и хоть казался ещё слаб и бледен, продолжая, придерживаясь строгих рекомендаций Добролюба, соблюдать режим постельный, но хорошо видно было, что Святослав стремительно выздоравливает, заставив всё своё окружение вздохнуть с облегчением. Впервые за последние пару дней, с проснувшимся зверским аппетитом до отвала откушав, вызвал он к себе приятелей закадычных, дабы поскорее услышать, что же с ним приключилась за напасть ужасная, да и вообще, что на Руси происходит. Ведь только за сутки можно таких дел натворить, что потом и за год не расхлебаешь…

— Но ты уверен, Рат, что это его рук дело, Мельванеса этого? Ну, моё резко ухудшившееся самочувствие?

— Абсолютно, Свят, даже не сомневайся! — Ратибор уверенно кивнул, добро отхлебнув из кувшина с квасом, что с минуту назад поставил на прикроватную тумбу шустрый слуга. — Я поспрошал не отходившего от тебя Добролюба: примерно в то же время, как этот индюк чернокрылый о землицу сырую брякнулся, ну или са-а-а-мую малость чуть позже, ты вдруг дугой выгнулся и резко захрипел, как будто из тебя кол осиновый вынимали!.. Или гвоздь… А опосля тут же забылся сном здоровым, продрыхнув крепко до самого утра!

— М-дя уж, в такие совпадения я не верю, — хмыкнул согласно Мирослав.

— И я, — стоящий у входа в княжьи палаты Яромир утвердительно мотнул гривой. Обязанности личного телохранителя князя прочно за ним закрепились и были, похоже, уже не в тягость русому богатырю, ведь, что и говорить, несли в себе множество положительных моментов. Таких, например, как полное отсутствие каких-либо разъездов да походов, что позволяло регулярно видеться во дворце княжьем со Златой, своей красавицей женой, да по вечерам домой хаживать, а не по кабакам придорожным по ночам клопов да тараканов задницей плющить. В отличие от рыжего приятеля, который от скуки на такой службе завыл бы волком на луну через пару дней, Яромир был всё же более склонен к домашнему очагу и семейному уюту, потому и не в тягость ему оказалась сия непыльная работёнка, которая, к тому же хорошо оплачивалась Святославом.

— Как Благана? — между тем Ратибор взглянул на притихшего Емельяна, явно ждавшего от друга этот вопрос.

— Не очень, Ратик, не очень… — сумрачно пробубнил тот в ответ. — Добролюб хлопочет над ней, но пока даже в сознание не пришла… А как постарела — жуть! Скукожилась вся, сморщилась, как будто годков ей прилично за сотню…

— Подозреваю, что так оно и есть на самом деле… Все соки выжал из неё тёмный волхв!.. — глаза Ратибора гневно сверкнули.

В княжеских покоях настала минутная тишина.

— Что с варгами? — прервал, в конце концов, затянувшееся молчание Святослав.

— Недобрые дела там творятся, — угрюмо молвил Яромир. — Наши соглядатаи мрут в Варграде как мухи. Один в колодец упал, шею себе свернул, второй в корыте утонул… Третий стал жертвой разбойников. Его раздели аж до исподников да горло перерезали. Но из того, что знаем, можно с уверенностью утверждать, что варяги практически все уже прибыли…

— Как можно утонуть в корыте? — Емельян растерянно заморгал. — Да я даже по синей лавочке не смог бы…

— Не зарекайся, Емеля, ибо по пьянке и не такие казусы печальные случаются! — перебил его Ратибор, после чего задумчиво добавил: — Хотя конечно, тут ты прав: явно помогли утопнуть нашему человечку… Не без помощи со стороны людей «добрых», как говорится!..

— То есть вы считаете, что какая-то крыса в моём замке всё так же продолжает заниматься вредительством? — Святослав сурово сдвинул брови. — Но как же нам изловить этого уже порядком поднадоевшего наглого грызуна?.. Покумекайте над этим, все! Ибо долго продолжаться так не может! Затесавшегося в наши закрома таракана надобно изловить, и как можно скорее!

В палатах опять повисла секундная пауза. Приятели мрачно переглянулись. «Можно подумать, мы над этим голову не ломаем уже хрен знает сколько времени», — хмуро проворчал про себя Ратибор.

— Молчим? Ну-ну!.. Как с нашими обозами делишки обстоят? — Святослав опять нарушил звенящую тишину. — Долго ещё нас будут пощипывать волки, а⁈ Мне что, самому с кушетки встать да идти отлавливать этих бешеных собак? — у князя явно испортилось настроение.

— Это не так просто, как кажется, — буркнул Ратибор. — Если бы мы точно знали, где они ударят в следующий раз, это одно. Но мы можем лишь предполагать… Хотя не скрою, есть у меня одна мыслишка по этому поводу…

— Не поделишься?

— Обязательно, Мирка, но позже…

— Действуй, Ратибор! — Святослав смотрел прямо в глаза рыжебородому витязю. — Обозы тогда на тебе! Делай что хочешь, но серых лиходеев найди! Кстати, — князь со слабой улыбкой взглянул на своего могучего друга, — сегодня весточка от торговой гильдии прилетела с благодарностью на твоё имя. За то, что головорезов на Кривом тракте изничтожил, кои губили честных торгашей почём зря. Ну и награда от купцов к письмишку прилагалась, отписная грамота на двадцать пять золотых монет! Тебе лично в руки выдать или Марфе отослать?

— Марфуше.

— Хорошо, сделаем!..

В это мгновение дверь открылась, и в комнату стремительно влетела Лютега. За ней следом потянулись двое слуг, несущие каждый по здоровенному подносу со всевозможными копчёностями да пряностями.

— Так, — командным голосом звонко бросила она на всю опочивальню, — уморили уже мужа моего, дайте отдохнуть после болезни тяжкой да перекусить, чем боги послали; силы восстановить, так сказать!

— Лютик, а разве не рано ещё для обеда? Совсем недавно ведь трапезничали… — смущённо пробормотал Святослав. Ему явно стало неудобно перед друзьями за столь грубое вторжение на их совет. По крайней мере, раньше молодая государыня себе такие вольности не позволяла.

— В самый раз, дорогой, в самый раз! — Лютега присела на край кровати, обвила руками шею князя и чмокнула того в щёчку. — Тебе необходимо набраться сил как можно быстрее! Нам сейчас всем нужен прежний грозный Святослав, от одного имени которого враги замирают в ужасе трепетном!..

— Пойдём мы, Свят, — пробурчал Ратибор, направляясь к выходу. За ним потянулись и Мирослав с Емельяном. — Дел полно. Выздоравливай!

— Давайте… — кивнул в ответ правитель Мирграда, приступая к трапезе. — Жду вестей добрых…

— Кстати, — рыжеволосый богатырь замер в дверях, затем обернулся и взглянул на Лютегу. — Ты перед Благаной извиниться не забудь, когда в себя придёт. Она спасла жизнь