ему тот же вопрос! — скорость набираю небольшую — в районе тридцати километров. Плевать, что дорога ровная: за ней сейчас никто не следит, так что кто даст гарантию, что за соседним поворотом не скрывается ствол поваленного дерева?

— Прикольно всё же у вас, — ухмыльнулся Кевин. — Вот это — коллектив! Имею в виду, — щёлкает пальцами, — хоть поболтать можно, шутки пошутить, поругаться с твоей сучкой, когда делать нечего, — закладывает руки за голову, — у нас такого нет.

— Нет нужной возрастной группы или…? — задаю вопрос.

— Ну-у… — брат вздохнул. — Придурки… — вновь произнёс он. — Не, в целом, есть там одна девчонка, — он улыбнулся, — Тиффани, на год меня младше. Сочная такая, уже всё и везде отросло, если понимаешь о чём я, — Кевин хмыкнул. — Думал подкатить к ней, тем более, что она дочь той подружки отца. Спросил у него, типа, знает ли он, что ей нравится или может она вообще лесби, как эта психованная Элайна Сокслет, но он просто наорал на меня.

— Отец? — нахмурился я. — Вывел его, что ли?

— В том-то и дело, что нет, — чуть нагнулся Кевин. — Короче, сказал: «Нахер Тиффани». Ха! Уэсли Сандерс! Сам! Сказал, чтобы я послал малолетку!

— Говоришь, будто бы раньше он тебя на это подбивал, — объезжаю подозрительно большую лужу, не забыв мигнуть фарами, дабы мои спутники повторили манёвр. Мало ли насколько она глубока?

— Ты меня понял, — поморщился брат. — Но я послал сей старпёрский совет и подкатил к ней сам.

— Обломился, — уверенно говорю на это.

— Типа того, — почесал он нос, посматривая в окно, — тупая шлюшка. Сказала, что её привлекают серьёзные и адекватные люди, а не такие… такие как я.

— Кем она тебя назвала, братец? — выгибаю бровь.

— Педиком, — буркнул Кевин. — Я бы ей сразу пощёчину вмазал, но рядом всё время кто-то крутился: все два десятка этих оленей толкутся на территории двух трейлеров и огороженной поляны! Ты прикинь, а? Какого хера там делать? Хоть бы нормально разведку местности организовали!

— У вас ручей есть поблизости? — вспомнил я ещё один важный момент.

— Бери выше, целое озеро, — улыбается Кевин. — Белс, называется, если тебе это о чём-то говорит.

— Я что, географ, чтобы знать о каждой луже в окрестностях? — фыркаю в ответ. — Вот, даже по карте не смогли ручей отыскать. Может мы столь дерьмовые следопыты, а может ручей пересох, но карту никто не обновлял.

— Да срать на него, — парень всмотрелся в дорогу, — во, кажись этот поворот!

— Похож, — пробурчал я. — Ладно, если что, вернёмся обратно.

— Чего ещё делать остаётся? — хохотнул он. — Нет, братец, всё-таки я рад, что ты нас нашёл. Как же, сука, рад! Я ведь недоговорил, — Кевин ухватился за ручку над боковым окном, удерживаясь от тряски, ибо мы перешли на грунтовку. — Кроме мерзкой твари Тиффани, более никого, с кем можно было бы зацепиться языками. Мелкие черномазые меня самого не интересовали, кретин Коди — грёбаное быдло, Шариф — натурально помешанный, — он махнул свободной рукой, — ты его ещё сам, ха-ха, увидишь!

— Заинтриговал, да так, что уже хочется повернуть назад, — ухмыльнулся я.

— Я его «Намазом» зову, — хмыкнул он, — потому что только этим сей кретин и занимается: с утра и до вечера сидит, да поклоны выписывает. Говорит, что пропустил какое-то там количество этих самых намазов, вот теперь и нагоняет.

— Серьёзно? — выгибаю бровь. — Я думал, это что-то вроде молитвы.

— Ага, — согласился Кевин, — только там какая-то куча разных правил, — он отмахнулся, — я в это всё не вникал. Суть в том, что во время вылазок за провиантом, а также бегства от тухляков, он эти самые намазы не совершает. А они, сука, регулярно должны проходить: сколько-то раз в день. Вот теперь и нагоняет всё пропущенное.

— Жёстко, — усмехнулся на это, — так ведь реально весь день можно просидеть.

— А я о чём? — скалится парень. — Потому и зову Намазом.

— Но только за спиной, верно? — ехидно скосил на него взгляд.

— Само собой, — уверенно кивает он, ничуть не тушуясь. — За меня ведь некому было постоять! Отец бы лишь сказал: «За дело получил». Ты же его знаешь, — Кевин поморщился. — А вот ты, дорогой мой братец, дело другое! Точно зубы ему выбьешь.

— Может и выбью, — всматриваюсь в дорогу впереди, стремясь не угодить в неровности ландшафта, — а может и нет.

— Ладно тебе, я ведь знаю, ты меня не бросишь, — лукаво сощурился он.

На самом деле мне не было особого дела до болтовни Кевина. Этот нарцисс, по большей части, помешан на себе, мне и тех немногих, кто был готов не просто терпеть его закидоны, но ещё и потакать. Даже Уэсли и Дана не сумели нормально наладить с ним диалог. Правда в последнем могла быть и моя вина: научил пацана скрытничать, ещё когда тот был мелким.

Может, это я так на него повлиял? — мелькнула короткая мысль. Ибо во мне боролись два чувства: желание прикрыть от проблем — «отцовское» желание, пробившееся от прошлой жизни, а также желание обучить — показать как можно получать максимум из любой жизненной ситуации.

Привело это к странной смеси всего чего можно. Кевин — не глупый, достаточно эрудированный и жёсткий юноша, умеющий добиваться своего, страшно мстительный и не привыкший следить за языком. Ибо «старший брат прикроет от любых проблем». Ну-с… прикрываю. Даже случай с Кэти Уоткинс, когда он избил её и едва не изнасиловал, был мною вовремя улажен. Ситуация там, конечно, была двоякой. Ну да ладно…

Глаза различают огоньки костра. Доехали.

Мигаю задними фарами, а через мгновение замечаю силуэт, который замахал руками. Приоткрываю окно.

— Это вы, мальчишки? — вижу женщину с собакой. Помню её.

— А должен прибыть кто-то ещё? — спрашиваю с лёгкой улыбкой, на которую Кевин лишь тихо фыркнул и отвернулся.

— Разве что Брюс, но он бы сразу заехал дальше, — закивала она. — А я тут с Барни гуляю, — женщина поправляет очки, — не буду вас задерживать, ставьте машины вон там, — указывает направление, — завтра, если что, переставим.

— Так там перегорожу выезд, — прищурился, различая силуэты машин. — Ладно, вы правы, завтра будет видно.

Рассеянно кивнув, женщина удаляется, а я направляюсь к указанному пространству.

— Тоже чудна́я, — замечаю, как Кевин смотрится в боковое зеркало, рассматривая свой лоб и щёки, — делать, мать её, нечего что ли? По ночам бродить! Тут днём трупака встретить как нехер делать, а в темноте ещё и не спрячешься.

Решаю не комментировать, а просто подъезжаю к трейлерам, аккуратно паркуясь.

— На выход, — указываю брату, вытаскивая ключи, на что тот со вздохом покидает тачку.

— Опять в трейлере ютиться, — сплёвывает он. — А вы где и как будете…?

Машу рукой фургону, который подъезжает ближе, вставая ровно за пикапом. Опять-таки загораживает всё пространство, но я не имею понятия, какая тут местность. В темноте это вообще трудно сделать. Вроде бы всё ровно, но мало ли…

— В фургоне и палатках, — пожимаю плечами, — вещи уберём на улицу, тогда место хватит. Пара человек в машину легко поместится, остальные пойдут на улицу. Вполне себе неплохо получается. Несколько раз так уже делали.

— Мальчики с мальчиками, а девочки с девочками? — Кевин ехидно улыбнулся. — Или вы действуете иначе? По парочкам?

— Разве что Лэнс с Тимом, — хмыкнул я. — А так… по разному бывает.

Не стал прояснять ему подробности наших личным взаимоотношений. Не хочу выставлять их на показ или создавать ощущение, что «хвастаюсь».

— Может и для меня местечко найдётся? — загорелся он, пока из фургонов выбирались люди. Замечаю, что к нам уже направляется несколько человек от стоянки местных жителей.

— Разве что в кресле водителя, — хмыкаю на эти слова, выходя вперёд.

— Привет! — различаю чужой, женский голос. Уже слышал его во время прошлого посещения, но абсолютно не запомнил. Кто-то из… толпы. — Ого, как вас много. У нас и места не будет на всех… — различаю сожаление, но не могу понять, насколько оно наиграно. Ну не в самом же деле ей об этом жалеть?

— Эйден⁈ Это ты⁈ — а вот и мать. Уже вижу, как всматривается в лица ребят.

— Конечно, — бурчит Кевин, — кричи и позорь нас перед всеми, почему бы и нет?

Толкаю его локтем.

— Мы здесь, — махнул рукой, вновь получая порцию объятий и причитаний. Дана не меняется…

Замечаю, как кривится брат, которого подобное проявление чувств успело задолбать гораздо сильнее.