и не хочешь меня?

 Хилина повторила попытку обнять князя, однако и на этот раз он отстранился от неё.

 Набуэль хмуро спросил:

– Признайся, как всё было?

– Ты мне не веришь?!

– Считай, что так! Потому что знаю тебя как облупленную!

– Ну я же сказала, что мой старикан мне опостылел! От него плохо пахло и он ничего не мог!– и Хилина передёрнула плечами.

 А надо заметить, что в тогдашней Ассирии господствовали чрезвычайно суровые законы. Так, за убийство мужа его супруге- кем бы она не являлась (ну разве что только принадлежность к царскому роду могла преступнице позволить надеяться хоть на какую-нибудь поблажку) – полагался смертный приговор. И теперь было понятно, почему Хилина сбежала из Ниневии.

– И всё-таки за что ты убила мужа? Что у вас в доме произошло? – вновь спросил Хилину князь.

– Я же тебе уже сказала, что он мне опостылел, этот старый красноносый сморчок! Я не могла уже его терпеть! Он меня ревновал ко всем, и даже к мебели! А самому ни одно зелье не помогало! Он уже давно не был мужиком…Я ведь женщина страстная, даже очень, а мой старикан не мог меня никак удовлетворить!

 Впрочем, Набуэль по-прежнему не поверил ни одному слову Хилины. И это было хорошо видно по выражению на его лице.

– А как тебе удалось пробраться до Приморья через охваченную волнениями Вавилонию?– спросил князь.

– Я переоделась в мужчину и с двумя преданными мне слугами пробралась на купеческий корабль, который отплывал из Кальхи в Ур. Это была, наверное, последняя посудина, которая сумела пройти через Вавилонию. В Уре я оказалась за день до того, как этот город был осаждён восставшими. Меня предупредили, что к нему подходят воины вавилонского царя, и я со своими слугами бежала оттуда к тебе в Дур-Халдайю. Только у тебя я могу себя чувствовать в относительной безопасности… Ведь так? Я надеюсь, ты мне предоставишь убежище, любимый?

 Набуэль кивнул головой.

– Я в этом и не сомневалась! – обрадовалась Хилина, и нервозность из её голоса тут же пропала.

 На князя свалилась ещё одна головная боль.

 И только на следующий день он узнал наконец-то всю правду. Об этом ему признался один из рабов беглянки.

Оказывается, любвеобильная Хилина, никогда себе ни в чём не отказывавшая, постоянно крутила шашни с разными молодцами, и в том числе с рабами мужа. И вот кто-то её сдал. И Хилину и её очередного хахаля из молодых рабов муж застукал, да ещё в самый неподходящий момент, когда любовники предавались особенно бурной страсти. Они страшно перепугались тому, что их отношения раскрылись, и как сейчас говорят, в состоянии аффекта убили застукавшего их старикашку. А потом любовник Хилины, молодой смазливый раб кассит, предложил ей бежать из Ниневии. Терять им уже было нечего, и так они очутились на крайнем юге Месопотамии, в Приморье, которое уже только формально относилось к империи, но по факту эта область, населённая халдеями, стала теперь независимой и ассирийские законы на неё уже не распространялись.

***

 Ночь была безлунной. Только изредка слышалась перекличка стражи.

Набуэль долго не спал. Ему в голову лезли всякие нехорошие мысли. Оттягивать и дальше принятие решения на чью же встать сторону уже было нельзя. И чем больше об этом думал князь, тем больше он мрачнел. По всему выходило, что ему необходимо было присоединиться к бунтовщикам.

Набуэль заснул далеко за полночь.

 Было ещё темно, когда он проснулся. А проснулся он от подозрительного шума. Князь приподнял голову с подушки и тут же почувствовал чьё-то дыхание.

– Кто это?! – окликнул Набуэль.

 В ответ- тишина.

И тут же его рот прикрыла изящная женская ладошка. Набуэль понял, что это была Хилина. И в то же мгновение она обвила его за плечи. Хилина умудрилась тайком пробраться к нему в опочивальню. Князь не долго ей сопротивлялся и вскоре сдался. Она проворно запрыгнула на него, и они до самого утра занимались неистовой любовью. Хилина была по-прежнему не просто страстной, а ненасытной, ненасытной до ласк. Она была настоящей тигрицей. Хилина ласкала его всего, и особенно она любила его ласкать ниже пояса. Чего она только не вытворяла! Она умела заводить. И Набуэль уже вскоре обо всём забыл.

 Когда солнце начало всходить, они были оба совершенно обессиленные.

– Зачем ты пришла? – спросил её Красавчик.

– А разве тебе было со мной так уж плохо? – спросила в ответ Хилина.

– Ты умеешь многое, что касается наслаждения, и кажется в этом деле ты знаешь всё, но не это мне надо… Моё сердце принадлежит другой…

 Хилина какое-то время молчала, затем нарушила своё затянувшееся молчание:

– Ну и что? Ты можешь и её любить… и быть со мной! Разве так нельзя? Пусть я буду твоей наложницей! Я и на это согласна!

– Ты, наверное, никогда никого по-настоящему не любила… – в ответ произнёс князь.

– Я?!

– Да!

– А вот ты и не прав! Я любила…

– И кого? Когда? Я что-то в это не верю.

– И напрасно, что не веришь! О-о-ох, это было несколько лет назад…

– Кто же он?

– К твоему сведению, тоже князь. Он сумел мне по-настоящему разбить сердце…

– Надо же?! А оно разве у тебя есть? – усмехнулся в ответ Набуэль.

– Хочешь верь, хочешь не верь, но оно у меня есть. Как и у всякой женщины.

– Даже такой, как ты?!

– А чем я хуже других?

– Ты не женщина…

– А кто же?

– Ты- девка! Девка до мозга костей! Потому что ты развратна! Ты совсем не знаешь стыда.

 Хилина это высказывание князя пропустила мимо ушей, оно её совершенно не задело.

 Набуэль продолжил:

– Так кто же он?

– Это не какой-нибудь обычный обыватель, я это уже сказала…

– Ассириец?

– Нет.

– Хорошо… И как его зовут?

– Он очень общительный. И с завораживающим обхождением! А как он пел?! Когда он пел я воспаряла к небесам! Вначале я про него услышала от сестры Великого царя… Она так им восторгалась, что я невольно захотела с ним познакомиться, но Шерруа-этеррит долго не хотела меня с ним знакомить. А потом, когда я его увидела… Я сразу же в него влюбилась! И решила, что он будет моим! Я захотела ему уже при первой нашей встрече отдаться. И ни мгновения при этом не колебалась. Я помню всё до мельчайших подробностей! Все его шутки… Всё, что он говорил мне на ушко после той первой нашей ночи… А ты всё это помнишь, любовь моя?

 Набуэль наконец-то всё понял.

Он равнодушно в ответ пожал плечами.