собой. Кларисса вспомнила, как Авилина так же смело вела вперёд, в комнату Академии, где спрятала вино. Тогда чувство опасности, и страх быть замеченными в тёмных каменных коридорах казались какой-то игрой. Отчисленными им быть не хотелось, но Кларисса чувствовала дух приключения. Это уже точно не похоже ни на какие игры, разве что игры со смертью. Чтобы не показаться совсем уж трусихой Кларисса нагнала парня и поравнялась с ним, идя медленно, но, верно.

В главном зале никого не было вообще. Но из большой комнаты, где восседали гости из Гальрада доносились громкие разговоры. Похоже, девушки нашли еду, накрыли стол и уселись отмечать победу. Похоже, парню действительно везло. Они до сих пор ни на кого не натолкнулись и собираются уйти незамеченными.

Молча выйдя на улицу, Кларисса глубоко вдохнула полной грудью. Глоток тёплого летнего воздуха прочистил мысли в голове и слегка успокоил. Выход маячил прямо у них перед носом, впереди, в конце аллеи. Не сговариваясь, они двинулись вперёд. Ночью парк дворца выглядел загадочно и даже пугающе. За деревьями не проглядывалось и половина территории, а большие факельные чаши, освещающие всё великолепие зажигать, разумеется, никто не стал. Вокруг царил мрак и была высока вероятность, что их никто и не заметит.

— Возле ворот в любом случае есть охрана, — сказала Кларисса. — Надо будет с ними как-то разобраться.

Парень собирался что-то ответить, но резко остановился, потому что где-то неподалёку зазвучал знакомый, спокойный голос:

— Уже собрались уходить?

Мариус Грайли сидел на скамье чуть поодаль от центрального выхода и загадочно смотрел в небо. А рядом с ним, из-за кустов появилась дева Арвелия, мгновенно положив руку на рукоять меча.

— Это что ещё значит? — она потребовала объяснений и сразу же предупредила. — Если решили сбежать я позову послушниц. И вас убьют.

— Всё в порядке, дева Арвелия, — неожиданно успокоил Мариус. — Это я разрешил им уйти.

Кларисса не успела вставить ни единого слова. Да и говорить тут было нечего. Если бы Мариус Грайли не ответил, она, скорее всего, либо промолчала, либо сказала какую-то невнятную, глупую ложь. Арвелия лишь бросила брезгливый взгляд на новую форму девы.

— Правда? — не поверила она. — Я думала Веймар против того, чтобы кто-то покидал дворец до утра. Они могут нас выдать.

— Мы не сошлись во мнениях, — подтвердил Мариус. — Но мне бы не хотелось, чтобы пострадал кто-то ещё. Мы тоже скоро покинем это место, не дожидаясь утра. Возьмём только двух-трёх самых доверенных тебе людей. Остальные не нужны. Мир сильно изменился за те годы, что я провёл во дворце. Я слышал, что Светоносная дева убила благословлённого, в Беренгарском союзе. Скоро и об этом слухи распространяться по всему континенту. Но, для нас с вами это предупреждение. Мир меняется и скоро всех благословлённых ждет гибель…

— Гибель от кого? — спросил Дьюк.

— От вселенной. Возможно, я выразился не совсем точно, — пояснил Мариус. — Святой Малеон использовал знания, противоречащие законам мироздания. Мы с вами ошибка природы, а вселенная стремиться к равновесию. Так что будьте бдительны. Скоро нас начнёт становиться всё меньше и меньше. И все будут знать, что благословленного может убить кто угодно.

Кларисса приготовилась обнажить кинжалы, понимая, что живыми они могут не уйти. Арвелия стояла на расстоянии в пару шагов и могла легко среагировать, опередив нападение. Элемент неожиданности тут не сработает. Только если драться двое против одной. Но Арвелия легко может закричать и позвать на помощь, а если из дворца сбегутся все оставшиеся культисты, придётся бежать к выходу и надеяться на лучшее.

— Ты опоздал, Дьюк Альбер, — сказал Мариус. — Граница с севером будет открыта раньше, чем ты успеешь добраться домой. И моя сестра проберётся в Гальрад. Там мы с ней и встретимся.

— Почему ты так уверен?

— Об этом было пророчество. Королевский оракул редко ошибается. Нам суждено встретиться. Я почти всю жизнь просидел в темнице под дворцом и был заложником обстоятельств, — ответил Мариус. — И забыл, как красиво бывает небо ночью. Когда долго сидишь взаперти, начинаешь обращать внимание на простые, но такие прекрасные вещи.

— Моя мама тоже была заложником обстоятельств, — сказала Кларисса. — Но пожертвовала жизнью, чтобы ты был сейчас здесь.

Мариус вновь взглянул на небо и спокойно ответил:

— Не меня надо винить, а твоих врагов. Я находился в самой дальней камере и прекрасно видел, кто приходил к деве Талии в ту ночь, перед смертью. Могу рассказать, если хочешь.

Кларисса ощутила, как её пробирает изнутри. И правда, Мариуса вытащили из той же темницы под дворцом, где была мама, только из отдельной камеры в самом конце. Как она вообще могла упустить такую важную деталь?

— И кто же к ней приходил? — нетерпеливо спросила она.

— Принцесса Авилина Альберти.

Глава 19. Узник собственных амбиций

Увидев экипаж императора, Камилла перешла на бег, благо, Авилина не отставала. Несколько воинов, охранявших карету, слезли с лошадей, а слуги открыли дверь кареты и подставили маленькую деревянную лестницу. Император неспешно вышел, кинув взгляд на гостей, нарушивших его планы. А следом из кареты показался и его внук, Харольд Уокден, неравнодушный к отсутствию Амелии.

— Не успела уйти одна Рокберри, как пришла другая, — добродушно пожаловался император. — Но, вас я всегда рад видеть, леди Камилла.

Пока Авилина оставалась в сторонке, Камилла подошла и преклонив колено, поцеловала перстень на правой руке Его Величества. Когда в жизни главы государства происходило важное событие, будь то рождение ребёнка или свадьба, устраивался шикарный пир и съезжалась вся Гальрадская знать. И чтобы поцеловать этот перстень приходилось вставать в очередь чуть ли не от самой двери тронного зала. Во время таких очередей со стороны хорошо прослеживалось, кто при дворе был желанным гостем, а кого император видеть не очень-то хотел. И Камилле в этом доме были всегда рады.

— Что за спешка вас привела? — нетерпеливо спросил он.

— Простите, что прервала выезд на охоту, — сперва извинилась Камилла, склонив голову, затем представила гостью. — Ваше Величество, это принцесса Авилина Альберти, дочь Освальда Альберти и наследница престола Палеонесса. Мы пришли, чтобы просить Вас отступить с границ стылых земель.

— Поговорим наедине, — ответил император и отвел Камиллу в сторону.

Ходил он неторопливо, сказывалась старость и усталость. Глава государства вообще никуда не торопился. Охране, направившейся следом, он махнул рукой, чтобы остались на месте. Отойдя шагов на десять, он бросил любопытный взгляд на принцессу Авилину и спросил:

— И для чего мне это делать?

Тон, с которым был задан вопрос, Камилле уже не понравился. Ничего хорошего это не предвещало. Она не