– Вроде она должна была сниматься сегодня?

– Да.

– Так, может, не отказал все же?

– Сью, как оказалось, вела с ним переписку с моего ящика. То есть сначала со своего. Но получила отказ. Тогда она моим воспользовалась, так как на ее письма Оскар уже не отвечал. И он согласился дать Сью работу, но никакой благодарности не потребовал. Более того, категорически от нее отказался. Полицейские проверили переписку.

Наконец Дэну принесли долгожданный бизнес-ланч. От супа-пюре пахло грибочками, от салата «Цезарь» – жареной куриной грудкой.

– Что, соблазнилась? – хмыкнул Дэн, видя, как Алиса поводит носом.

– Вкусно пахнет. Но есть я все же не хочу.

– Кусочек? – Он нанизал на вилку курочку и протянул ей. – Так, чисто полакомиться.

Она взяла свою вилку и своровала с его тарелки другой кусок и половинку помидорки черри. Попробовав, сказала:

– Вкусно. – И без перехода, ни с того ни с сего заявила: – Мне кажется, за мной следят.

– Кто?

– Не знаю. Кто-то.

– Когда ты это заметила?

– Давно. Месяц как… или больше. За мной как будто кто-то наблюдает издали. Не всегда. И не везде. За границей я этого не ощущаю.

– Может, поклонник какой за тобой ходит?

– Глеб предположил то же самое. И я допустила это. Но в свете последних событий…

– Ты говорила об этом полицейским?

– Нет. Это же не факт. Думаю, у меня просто расшатаны нервы. Я без нормального отдыха пашу уже несколько лет.

– Возможно. Но как ты сама заметила… в свете последних событий…

Алиса уже не рада была тому, что завела разговор на эту тему. И тут, как спасение, зазвонил телефон. Это Глеб желал поговорить с Алисой:

– Я почти на месте, – услышала она его голос. – Домчался неожиданно быстро. Ты в кофейне?

– Да.

– Минут через пять выходи.

– Хорошо.

– Хотя нет, дождись меня там. Я умираю, хочу крепкого чая.

– Заказать?

– Будь добра.

Отсоединившись, Алиса подозвала официантку. Заказала чай.

– Счастливчик Пашка звонил? – улыбнулся Дэн.

– Он самый.

– Ничего, что ты с мужчиной? Не ревнивый он?

Алиса покачала головой. Глеб на самом деле никогда не выказывал недовольства по поводу того, что она общается с представителями противоположного пола. Но, надо сказать, поводов для ревности Алиса и не давала. Обычно, если она и проводила время с кем-то из мужчин, то это были или ребята нетрадиционной ориентации, коих в их модельном мире было большинство, или чьи-то вторые половинки, а для Алисы, Глеб знал это, чужие избранники существовали только в качестве приятелей.

Дэн съел суп и почти расправился с салатом, когда в кофейню зашел Алисин жених. Чай уже ждал его.

– Здравствуйте, – поприветствовал он сидящих за столом. Алису чмокнул в щеку, Дэну протянул руку для пожатия. – Я вас узнал, вы были на похоронах Коко.

– Да. Меня зовут Данила.

– Очень приятно. Глеб.

– Знаю… – Он чуть отвернулся от него и проартикулировал Алисе с вопросительной интонацией: «Не Пашка?!» Она пнула его под столом ногой.

– Отличный чай, – заметил Глеб, отхлебнув. – Не знал, что ты тут не одна.

– Мы с Дэном вместе работали. Он изображал моего жениха.

– О…

Алисе казалось, или Глебу было не очень приятно это слышать. Неужели он не так беспристрастен, как она думала?

– Все, я напился, – выпалил он. – Пойдем. – Достал из кармана бумажник, вынул из него банковскую карточку.

– По счету уже заплачено, – бросил Дэн, вставая.

– Сколько с нас? – спросил Глеб, открыв отделение с купюрами.

– Давайте не будем мелочиться.

– Это не самое дешевое заведение, так что…

– Глеб, – одернула жениха Алиса. – Перестань. – И уже Дэну: – Спасибо за компанию, чай, кофе и кусочек курицы.

– Тебе спасибо. До свидания.

И первым покинул кофейню.

– Что это было? – сердито спросила Алиса у Глеба.

– Что – это?

– Вот сейчас. Сцена ревности?

– Ты же знаешь меня, я не ревнив.

– Да, мне всегда так казалось, но…

– Я просто не хочу, чтоб к тебе кто-то лез.

– Дэн ко мне и не лез. Вел себя исключительно по-джентльменски. И если бы он попытался, как ты выразился, полезть ко мне, я дала бы отпор…

– Я не про трусики твои говорю, – поморщился Глеб, – а про душу. Ты сейчас очень уязвима, и этим могут воспользоваться.

– Спасибо за беспокойство, конечно, но…

– И если до конца быть откровенным, мне не хочется, чтоб ты имела в друзьях сногсшибательных гетеросексуальных мачо.

– Значит, все-таки ревнуешь.

– Немножко.

– Хорошо, что признался. – Она взяла жениха под руку. – Но спешу тебя заверить, я равнодушна к мужской красоте.

– Как? – притворно ужаснулся Глеб. – Так ты полюбила меня не за нее?

Они вышли из кофейни и направились к парковке возле агентства, именно там Глеб поставил свой «Мерседес», так как та, что принадлежала заведению, была вся заставлена автомобилями.

– Ты поговорила с Оскаром? – спросил Глеб, доставая из кармана ключи от машины.

– Насчет того, чтобы ничего не писал о предстоящей свадьбе?

– Да. И о помолвке тоже.

– Но мы по телефону это обсудили, и он…

– Алис, надо напомнить. Что-то Оскар в последнее время чудит.

– Хорошо, давай я позвоню ему сейчас.

– Лучше зайти.

– А почему ты так боишься, что эта информация просочится в прессу? Рано или поздно это все равно произойдет.

– Пусть поздно. Я что-то суеверным стал. Боюсь, как бы не сглазили.

– Пойду к Оскару.

– Я провожу.

И они направились к дверям агентства.

Фотосессия удалась! Васко был доволен как никогда.

Редко бывает так, чтоб все идеально сложилось: и модели друг с другом легко контактировали, и стилист под ногами не мешался, и ассистент четко выполнял указания.

Васко, конечно, устал. Уже не мальчик, чтоб полдня на ногах провести. Но усталость была приятной. Когда ты удовлетворен результатом работы, остальное не имеет большого значения. Как-то он, помнится, со скалы съехал на пузе. Желая запечатлеть горный цветок в свете заката, оступился и ухнул вниз. Руки в кровь содрал, футболка – в лоскуты, на животе ссадина, зато какие кадры! Он, когда вниз катился, не переставал фотографировать!