на звонки, не выходит на связь.

– Какая клиника?

– Нервная, имени Шарко. А фамилия врача, которому передали Аллу, Костаки. Костаки Валерий Николаевич. Вот адрес и все телефоны этой клиники.

– Так… – сказал Савицкий, взглянув на распечатку, – в клинику мы не поедем. И звонить ему не станем, мы его дома подождем, там и поговорим… или, пожалуй, вот как сделаем…

Несмотря на усталость, спала я плохо. Сны снились какие-то тревожные и непонятные. Не то я от кого-то убегала, не то я кого-то преследовала, причем тайно, скрытно, маскируясь и ползая буквально по-пластунски. Часто я просыпалась в поту и с бешено колотящимся сердцем. В комнате было душно, но у меня не хватало сил встать, чтобы открыть форточку.

Перед глазами стояла пелена, и в пелене этой мелькали какие-то лица – вон то с грубо вылепленными чертами, которые вдруг начинали меняться, и вот уже как будто совсем другое лицо, но я отчего-то знаю, что это тот самый человек – мой муж Алексей Савицкий.

Я не успеваю спросить себя, как такое может быть, и снова засыпаю. И опять вижу сон, как меня тащат куда-то в темноте… ах да, это у меня завязаны глаза, потом меня сажают на переднее сиденье машины… да это же машина мужа, я знаю, как там пахнет… освежителем, его одеколоном, дорогой кожей сидений… и еще злобой. Его злобой.

На водительском месте кто-то сидит, но я чувствую, что это не муж. Машина куда-то едет, все быстрее и быстрее катится под откос, я волнуюсь и кричу водителю, чтобы тормозил. Но он не двигается с места, и я с ужасом замечаю, что руки его примотаны к рулю скотчем, а сам он недвижим и холоден. Он манекен, кукла?

И тут машина с размаху плюхается с крутого обрыва, и в самый последний момент я успеваю отстегнуть ремень безопасности и выпасть наружу. Что-то с размаху бьет меня по голове, и дальше наступает глубокая, бездонная тьма.

И в этой тьме меня хватают и куда-то несут, не слишком беспокоясь, удобно мне или нет. И кто-то спорит надо мной, спорит до крика. Затем грубые руки снова пихают меня в машину, только уже в другую. Меня снова куда-то везут, и вот после этого все пропадает. Изредка вклинивается в воспоминания звучный бархатный голос, который что-то говорит, говорит…

Очевидно, тогда я и стала другим человеком. Точнее, не человеком, а искусственной личностью с ложными воспоминаниями. Да, с этим доктором я еще посчитаюсь, уж это я себе обещаю!

Теперь-то я помню все, что он пытался заставить меня забыть, – свое детство, юность, помню, как училась в институте, и денег вечно не хватало, потому что отец перестал их присылать курсе на третьем. Помню, как бралась за любую работу, помню парня, с которым мы пытались жить вместе, он был уверен, что так будет экономнее – одну квартиру снимать, а не две.

Выдержали мы полгода, не больше, он дико меня раздражал. Помню нудные поиски работы, я долго не удерживалась на одном месте, потому что везде хотели платить поменьше, а работать заставляли все больше. И однажды в ту фирмочку, где я работала секретарем, приехал Савицкий. Что уж ему надо было у нас, я понятия не имею до сих пор. А также не знаю, что он во мне нашел такого особенного, что обратил внимание. И не знаю, отчего через несколько месяцев нашего знакомства он захотел на мне жениться.

Ах да, наверное, потому, что у меня нет родственников.

А их к тому времени и правда не осталось, потому что как-то под Новый год я решилась и позвонила отцу. Хотела просто поговорить с ним, денег просить у меня и в мыслях не было. Просто хотела сказать, что у меня все хорошо, жизнь вроде наладилась. Интересно, что я тогда и правда так думала.

Мобильный отца молчал, а по домашнему ответил чужой женский голос, который холодно сообщил, что отец мой умер скоропостижно больше года назад, а его вдова продала все имущество и фирму и уехала жить в теплые края. Или еще куда-то, она, хозяйка дома, не в курсе. Они купили этот дом и не поддерживают с вдовой никаких отношений, так что она просит меня больше сюда не звонить.

Трубка давно уже пищала, а я стояла, окаменев. Вот как, отец умер, а эта стерва мне даже не сообщила! Все ясно, боялась, что я буду претендовать на наследство.

Несколько дней мне было очень плохо.

В таком состоянии и застал меня Савицкий со своим предложением выйти за него замуж.

Очевидно, я и правда была не в лучшей форме, если согласилась. Я чувствовала себя ужасно одинокой, а он, по крайней мере, обещал избавить меня от материальных забот.

Когда я поняла, какой это страшный человек, было уже поздно. Уйти от него я не могла – некуда, не на что жить, а самое главное – он бы никогда меня не отпустил.

И если бы не случай, меня похоронили бы больше года назад в нашей общей с ним могиле. То есть там-то похоронен сейчас совершенно посторонний человек. А Савицкий жив. И я ему обязательно отомщу, потому что теперь я его не боюсь.

Мысли мои прервал стук в дверь.

Кто еще притащился в такую рань? Если Антонина, выгоню в шею! Это еще надо разобраться, кто из милых соседей стучал на меня доктору Костаки!

Это оказался Карпов. В дверь стучал он ногой, потому что руки были заняты пакетами с продуктами.

– Вот, – он пронес пакеты на кухню, – я тут кое-что принес. А то у тебя один кофе, и то без молока, так долго не продержишься.

Вот интересно, это не он ли съел вчера упаковку пирожков с повидлом? А говорит, что, кроме кофе, у меня ничего нету…

В пакетах были: сливки самой высокой жирности, теплый багет, булочки (опять-таки со сливками), нарезка ветчины и сыра, пачка темного сахара, упаковка яиц и еще много всего, он весь стол заставил.

Ассортимент продуктов был такой, что я сразу поняла, что был он всего только у Катерины. Поленился, значит, далеко идти в супермаркет, взял что есть. Ну ладно, и на том спасибо.

Пока я принимала душ, Карпов жарил омлет с ветчиной. Пережарил и пересолил, но я сказала, что очень вкусно. Мужчин надо хвалить, иначе они станут обижаться, вспоминать все твои прегрешения, и дело закончится скандалом.

Осознав эту мысль, я перестала жевать, потому что омлет встал в горле. Вот с какого перепуга я не хочу портить отношения с Карповым? Кто он мне: сват, брат или двоюродный дядя из Урюпинска? Или, может быть, я имею на него виды?

Да ладно, нужен он мне как собаке пятая нога. То есть так-то он мужчина видный, и я даже вспомнила, что раньше поглядывала на него с интересом. Только потом перестала, потому что посчитала его женоненавистником. Но я ошибалась, к женщинам он относится нормально. Только его ничего не интересует, кроме его работы. И продукты он принес не из заботы, а чтобы меня задобрить. Нужно ему от меня что-то. И я примерно представляю, что именно.

От жирных сливок к кофе я отказалась, и вообще выпила чаю. Не помню, говорила ли я, что кофе меня успокаивает, а чай, наоборот, бодрит.