— От-ткуда вы это знаете? — изумленным голосом пролепетал профессор. — Я никому и никогда не рассказывал о нота-цифрах!

— Вы рассказали мне, — ласково сказала рыжая, и Кир был готов поклясться, что в этот момент она открыто улыбнулась, — однажды, когда мы допоздна засиделись с вами в лаборатории после очередного трудного дела.

— Но я не понимаю? — залепетал профессор. — Как это возможно? Если только…

— Если только кто-то однажды не попал в прошлое и не переписал всю историю, — усмехнулась Гончарова, — это вы хотели сказать, профессор?

Молчание. Но, похоже, Лыков кивнул, поскольку рыжая продолжила:

— Да, профессор, так и есть. Мы с Денисом облажались, и весь этот мир, что вы знаете, лишь парадокс нашей с ним ошибки в прошлом.

«Что за срань она несет? — поразился Кир. — Неужели в такое можно поверить?»

Но профессор, похоже, был иного мнения:

— Подробности, я хочу слышать подробности, — залепетал он.

— Хорошо, тогда слушайте. — И Юля начала рассказывать.

Она поведала профессору о якобы ином мире, в котором он так же открыл z-частицы, но нашел им совершенно иное применение, а именно — открывать врата в прошлое. По ее словам, этот их «выдуманный мир», как его определил для себя Кир, был подвержен разрыву межпространственной материи, и в эти разрывы отчего-то часто проваливались простые обыватели, что, конечно же, было весьма опасно и чревато. Опасно и чревато как для самих обывателей (рыжая применяла к ним нелепый термин — попаданцы, от грубости этого слова Кир даже поморщился), так и для самой истории. И чтобы не случилось непоправимого, был создан некий отдел «Защиты истинности истории и граждан, попавших в петлю времени». Кир попытался представить аббревиатуры этого отдела, и чуть было не прыснул «ОЗИИИГПВПВ — ну что за идиотизм!». И руководил этим отделом никто иной, как майор милиции Громов, правда, в том мире майор был вовсе не майором, а бывшим тайным агентом. А в сам особый отряд, спасающий этих самых горе-попаданцев вкупе с историей, входили: сын Громова, уголовник Богатырев и она, пришибленная рыжая террористка. «Это не отряд, а самый настоящий зоопарк какой-то», — отметил про себя Кир, считая, что этакая четверка не способна к командной деятельности и тут же провалила бы любое, даже самое плевое задание. Ну и в итоге все так и произошло, и очередное задание в доме Ипатьевых в момент казни царской семьи кровавых Романовых оказалось с треском провалено, вместо расстрела всей династии, добить удалось не всех — уцелела Анастасия, дочь тирана Николая. «Да она и так уцелела, — чуть было не прыснул Кир. — Это любому школьнику известно, как кровавая Настька вела рати белых к новому царствию, и как доблестным красноармейцам удалось остановить ее в самый последний момент у стен Зимнего». Но, по словам пришибленной рыжей, все было совсем иначе, и возле стен Зимнего в 1920 году остановили ее вовсе не красноармейцы, а они с Денисом Громовым-младшим, и, что самое удивительное, они не прикончили кровавую царевну, а благородно даровали ей жизнь и взяли с собой в настоящее. И теперь она здесь, с ними. Профессор Лыков даже охнул в этот момент и произнес то, отчего у Кира чуть было челюсть не отвисла: «Бедное дитя, сколько же вам довелось пережить». Больших усилий сдержанному комитетчику стоило, чтобы не выглянуть из укрытия и не взглянуть на эту самую псевдо-Анастасию. Но раньше времени заявлять о своем присутствии не стоило.

— Но вернулись мы, профессор, уже не в наш мир, а в этот измененный, — тем временем продолжала вешать Лыкову лапшу на раскидистые, словно оленьи рога, уши Гончарова.

— И поверьте, Максим Эдуардович, — вдруг заговорил Громов-младший, — лично меня этот новый мир вполне устраивал. Мне казалось, он более честный и справедливый… — Денис вдруг замялся, а затем, казалось, высказал то, что уже давно бередило его совесть. — Хотя, если быть откровенным до конца, устраивал он меня лишь по сугубо личным причинам. Поскольку я понял, что, не смотря на все достижения общества, справедливости в этом мире ничуть не больше, чем в любом другом, и все это лишь видимость. Об этом можно даже поспорить…

— Но сейчас на это нет времени, Денис. — Вновь взяла инициативу в свои руки Гончарова. — Я бы даже, возможно, согласилась с первоначальным мнением моего напарника о многих достоинствах вашей реальности, профессор, но извините, с самого начала я знала, что этот мир обречен, и предотвратить грядущую катастрофу невозможно.

— Откуда вы это знали? — спросил Лыков.

«Да, хороший вопрос, — согласился Кир. — Откуда ты это знала, рыжая?»

— Для ученого, как я, которая долгие годы жизни отдала исследованию межвременной материи, ее структуре и формированию, это было не сложно. Z-частицы, — они причина всего, они — это структура самого времени, связующее звено между прошлым и будущим, они — словно цемент настоящего. Миллионы лет они были недоступны для осязания человека, пока однажды кто-то не нарушил их вечный покой, и в неосязаемой кирпичной стене времени не образовалась брешь. В нашей реальности эта брешь проявилась в виде межвременных разрывов, в которые стали проваливаться простые люди, именно их спасением и занимался наш отдел. Разрывы материи и действия попаданцев в прошлом влияли на, как мы это называли, колебание p-волн. Обычно показания были небольшие, в пределах от 0 до 3 %. Но, по вашей же теории, если колебания p-волн превысят 60 %, то это неизбежно приведет к временной ресинхронизации.

— И каков процент колебания этих самых p-волн был после того, как вы оказались в нашем мире? — задал самый разумный вопрос Лыков.

— 58 %, — ответила Гончарова. — Но с каждым днем этот процент увеличивался. Пусть на небольшую долю, от 0,01 до, скажем, 0,3, но он рос с каждым днем. Поначалу я решила, что всему виной межвременные дыры и действия попаданцев, но потом я обнаружила, что в вашем мире материя не разрывается, а, напротив, затягивается.

— Чего-чего? — наконец не выдержал Игорек. — У меня сейчас голова лопнет от всей этой вашей белиберды.

— Да, Гончарова, я тоже кое-что не могу понять, — вступил в разговор новый голос, и Кир тут же понял, что это бывший майор милиции Константин Громов. — Если в вашей реальности проблема состояла в разрыве этой самой материи, а в нашем она, напротив, затягивается, то почему Земля то погибла?

«Вот ты и прокололась Гончарова, — злорадно усмехнулся Кир. — Даже твои сторонники сомневаются»

— Эх, — вздохнула рыжая. — Это сложно объяснить…

— Позвольте мне, Юлия, — неожиданно вступился за Гончарову сам Лыков. — Ваш пример с кирпичной стеной и z-частицами в виде цемента был очень нагляден. Так вот, в нашем мире брешь в стене удалось заделать, мы залили ее цементом, но цемент литься не прекратил, и теперь вся стена обильно поливается им, и уже не видно самой стены, а лишь один сплошной цемент, который и поглотил Землю.

— Так еще непонятней, — пробурчал Игорек, но его бурчание вполне отчетливо донеслось до цепкого слуха Бахчисараева.

— Не заморачивайся, — подал голос Денис.