— Конечно, приходи. А насчет того, о чем ты подумал… Дело не в тебе. Дело во мне. И приди ко мне даже Ольга или Тереза с готовностью к состраданию и с платочком для соплей наперевес, я все равно вел бы себя так же. Насколько хватит сил. А теперь, коль мы прояснили сей скользкий вопрос, давай вернемся к уже упомянутому течению жизни… Что там с Орландо?

— Сегодня поздно вечером он объявился. Телепортом. Александр еще добирается. Сам я пока не видел Орландо, он перекинулся парой слов с Пафнутием и завалился спать. Завтра очухается немного, может, удастся поговорить. Что-то конкретное надо спросить или вы просто интересуетесь, как он там?

— Интересуюсь. Соскучился по нему. А о результатах миссии мэтра Кайдена тебе что-нибудь известно?

— Мне подробностей не рассказали. Вроде бы с назначением наместника все сделали по вашему совету. С визитом в Аррехо тоже, но добытой информацией со мной никто не делился. Еще папа страшно злился, что не получилось спровоцировать конфликт, как вы хотели.

— А отчего не получилось?

— Вроде бы этот упырь успел сказать, что его собеседники не виноваты. Он даже успел догадаться, как все было на самом деле, но ему не хватило сил объяснить это толком, поэтому никто и не разобрался. Зато наш отважный агент успел десять раз обделаться от страха, что его разоблачат.

— Полагаю, — погрустнел Шеллар, — что ты, как и мои кузены, даже не попытался найти общий язык с мэтром Кайденом, зато, в отличие от них, успел с ним поскандалить.

— Неправда, я честно пытался! — возмутился Кантор. — Но он дурак. Упертый, зацикленный на своей идиотской мести дурак.

— Почтенные мэтры не согласились бы с тобой.

— Это потому, что вы живы. Посмотрел бы я, что бы они делали и как бы себя вели, если бы он вас все-таки убил. Да этого ему даже Азиль не простила бы.

— Кстати, — его величество торопливо перескочил на другую тему, — касательно почтенных мэтров и моих шансов на дальнейшую жизнь. Они уже могут сказать что-то определенное?

— Исчезновение вашего призрака их очень обрадовало и воодушевило, но ничего конкретного они не говорят, сглазить боятся. Да и вообще об этом очень мало говорится и в очень узком кругу, куда я не всегда попадаю. Там же такая секретность, что аж страшно. Зато Элвис затеял строительство кенотафа для вашего величества и бегает с проектом, стремясь сунуть его под нос как можно большему количеству народа. А у меня из-за этой дурацкой идеи публично вас похоронить такие проблемы, что не представляю, как выкручиваться.

— Ольга? — мгновенно догадался Шеллар.

— Именно. Мало того что мне приходится ей врать, будто вас все еще не достали из гробницы, но до сих пор надеются. Что я буду делать, когда до нее дойдет официальная версия? Ее неизбежная истерика по поводу вашей кончины меркнет перед тем, что случится, если она вдруг узнает правду. С ее новыми способностями ни в чем нельзя быть уверенным. Ведь сболтнет обязательно, вы же знаете, какая она рассеянная.

Король посерьезнел и в задумчивости прикрыл глаза.

— Это действительно проблема. Надо что-то делать, и заранее, пока она не догадалась… попробуй вот что. Ольге скажи всю правду, как она есть. А с окружающими ее людьми — со всеми, кто не посвящен в тайну, — проведи разъяснительную работу примерно такого рода. Дескать, там, наверху, посовещались и решили не сообщать Ольге ничего о моей смерти, дабы уберечь беременную женщину от лишних волнений, вредных в ее положении. Поэтому всем, кому доводится с ней контактировать, категорически запрещается развеивать ее заблуждения. И никаких проблем — Ольга может сколько угодно считать меня живым и говорить об этом все, что найдет нужным, никто и не подумает придавать значение ее словам.

— Понял, — кивнул Кантор. — Спасибо. Так и сделаем.

— Не за что. Мне и самому будет удобнее, если Ольга войдет в число посвященных, которые будут меня навещать, когда я отсюда выберусь.

— Соскучились?

Шеллар вдруг усмехнулся — как прежде, с едва заметной ироничной хитринкой.

— Должен же кто-то передать мне поцелуй от супруги, который ты вознамерился зажилить и присвоить.

— Почему здесь? — поинтересовался Макс, безучастно осматривая кабинет кузена, куда притащил его Раэл.

— Потому что я на работе, — пояснил Дэн, запирая дверь изнутри. — А вечером, когда я дома, дома и мои женщины. И если Соня никогда не имела привычки совать нос в дела Темной Канцелярии, то мелкую от этого невозможно удержать ничем. Даже если мы укроемся «завесой безмолвия» или чем-то вроде того, она все равно поймет, что речь шла о ней.

— Что случилось? — обреченно произнес Макс. Вопрос был лишним, раз уж его позвали, то и так скажут, но почему-то показалось, что не проявить совсем никакого интереса будет невежливо.

Дэн вернулся за стол и некоторое время молча изучал гостя внимательным, чуть ли не профессиональным взглядом, словно Макс к нему на прием пришел.

— Ты неважно выглядишь. Проблемы на работе?

Глава Темной Канцелярии, успевший устроиться со всеми удобствами на шкафчике с картотекой, ответил вместо Макса:

— Да проблем полно, но беда заключается не в сложности их, а в количестве. Поэтому агент Рельмо и выглядит так, словно несколько суток не спал.

— Что, правда? — вяло уточнил Макс, которому было безразлично, как он выглядит. — На самом деле я спал, просто последние дни выдались тяжелые, вот и устаю.

— Ревизор тебя пока не дергал? — проявил заботу эльф.

— Нет.

— Если попробует, скажешь мне. Я наведался в координационный центр, поизводил тамошнее начальство неудобными вопросами и сделал пару-тройку тонких намеков. Жду реакции.

— Скажу. Звали-то зачем?

— Кое-какие новые обстоятельства появились, — с непривычной для него мрачностью поведал Дэн.

— Это из-за них вы не уехали?

— Мы должны были уехать не сейчас, а через несколько недель, когда у студентов закончится сессия и Соня сможет взять отпуск. Но вокруг нашей будущей поездки действительно начало твориться что-то странное. Сначала Санька заявила, что никуда не поедет, поскольку не может бросить Настю одну, пока не убедится, что ей ничего не угрожает.

— А ей что-то угрожает?

— Они считают, что да, — к Насте домой заявлялись некие подозрительные типы и расспрашивали все о том же камне, из-за которого произошел известный тебе инцидент.

— Паршивец… — не удержался Макс, в очередной раз вспомнив непутевое чадо и его ужасающе прямолинейные методы решать проблемы.

— Он не имеет к этому отношения, — изрек Раэл с высоты картотечного шкафчика. — Напротив, своим поступком, хотя и сомнительным с точки зрения этики и эстетики, дон Диего значительно затруднил этим нехорошим людям их поиски. Это заняло у них намного больше времени, чем могло бы, но они все же докопались до истины и смогли проследить путь Радужного Камня от своего погибшего курьера до Настиного дома. Сейчас, по логике вещей, они должны оставить ее в покое и все силы бросить на поиски пропавшего члена банды, который последним видел искомый предмет и наверняка должен знать, где он находится. Однако есть вероятность, что заключение менталиста столь низкой квалификации не показалось им убедительным. В этом случае они непременно постараются перепроверить, точно ли Настя ничего не знает. А ты сам понимаешь, даже при самой ничтожной вероятности риск остается риском.