слушать позывные и, уловив, запеленговать их. Предполагалось, что утром пароход будет связываться по радио с каким-то портом, и тогда его можно будет обнаружить. Пока что подводная лодка вынуждена была ходить на линии, параллельной курсу Лебединый остров — Лузаны, поскольку где-то здесь могла произойти встреча с «Антопулосом».

Командир и Анч говорили о том, как надводная база могла раздобыть сведения об «Антопулосе».

— Это наши американские агенты, — с уверенностью заявил Анч, — не иначе, поскольку с агентами в Советском Союзе связь почти разорвана. Кто остался жив, зарылся глубоко в болото, пережидая плохую конъюнктуру.

Пиратам очень везло. Старший помощник доложил, что радист уловил разговор «Антопулоса» с Афинами.

Двойное пеленгование показывало, что «Антопулос» находится приблизительно на расстоянии двадцати миль от подводной лодки, идя медленным экономическим ходом, лодка не могла его догнать. Всплыв же на поверхность и идя на полной скорости, она могла сделать это за полтора часа. Была дана команда продуть цистерны. Могучая струя сжатого воздуха выжала несколько сотен тонн воды из цистерн за борт. Через семь минут подводная лодка «неизвестной» национальности шла полным ходом, догоняя греческий пароход. Радист-грек продолжал свою работу и оставлял в воздухе невидимый, но улавливаемый радистом-пиратом след.

На подводной лодке был отдан приказ торпедистам заряжать торпедные аппараты и готовиться к боевому выстрелу.

Торпеда. Обитатели суши незнакомы с этим страшным оружием. Это снаряд длиной пять-семь метров со специальными исключительно сложными механизмами. Они заставляют снаряд двигаться под водой со скоростью девяносто километров в час, не отклоняться от заданной цели в сторону, держаться определённой глубины, нести запас взрывчатого вещества, достаточного, чтобы при успешном попадании утопить самый большой военный корабль. Особенно страшен этот снаряд для грузового или пассажирского парохода. Когда моряки такого парохода замечают, как по водной поверхности к ним приближается пенистая дорожка, у них холодеет под сердцем, и они готовы в тот же миг спускать шлюпки. Только очень неудачное попадание оставляет пароход на воде. За время первой империалистической войны торпедами было утоплено более шести тысяч торговых пароходов и немало военных кораблей. Одних только линкоров и крейсеров погибло от торпед более тридцати…

Подводная лодка догоняла греческий пароход. Командир с несколькими членами команды находились на палубе и всматривались в горизонт, надеясь вот-вот заметить топовый огонь «Антопулоса». Рулевой правил по пеленгатору, за настройкой которого следил радист. Радист на «Антопулосе» прекратил радиопередачи только тогда, когда его огни заметили с подводной лодки. Возможно, он перешёл на слушание и слушал, как где-то на огромном расстоянии кто-то выстукивал предназначенные для него точки и тире. Но ни он, ни вахтенные на пароходе не слышали, как приближалась к ним смертельная опасность. Наверное, скучал на капитанском мостике дежурный штурман, и рулевой автоматически сверял курсовую черту ходового компаса под стеклянным колпаком с заданным ему курсом. Одиноко светились в море огни — топовый, почти под клотиком, и два бортовых, по обе стороны капитанского мостика. Больше снаружи огней не было. Ещё светило электричество где-то в глубине пароходных помещений, в машинном отделении и в кочегарке, где машинисты и кочегары время от времени переговаривались о своих будничных делах, либо о необычном грузе «Антопулоса»…

Никем не замеченная лодка описала полукруг, обходя пароход. Командир приказал очистить палубу и приготовиться к погружению, а радисту следить, будет ли «Антопулос» посылать после взрыва SOS[9]. Подводная лодка шла погружённая наполовину. За полминуты она могла исчезнуть под водой. В боевой рубке остались только командир и его помощник. И вот послышалась команда: «Выстрел!» Под водой из трубы торпедного аппарата вылетела торпеда, брошенная силой сжатого воздуха. В первый момент её никто не видел, но вот стала заметна дорожка на воде, помчавшаяся наперерез пароходу. Когда она дойдёт до линии его курса, то столкнётся с ним. Напрягая зрение, за вспенённой дорожкой следят командир и его помощник. Торпеда выпущена твёрдой рукой, руководимой метким глазом, но будто нарочно, почти одновременно с выстрелом, пароход по каким-то причинам замедлил ход. Возможно, заболтались кочегары и уменьшилось давление пара в котлах, возможно, что-то другое произошло в машине, но именно из-за этого замедления хода торпеда прошла перед самым носом «Антопулоса», не затронув его. Из уст офицеров-пиратов сорвались ругательства и проклятия, однако их успокоило то, что на пароходе торпеду не заметили. Радист не уловил в эфире ни одного намёка на SOS, а торпеда пошла дальше. Это была торпеда с машиной концентрически-циркуляционного действия, заставлявшая смертельно-разрушительный снаряд в случае, если он не попадал в цель, возвращаться и продолжать свой путь по спирали, кружа вокруг своей жертвы всё меньшими кругами и, в конце концов, сталкиваясь с ней. Прошло минута-полторы, торпеда уже свернула и метнулась по спирали. В её тёмном блестящем теле исправно работал двигатель, горела керосиновая грелка, отогревавшая уменьшенный запас сжатого воздуха, тем самым увеличивая его силу. Всё уже и уже сжимался круг вокруг парохода. Наконец вахтенный штурман, возможно, и заметил нечто непонятное, мчавшееся быстрее дельфина, но прежде, чем он понял, что это, прогремел могучий взрыв, колоссальная струя воды обрушилась на пароход, сбивая с ног людей, смывая за борт плохо прикреплённые грузы, заливая внутренние помещения. Пароход содрогнулся так, что главная машина сдвинулась с места, и начал оседать в воду. Снаружи и внутри погасли все огни, послышались испуганные крики.

Радист греческого парохода не послал сигнал SOS.

Оставляя в темноте утопающий пароход, подводная лодка скрылась под воду и сменила курс.

17. РАСПРАВА С ПЛЕННЫМИ

Когда Марк вернулся в свой карцер, Люды там не было. Яся, увидев парня, схватила его за руку и шёпотом спросила:

— Что? Опять били?

Юнга улыбнулся и качнул головой, будто сказал «нет». Задумавшись, они долго сидели молча друг напротив друга. Яркий электрический свет утомлял глаза, раздражал, но они не могли от него избавиться — выключателя в помещении не было. Слышали, как поднималась лодка, как она шла под водой, как всплыла и, по-видимому, пошла по воде. Марк обо всём этом догадывался по лёгким толчкам и дрожанию машин.

Это была ночь перед казнью. В тишине Марк чувствовал какой-то стук. Он прислушался: это стучала кровь в висках, и, казалось, время летит неимоверно быстро. Он напрягал волю, стараясь быть совершенно спокойным, и углубился мыслями в воспоминания.

Закрыл глаза, и будто наяву перед ним предстала буйная трава на Лебедином острове, облачное небо перед дождём, ветер пронёсся над островом и гонит по траве волну. Вдали, по едва протоптанной тропинке, в этом вихре мельтешит чей-то силуэт. Небо прорезает молния, грохочет гром… Он катится