вздыхала и плакала дальше, закрыв лицо руками. Кажется, наступил предел. Аннабелль смотрела на Адама, видя в нем человека, способного только привязать ее к себе, без спроса и разрешения.

— Слушай, вот мы встретились в ужасный период в моей жизни, ты сделал её лучше, но сейчас — оставь меня в покое, — сиплым от слез голосом, прокричала Аннабелль.

Говоря это, она не верила своим ушам. Адам закрыл лицо руками. Эмоции душили его. Так ему никто ещё не отказывал.

— За что мне только ты попалась? Почему ты не можешь остаться со мной? Мне неважно, сколько времени мы проведем вместе, мне важно лишь только то, что ты будешь рядом. Или давай порвём все к чертям и никогда не увидимся, ну же, — он притянул ее к себе, дрожащую от слез, — детка, дай мне возможность, хотя одну бы возможность. Ты же дала эту возможность Ронану, чем я то хуже? — скрепя сердце, произнес он.

— Я тебя не люблю! — резко сказала она. — Я так часто думала о тебе, пока Ронан не принёс в мою жизнь другие краски. Ты забыл о том, как унижал меня? Я не забыла.

Клэман со всего размаха ударил по сиденью.

— Вернёшься, — сказал он, — ты вернёшься, как всегда возвращалась.

— Ты представь только, как сильно я влюбилась в тебя, прощала все, что угодно, — шептала Аннабелль.

— Я ошибался. Спасибо, что прощала.

Белль отрицательно покачала головой.

— Я боюсь тебя и боюсь вернуться, — тихо проговорила она, — боюсь, что все повторится.

Адам поник. Он закрыл лицо руками, драматично вздохнув.

— Боишься вернуться? Ты уже вернулась. Сидишь в моей машине. Рядом со мной.

— Физически — да, но это на полчаса, не больше.

— Это же мы — Адам и Аннабелль. Два «А» — вместе навсегда. Я же был для тебя всем, а ты для меня. Прости меня, — сказал Адам, — я не умел любить и учился, учусь до сих пор.

Аннабелль молчала. Она глупая девчонка, по прежнему ищущая фонарь в этой абсолютной темноте. Видя, как надрывается Адам, тот самый Адам, девушка удивлялась.

— Адам… — сорвалось с ее языка его имя. — Я все знаю, поэтому прощала многое. Есть люди, которые никогда не изменятся, это не их порок какой-то, просто данность. Ты один из них. Невыносимо тяжело держать рядом человека, не умеющего сдерживать эмоции.

— Прости меня, — прошептал он.

Она медленно целовала его, чувствуя на губах привкус мяты. Горечь слез разбавляла это ощущение, заставляя Аннабелль зажмурится от удовольствия. За все те годы, Адам стал для неё родным человеком: лучшим другом, любовником, партнером. Казалось, Аннабелль могла бы обойтись только этим человеком, и если бы наступил конец света и ей предложили бы спасти кого-то, то она не задумываясь спасла бы Клэмана. Пользовался он девушкой, любил ее до безумия или делал вид — Аннабелль уже не знала. Его отношение осталось прежним, а она изменилась и выстроила границы вокруг своего замка, больше не давая ни единого шанса сломать. С детства ее называли Принцессой, кажется, пришло время, защищать свои владения. Отстранившись, Аннабелль встревоженно улыбнулась — поцелуй не входил в планы.

— Ты любишь меня, я знаю, — сказал Адам, отстраняясь, — что в голове, что ты устраиваешь?

Светлые волосы Аннабелль спали на лоб, Клэман бережно пригласил их.

— В голове ничего нет. С тех пор, как убежала от родителей с тобой лет назад. А теперь — отвези меня домой, пожалуйста, я очень устала.

— К Ронану? — брезгливо переспросил Адам.

Морган ухмыльнулась, смахивая слезы со щёк.

— Ронан тоже тебя не любит, Адам. Не переживай, все стабильно.

— Мне плевать. Я тебя не повезу к другому. Меня не устраивает такая ситуация, — отрезал Адам, — точка.

— Тогда открой дверь, я выйду и вызову такси, — сказала Аннабелль, — не только у тебя в этом мире есть машина.

Адам остановился у обочины, шумно вздохнул, взял сигареты из бардачка и вышел покурить. Аннабелль последовала за ним. Мелкий дождь моросил, оставляя на тёмной машине капельки. Девушка накинула на голову шарфик и застегнув куртку, взглянула на Клэмана с нескрываемой ненавистью. Затянувшись, он лишь пожал плечами, будто говоря, что другого выбора нет.

— Опять пытаешься мне доказать, что ты отдельная личность и тебя надо воспринимать всерьёз? Довольно, я и без доказательств тебя воспринимаю всерьёз. Заболеешь и простынешь, оно тебе надо? — сказал он.

— Нет, — ответила Аннабелль, — я хочу, чтобы в наших отношениях стояла точка.

— Так, иди, что ты стоишь тут? Зачем в машину садилась?

— Посмотреть на тебя, вдруг хватило сил поменяться или исправить что-нибудь! Как я сказала, никогда не поменяешься ты, что бы там не случалось, что бы не происходило, хоть ураган, хоть шторм, хоть конец света, ты, блин, навсегда останешься Адамом Клэманом, — вспылила Аннабелль, сверля его взглядом.

— А кем я должен стать? Ронаном? Кларком Кентом? * Живо в машину, с тебя вода ручьём бежит, заболеешь.

— Мать Тереза…? Или святой Адам?

— Садись.

— Господи, — произнесла Аннабелль, смеясь, — когда у тебя появится женщина?

— Посмотри на меня, — оправдался Клэман, улыбаясь, — у меня женщин…только выбрать осталось.

Аннабелль всплеснула руками.

— А Ингрид, кстати?

Адам покачал головой.

— Давай вспомним события осени 1889 года еще. Ингрид, кстати, стала с годами намного вменяемее.

— Откуда ты знаешь?

— Ингрид — мать моего ребёнка, мы всегда будем с ней связаны, — разгневался Адам.

— Так почему не уйдёшь к ней насовсем? Она столько лет обещала тебя ждать, настал ее звёздный час. Пусть забирает.

Адам подошёл к Аннабелль, схватил ее за запястье, убрал с лица ее светлые волосы и притянул к себе, свирепо глядя ей в глаза, не имея ни малейшего представления о том, что такое нежность.

— Я, что, вещь? «Пусть забирает». Я не знал, что ты такой стала, — прохрипел он, — не такую Аннабелль я однажды полюбил.

Она убрала его руку с запястья, застонав от боли.

— Ты полюбил удобную для всех глупенькую девочку. Все, я пошла. Ариведерчи!

— Нет, — сказал он, — ты просто так не уйдёшь.

Покрутив у виска, Аннабелль прижала к себе сумочку и направилась по дороге, ведущей к остановке. Сердце сжалось — она чувствовала взгляд Адама в спину. Она обернулась — мужчина стоял на месте, скрестив руки на груди. Пролетавшие крохотные снежинки опускались на его куртку, быстро таяли, не оставляя и следа. Аннабелль вспомнила то, что сама сказала не так давно: однажды она проснётся, а за окном все станет белым — бело и главное в тот момент понять, что рядом правильный человек. Кто из ее любимых мужчин оказался бы настоящим «правильным»? Адам, который сжёг бы весь