Тут же в машине зацепились языками по поводу радиационной медицины. Тема не очень засекреченная, так что почему бы и нет? Через минуту все его сомнения в моей компетентности пропали, через две мы уже жарко спорили. Так что доехали до института, и не заметив, как пролетело время. Только уже выходя из машины, немного осмотрелся. В будущем тут будет достаточно дорогой район Москвы, но сейчас, конечно, было больше похоже на деревню. За исключением зданий Курчатовского института, конечно.

Меня затащили сразу в зал для выступлений. Ясное дело — никто не пустит меня расхаживать по коридорам и смотреть на таблички на кабинетах. Секретность!

Я уже и не удивлялся, увидев, как собравшиеся в зале почтенные ученые принялись оживленно общаться, глядя на меня. Ясное дело, что мой возраст для убеленных сединами ученых имеет большее значение, чем для продавщиц в «Дарах природы» или работяг с какого-нибудь завода. В науке в таком возрасте и в лаборанты не пускают, не то, что лекции читать для научных сотрудников с секретными допусками. Блин, надо для таких случаев хоть очки сделать с тяжелой оправой и обычными стеклами, все солиднее буду выглядеть.

Но, будучи людьми культурными, пальцами в меня все же не тыкали. Так, тихонько мыли косточки на своих рядах.

Наконец, пришло время выступать.

— Товарищи! Тема моей лекции: «Наука как часть культуры советского общества и её роль в воспитании молодёжи». Сразу отмечу важный факт — в отличие от западных обществ, именно наука, а не религия лежит в основе нашей культуры! Культура советского общества глубоко атеистична, что позволяет нам правильно воспитывать молодежь. Она не должна ждать подарков от бога или вознаграждения за молитву, а сама, на научной основе, решать важные вопросы развития СССР.

Поговорив в таком духе пару минут, перескочил на роль новинок науки и техники, начав с вычислительных устройств. Почему? Потому что уже знал, как реагируют люди в возрасте на мои предсказания о том, что в будущем персональные компьютеры будут у каждого человека, а со временем они будут встроены и в мобильные телефоны, что каждый будет таскать с собой.

— По-оозвольте! — именно так, растянув слово, громко сказал седобородый ученый, подскочив с места, — а с чего вы взяли, молодой человек, что обычному человеку кто-то разрешит распоряжаться такими мощностями? Их же гораздо важнее использовать для научных целей, чем вот так разбазаривать!

Я мысленно усмехнулся. Все, официальная тема моей лекции исчерпана, теперь будем говорить только про науку. Прикорм раскидал, первая рыбка поймана, теперь можно расслабиться — дальше клев будет успешным. Все эти затруднительные моменты о культуре и влиянии советской науки на молодёжь, по которым я уже сочинил все, что только взбрело в голову, остались в прошлом.

Мне говорили, когда сюда везли, что работают тут люди очень занятые, и максимум, что институт готов выделить на такую лекцию — это сорок минут. Ага, как же! Час сорок мы с ними дискуссировали! У некоторых аксакалов из-за возмущения по поводу моих прогнозов чуть пар из ушей не шел, и их аргументы заходили подальше, чем допустимо в научном споре, но я был невозмутим и хладнокровно крыл их фантазии собственным опытом из будущего. При этом никто, даже среди тех, что были очень возмущены, из зала не ушел.

Но по истечении часа сорока все же привезший меня Семен Львович выбрался на сцену и с явно ощутимым сожалением сказал:

— Очень плодотворная дискуссия, товарищи, но, увы, нашему гостю пора уже обратно в МГУ. Думаю, он заслужил того, чтобы мы ему поаплодировали!

* * *

Ученые, расходясь после лекции, как и было принято в институте после интересного научного мероприятия, собирались группками, чтобы обсудить то, что показалось им полезным для собственного поля исследования. Народ бурлил.

— Я наконец, понял, товарищи, что же сейчас тут было! Это же, по сути, получилась прекрасная дискуссия в рамках такой дисциплины, как научная прогностика! — сказал вставший неподалеку от прохода относительно молодой и заслуженный академик.

— А я всегда говорил, что гуманитарии не бесполезный балласт, как уверены многие из коллег. Нам нужно теснее с ними общаться. Есть у них в багаже интересные идеи, что могут обогатить наши исследования, есть! — тряс козлиной бородкой другой, не менее заслуженный.

— Надо будет обязательно попросить, чтобы этого юношу к нам еще пригласили! У меня такое впечатление, что я участвовал в научном семинаре по теме готовой кандидатской диссертации, настолько серьёзные вопросы мы с ним рассматривали. Некоторые утверждения, конечно, довольно спорны, но очень много чрезвычайно полезных идей!

* * *

Вернулся домой в отличном настроении. Есть чем гордится, сегодня я такого мамонта завалил! Надеюсь, Эмма Эдуардовна узнает, как я отстоял честь родного университета и общества «Знание».

Пока я делился с женой впечатлениями от прошедшей лекции, она кормила меня ужином. Завтра нас ждала экскурсия в мастерскую художников, членов союза художников СССР. Мне всё больше и больше нравится, что судьба подарила мне второй шанс. — думал я, попивая чай с конфетами.

Тут в дверь настойчиво постучали. Пошёл открывать.

На пороге стоял Сатчан и главбух меховой фабрики. Лицо её было бледным, как мел. Молча пропустил их в квартиру.

— На фабрике ОБХСС. — сказал Сатчан, пропустив вперёд главбуха и закрыв за собой дверь.

Дорогие друзья! Двенадцатый том подошел к концу — ждем вас на следующем томе Ревизора. Он только что стартовал: https://author.today/work/322074

Наградите автора лайком и донатом: https://author.today/work/317452