Без пяти восемь я вышла из покоев и отправилась в тронный зал. Проходящие мимо слуги останавливались и с изумлением замирали. Один парень так засмотрелся, что врезался в другого зазевавшегося. Я хихикнула и подошла к открытым дверям. Из зала доносилась музыка, которая при моем появлении тут же смолкла.

– Ненаследная принцесса Правящей династии Мелисса Ок’Мена, – громко провозгласил мажордом.

И я в абсолютной тишине вступила в тронный зал. Да, народу собралось порядочно. Весь цвет столичного общества. Я, постукивая каблучками, шла, не глядя по сторонам. Родители, до этого сидевшие, одновременно встали и шагнули мне навстречу, за спиной отца тут же нарисовался Канус. Справа от короля стоял улыбающийся Миркус, а рядом с ним… Это Люк?! Как божественно шли ему фамильные цвета Кервельского дома, синий с серебром. Жених превзошел все мои ожидания. Но и мое самолюбие было полито сладким елеем. Он сжигал меня своим горящим взглядом, я плавилась, как мороженое на блюдце. Залюбовавшись им, я едва успела вовремя остановиться в двух шагах от королевской четы.

Отец одобрительно осмотрел меня и едва заметно кивнул. Маман, убедившись, что своенравная дочь не выкинула очередной фортель, облегченно вздохнула. А Канус, сохраняя невозмутимое выражение лица, вдруг заговорчески подмигнул. Не поверите, мне сразу стало спокойнее.

Король, между тем, сделал приглашающий жест в сторону Люка, жених подошел и встал рядом со мной. Он стоял так близко, что я просто физически ощущала, как он напряжен.

– Только что представленный обществу, наш новый подданный граф Лукас де Кервель, – начал отец тожественно, указывая на моего волка, тот склонился в поклоне, – обратился к нам с нижайшей просьбой отдать ему в жены нашу дочь принцессу Мелиссу Ок’Мену, – взгляд на меня, и я на миг присела в реверансе. – По глубокому размышлению мы сочли, что данный брак послужит во благо нашего королевства, поэтому официально объявляем о помолвке вышеуказанных молодых людей, – он взял наши руки и соединил их. – Поздравляю вас, дети мои.

Он поцеловал меня в лоб, потом отечески обнял Люка. Затем настала очередь королевы. Маман, мило улыбаясь, облобызала нас по очереди, пробормотав положенные по протоколу слова. Придворные зааплодировали. Следующим подошел Миркус, чмокнув меня в щеку и дружески стиснув плечо друга. Канус, как всегда совершенно незаметно очутившись рядом, на миг прижал нас обоих к себе и тут же вернулся на привычное место за спиной отца. Потом свои поздравления поспешили высказать главы самых родовитых домов королевства. Но я слабо обращала на них внимание, нацепив на лицо приветливую улыбку. Зато я зорко следила: какие взгляды бросали наши записные красавицы на моего Люка. Оборотень, явно почувствовав мое настроение, смотрел исключительно на мужчин. Но вот поток придворных иссяк, и в зале вновь зазвучала музыка. Мы с Люком открывали бал. Я и не подозревала, что он прекрасно танцует. Мы кружились по залу, глядя друг на друга, и не могли отвести глаз.

Часа через два нас отловил Миркус.

– Послушайте, родственники, имейте совесть, – укоризненно покачал он головой.

Мы недоуменно воззарились на него.

– То, что все мужчины в зале смотрят на Мелиссу, я не удивлен. Но то, что все дамы не сводят глаз с Люка, это беспредел! – обиженно заявил он.

Мы понимающе кивнули.

– Моему старшему братцу недостает женского внимания, – озвучила я общую догадку.

В этот момент мимо нас просеменила ножками одна из мамулиных младших фрейлин. Казалось, она ни на миг не оторвала глаз от пола, но Миркус тут же подобрался, как охотничий пес.

– Похоже, я ошибся, и все не так запущено, – нараспев произнес он, оценивающим взглядом провожая красотку.

Я подергала его за рукав.

– Миркус, ты же дал слово, – напомнила я.

Брат проказливо усмехнулся.

– И, если помнишь, там упоминалась только одна конкретная особа. Становиться монахом я не обещал, – он помахал нам рукой и двинулся вслед за уходящей девушкой.

– Безнадежен, – пробормотал Люк.

– Патология, – согласилась я. – С таким любвеобильным монархом Окмену ждут нелегкие времена.

Жених с интересом смотрел на меня.

– Почему?

– Да бастардов наплодит, маньяк безответственный, – грустно вздохнула я. – Начнется борьба за власть.

Люк погладил меня по плечу.

– Давай решать проблемы по мере их поступления, – предложил он. – А самая главная проблема в чем?! Мы не знаем, когда будет свадьба!

Я ошеломленно глядела на него. Упс! Точно!

– Пойдем, спросим, – потянула я его за руку.

Мы обогнули зал и приблизились к родителям, которые склонившись друг к другу, что-то негромко обсуждали. При виде нас они выпрямились в креслах.

– Мы хотели уточнить, – начала я и осеклась под насмешливым взглядом матери, она прекрасно поняла: что нас интересует. Я не дала ей шанса смутить себя. – День свадьбы уже назначен?

– Да, бракосочетание состоится через две недели, седьмого июля, – улыбнулся мне отец.

Маман не могла не вставить свои тринадцать сантимов.

– А что, есть повод поторопиться?! – участливо спросила она.

Я скопировала сладкую улыбочку и голос Мариссы.

– Пока нет, но я подумаю об этом.

Видимо, все получилось настолько узнаваемо, что маман непроизвольно сглотнула, а отец удивленно уставился на меня.

– Срок обусловлен несколькими причинами, – поспешно заговорила королева, будто оправдываясь. – Мы должны подготовиться. Свадьба – дело небыстрое. На одно подвенечное платье неделя уйдет. Сами понимаете, шедевры за ночь создаются только в сказках, – натянуто улыбнулась она.

Мы переглянулись и одновременно кивнули.

– А нас все устраивает, – заверила я.

Мы почтительно поклонились и отправились танцевать.

Бал завершился далеко за полночь. Люк проводил меня до покоев и, на миг прижав к себе, ушел.

Я лежала в собственной постели, и мне не спалось. Я вертелась с боку на бок, пока до меня, наконец-то, не дошло: кровать была слишком велика для меня одной. Мне не хватало Люка. Его горячих рук, обнимающих меня, его мерного дыхания над ухом, его умопомрачительного аромата, ставшего мне таким родным. Покрутившись еще какое-то время, я встала и, надев халат, вышла на балкон. Ночной ветерок тут набросился на мои распущенные волосы, пришлось откинуть их за спину. Я смотрела на дворцовый парк, расстилающийся подо мной. Вон с той высоченной ели я классно навернулась в восемь лет, и наш лекарь, горько вздыхая, даже наложил мне лангет на ногу. Маман три часа читала мне мораль о безответственном поведении, недостойном девочки, а уж тем более принцессы. Она не остановилась бы и не пяти, но Миркус притворился, что у него начались желудочные колики, и заботливая мать умчалась спасать «несчастного ребенка». А в том огромном дубе у нас с братом был тайник. Веревочная лестница, потайной фонарь, пара плащей и кинжал, утащенный мною из оружейной. Мы играли в пиратов. Я улыбнулась воспоминаниям детства, и мой взгляд скользнул вбок, к дальней башне.