class="p1">Кроме того, то, что продавали по очереди, можно было при необходимости перепродать. Тот же гараж обойдется Петру в гроши. Самому не нужно, так я дам денег, а потом перепродам в несколько раз дороже. Или пусть стоит как инвестиция, если не придумаю, как деньги, которые можно выручить за него, более выгодно можно использовать.

Свободного времени было немного — потратил его на продумывание вопроса, как изменится моя жизнь в Святославле теперь, когда у меня будут очень серьезные по меркам провинции деньги. Кое-какие мысли по этому поводу появились, но гнать лошадей не буду, надо еще подумать.

В среду рано утром попрощались, причем сестричка по традиции немного поплакала, то ли жалея о моем отъезде, то ли думая о том, что я еду к ее дочке, а она остается здесь. Попрощались, и я поехал на электричке. Чемодан был почти пуст, как и рюкзак, передвигаться стало гораздо удобнее. Деньги я рассовал по внутренним карманам и застегнул на всякий случай каждый английской булавкой, чтобы точно не выпали.

Военный грузовик появился почти вовремя, и вскоре я был уже у КПП аэродрома. Меня нашли в списках, пригласили пройти в дежурку, да еще и с летчиками познакомили, что вскоре полетят. Меня поразило, что их шесть человек! Веселые ребята, всем за тридцать, и форма у них красивая. Даже жаль, что на срочке к ним не попасть, максимум буду аэродром охранять да грузы таскать в самолет и из него. Поддаться, что ли, очарованию романтики и попробовать поступить в летное училище?

Но тут все мои размышления об этом были прерваны.

— Из Святославля, говоришь? — сказал командир экипажа, и пошарив в своем портфеле, достал оттуда газету, которую я тут же узнал. Святославльская правда! Наша городская газетенка, которую я мог и в полутьме узнать — весь город ее использовал для походов в туалет. А что, и почитать, и использовать вместо туалетной бумаги, которая была страшным дефицитом.

— Держи привет с родины! — усмехнулся майор, отдавая мне газетку.

Летчики тоже народ запасливый и не пренебрегают дешевым аналогом туалетной бумаги. Взял газетку в руки — на удивление, она была свежей, за вторник. Видать, другие летчики передали, что из наших краев недавно прилетели, а уж как им в руки попала, не возьмусь и гадать. Да меня вообще это перестало волновать, едва я опознал на первой странице лицо Ивана. Да, того самого, моего соседа-милиционера!

Сначала испугался, что его какой-то бандит грохнул, и это некролог. Мол, геройски задерживал, задержал, но помер потом в больнице — не дай бог! Но, едва вчитался в текст, тут же стало ясно, что все еще хуже. Жив, здоров, и судя по тексту, нашел и сдал государству огромную сумму денег, отобранную у расхитителей социалистической собственности. В статье было много туману — тоже дело понятное. Журналиста вызвали, чтобы осветил для народа подвиг героя, но деталей много не дали — мол, идет следствие.

Дальше я стал соображать и пришел к неутешительным для себя выводам. Ну где еще Иван мог раздобыть огромную сумму денег, как не по делу Цушко? Не самогонщиков же он задержал, в конец концов! Это он каждую неделю делает, и наличности там не так и много. Да и формулировка о расхищении соцсобственности сюда никак не подходит.

На фоне такого потрясения погрузка в самолет и вылет прошли как-то фоном. Немножко пришел в себя, только когда резко похолодало после взлета. Хорошее средство проветрить мозги.

Да, приходилось смириться с тем, что моя подсказка сработала, вот только Иван ждать меня не стал, как договаривались, и сам нашел заначку в том подвале. А потом сдал ее государству. И вот зачем такая преданность делу? Я же его не взятку уговаривал взять, или рэкетом заняться, это же деньги, оставшиеся от умершегося расхитителя. С моральной точки зрения найти и поделить гораздо проще, чем отдать безо всякого толку государству.

Весь полёт меня не оставляло ощущение, что меня предали. Как мог Иван сдать государству мой клад?! Это я его вычислил! Как он мог? Зачем? Посмотрим, что этот формалист за свой «подвиг» получит. Вот я посмеюсь, если только поощрение в виде грамоты! Так ему и надо! Придурок. Свадьба на носу, а он деньги государству сдаёт.

Но побуйствовал весь на эмоциях, и успокоился. Это было сделать полегче, учитывая, что у меня карманы были набиты «чешскими деньгами». Все же не на бобах остаюсь, молодец, что решился на эту сделку с чехами. А иначе… Как бы я реагировал на произошедшее, будь у меня последняя сотня в кармане, даже не хотелось и думать.

До станции Сеща меня опять подбросили военные на попутке. На вокзале у кассы долго искал на информационном щите с перечнем станций Святославль, не нашёл и просто спросил у кассира, как мне добраться домой.

Как и говорил Герман, ехать придётся с пересадкой в Брянске. Взял билет и приготовился ждать электричку на Брянск. Часа через три я уже сидел в Брянске в дизеле на Святославль и ждал отправления.

Ничего не поделаешь, дорога «своим ходом» она такая и есть. Дизель останавливался на каждой остановке. На машине уже, наверняка, добрался бы.

Замёрз, проголодался, устал и когда, наконец, я вошёл в наш дом, женщины громко ахнули вместо приветствия.

Решил, что это из-за сосульки у меня под носом. Но оказалось, они так отреагировали на нелепые бурые шаровары с начёсом, которые были на мне надеты вместо новеньких джинсов, в которых я уезжал в Пермь.

— Паша! Что случилось?! — воскликнула бабушка, а мама сразу начала плакать, подумав о самом плохом. Небось, подумали, что мое знакомство со славной Пермью началось с того, что меня ограбили, да еще и раздели.

— Тихо! Тихо! Отставить панику! Всё хорошо! — поспешил я успокоить домашних. — Шикарно съездил, все продал, все вопросы решил с Инкой. Я в дороге уже почти сутки, устал смертельно. И голодный как волк…

Бабушка тут же принялась хлопотать с ужином. А я снял с плеч рюкзак и выложил на стол один за другим свертки с гостинцами и детскими вещичками.

Разделся, умылся, закинул в рот пару ложек жареной картошки, глотнул молока и, задрав свитер, достал из кармана рубахи толстую пачку денег. Из другого кармана еще одну. И третью из другого кармана. В надежде, что штаны их мои должны после этого перестать волновать.

Мама, тут же действительно успокоившись — сработало, занялась разбором кульков и свёртков, радостно восторгаясь