никогда не было и с которой можно и полаяться, и посмеяться, и за советом житейским обратиться. У Емельяна, конечно, имелась младшая сестрёнка, Злата, но отношения меж кошкой и собакой зачастую бывали куда лучше, чем между ними.

Когда друзья развернулись, чтобы так же тихонько уйти восвояси, рыжего витязя неожиданно остановил голос старого знахаря:

— Ратибор, — молвил глухо Добролюб, — благодарю… Ты спас ей жизнь.

— Она выкарабкается?

— Должна! Она сильная! Но я не могу ей ничем помочь, вот в чём беда! В её ворожбе я не силён, а свои знания, все, какие имею, уже применил!

— Время — лучший лекарь. Не такие ли слова ты произносил в Караиме?

— Было дело, — тоскливо кивнул седыми космами Добролюб. — Только теперь и остаётся, что ждать. Либо выплывет сама, либо утонет, третьего не дано.

— Если что-то понадобится, только свистни… Яромиру. Меня не будет в Мирграде некоторое время.

— Договорились!

— Бывай тогда, старче. Не вешай нос!

С этими словами Ратибор с Емельяном покинули покои княжеского врачевателя и направились к выходу, где ждал своего рыжего товарища Мирослав. Впереди им предстояло одно весьма любопытное мероприятие, которое называлось…

Глава 17

Ловля на живца

— Это не Емеля, Мирка.

— Да с чего ты так решил⁈

— Ты видел его лицо, когда он стоял над поражённым хворью Святославом? Нет. А я видел!

— Я тебе уже говорил, что надо обладать определённым актёрским талантом, чтобы так дурить всех полтора года, как он дурит…

— Не, ерунда всё это! Так не сыграть!

— Да почём ты-то знаешь, Рат⁈ Что ты вообще понимаешь в этом⁈

— Да мне и понимать ничего не надо. Я нутром чую!

— Это не аргумент…

— Для меня — аргумент, и ещё какой!

— Ну-ну…

— Притом проверил я его, как и хотел. Глаголю тебе — не он это!

— Расскажешь поподробнее?

— Обязательно. Но — позже. Не только моя тайна ента, Мир, так что не дуйся. Всё узнаешь. Просто поверь — это не Емеля перестукивается с Кулбахом.

— Хорошо, верю. Но кто в таком случае⁈ Мы трое тогда на совете присутствовали, князь да Емеля! Если последнего отбросить, выходит, кто-то из нас под дудочку Варграда пляшет⁈ Ты же понимаешь, что это бред сивой кобылы…

— Есть у меня одна смутная мыслишка, Мирка, которая многое бы объяснила, если оказалось, что я не ошибаюсь…

День выдался пасмурный, но, как ни странно, без дождя. По крайней мере, пока. До полудня оставалось ещё около часа, когда Ратибор и Мирослав выехали на гружённой под завязку бочками с медовухой телеге из деревни Липовье, что располагалась в трёх днях пути от Мирграда, и направились не спеша в столицу. Чтобы более-менее походить на простых жителей, два приятеля натянули на себя объёмные полотняные плащи с капюшонами, укутавшись в них с головы до ног, да тронулись в путь. По полученным Ратибором сведениям от Лучезара, Липовье являлось одним из двух селений, откуда намеревались двинуться повозки на Мирград, планируемые варгами к расхищению. Из второй деревушки с названием Бычий Рог под чутким руководством Емельяна, напросившегося-таки в помощнички, местные заранее пустили слух, что обоза не будет, так как весь остаток пшена прошлогоднего урожая, предназначавшегося для столицы, попортили мыши. Потому и устроили ловлю на живца два друга в этой местности, не взяв с собой более никого из витязей Святослава, дабы ненароком не спугнуть крайне осторожных волчар. По всем прикидкам, именно на Разбитом тракте, соединяющем Липовье с Мирградом, и должны были два товарища повстречаться с наглыми серыми лиходеями, давно не стеснявшимися грабить простой люд в любое время суток, в том числе и средь бела дня. Потому и двигалась неторопливо запряжённая парой тяжеловозов телега с хмелем по ухабистой дороге, а Мирослав с Ратибором скрашивали трёхдневное путешествие обсуждением дел насущных.

— И что же там у тебя за мысля мутная в черепушке образовалась, а, друже? Излагай уж, коли начал!

— Не мутная, Мирка, а смутная! Разницу чуешь?

— Да не особо…

— Тьфу на тебя!.. Ладно, пропелёхали. В общем, ответь мне на один вопросец, дружище… Сколько годков назад отгрохали теремок Святослава?

— Кхы, ну ничего себе ты спросил!.. Да уж больше века минуло с тех пор, это точно! А скорее всего, и значительно постарше дворец его! Мне, помнится, бабка рассказывала, мальцу несмышлёному, что мудрый Остромысл, прадед князя, уже в данном замке на свет появился, а это, сам понимаешь, минимум сотни полторы лет назад было, не менее…

— Угу, где-то так. А по ходу дела сколько раз он достраивался, пристраивался да перестраивался?

— Эмм… Да не счесть!

— Вот и я о том же!..

— О том, это о чём, уж позволь уточнить? Я сегодня с утреца, похоже, не успеваю за полётом твоих мутных измышлений, Ратик…

— Как ты думаешь, Мир, есть у Свята в тереме потайные ходы?

— Хм, да наверняка! Но ента тема для князя под запретом, ты же знаешь! Пытались мы пару раз его разболтать по этому делу, да только Свят в обоих случаях отшутился, так ничего конкретно и не поведав, а мы настаивать и не стали. Может, есть, сказал, а может, и нет!.. Постой-постой… — Мирослав язвительно глянул на приятеля. — Так ты чего, кумекаешь, что нас просто подслушали⁈ Что у Свята за стенами трапезной есть какой-то тайный ход или комната? Ишь, умный какой нашёлся!.. Именно там ничего такого нет, спрашивал я его совсем недавно! Сам об этом думал, да отмёл мыслишку…

— А может, всё-таки есть? Просто он ничего об этом не ведает, а?

— Ну-у-у, Рат, это же маловероятно, ты ведь понимаешь… Чтобы Свят не знал, что у него под носом делается⁈

— Маловероятно, но возможно! А кладку эту возводили задолго до того, как наш князь на свет белый выполз, сам же сказал! И перестраивали не единожды — тоже давно! Подумай над этой версией ещё раз, Мирка! Ежели средь нас пятерых нет соглядатая Кулбаха, то как он тогда узнал, о чём мы беседовали? Есть ведь в таком случае всего два варианта: либо кто-то из нас сам всё и разболтал где ненароком, что чушь полная, либо, и это уже вполне реально, нас просто подслушивают, Мир, ты ента понимаешь⁈ Нас просто слушают, вот и всё! Это же многое объясняет, задумайся!