Достоинство одиночества есть аскеза. Закончено путешествие в глубь своего я, т. е. закончено путешествие в глубь семьи. Достоинство счастья есть добродетель, но в коллективном смысле мы все вместе, вся эмиграция, – как муж без жены – Родины, и Россия – жена без мужа, ибо, как особенно ни щемит сердце по разлуке со своей суженой (Родиной), – если она не уважает моего личного достоинства, мой решительный долг ее покинуть, как Бог покинул человека, едва тот согрешил, как супруг отделяется от супруги в Божественном имени Шехина. – Радость покидает землю633.

Рассуждения Поплавского, на наш взгляд, прямо отсылают к известному месту в «Книге Сияния», которое он мог найти, скорее всего, во французском переводе Зоѓара:

У любого человека должно иметься Мужское и Женское, ради упрочения веры, и тогда Шехина никогда не покинет его. И если ты скажешь: «Так как у вышедшего в путь отсутствуют Мужское и Женское, то Шехина покидает его», – приди, взгляни! Тот, кто выходит в дорогу, пусть произнесет молитву перед Святым, благословен Он, чтобы почила на нем Шехина Господина его, еще до того, как он вышел, и пока присутствуют Мужское и Женское. Когда же молитва и хвала произнесены им и почила на нем Шехина – тогда пусть выходит, ибо Шехина сочеталась с ним ради того, чтобы имелось Мужское и Женское. Мужское и Женское в городе – Мужское и Женское в поле. Об этом сказано: «Правда пойдет пред Ним и поставит на путь стопы свои» (Пс. 84:14)634.

5.4.2. Андрогин

Двойной соблазн – любви и любопытства…

Девичья грудь и голова пажа,

Лукавых уст невинное бесстыдство,

И в быстрых пальцах пламя мятежа…

В твоих зрачках танцуют арлекины…

Ты жалишь нежно-больно, но слегка…

Ты сочетала тонкость андрогины

С безгрешностью порочного цветка.

Максимилиан Волошин. Из цикла «Облики»635

Интерес Поплавского к каббалистическим представлениям о сущности пола был тесно связан еще с одной уже знакомой нам темой, закономерно появляющейся в его сочинениях: андрогинностью как признаком совершенного состояния. Разумеется, идея о первоначальной андрогинности человека широко распространена в религиозно-философских и мистических традициях с древнейших времен; она занимает важное место и в каббале, и в европейском эзотеризме (Я. Бёме, И. Г. Гихтель, Г. Арнольд и др.), откуда и проникает в современный оккультизм. Поплавский был весьма начитан в этой литературе, а потому затруднительно установить, насколько в его случае эта тема была связана именно с изучением каббалы Зоѓара. К тому же мы полагаем, что одним из главных его источников в данном случае стала книга Д. С. Мережковского «Тайна Запада: Атлантида – Европа» (Белград, 1931). В анкете «Новой газеты» (1931) Поплавский выделяет две «глубокие и вдохновенные книги» «в философской области: „На весах Иова“ Шестова и „Атлантида“ Мережковского“»636, в другом месте отмечая, что

единственное возражение на прекрасную «Атлантиду» Мережковского есть то, что там слишком много страху и недостаточно любящей обиды за смерть и чувства вины Бога перед людьми за смерть637.

Андрогинизм – одна из ведущих тем этой книги Мережковского, рассуждающего, к примеру, о несовершенстве плотского человека следующим образом:

Мужчины любят мужчин, женщины – женщин, потому что для тех в мужском просвечивает женское, а для этих в женском – мужское; как бы золотая россыпь первичной двуполости – целого Человека, Андрогина, большего, чем нынешний человек, расколотый надвое, на мужчину и женщину, сверкает в темной руде двух раздельных полов638.

Отголоски этих мыслей нетрудно отыскать в романах Поплавского. Так, в романе «Аполлон Безобразов» мы читаем:

…достаточно музыке на мгновение прерваться, взволнованные голоса, как разбуженные наркоманы или неудачным движением разлученные любовники, наперебой требуют вернуть им телесно-музыкальное согласие их динамического андрогината639.

Еще сильнее эта тема звучит в романе «Домой с небес»:

Когда Олег был здоров, самоуверен, счастлив, Таня не расставалась с ним целые дни, целые недели не разобщалась сердцем… <…> Но вдруг отстранялась вспотевшая голова, и, как апокалипсический лев, поднявший голову от мяса и окровавленной лапой раскрывающий книгу, Олег задавал вдруг какой-нибудь привычный им головоломный вопрос – и тотчас же начинался между ними их особый, свирепый, никому не понятный каббалистический разговор, окруженный неведомой роскошью атлетических рук, блеском коричневой шелковой кожи и глаз, в которых горячее сумасшествие крови вдруг переключалось, преображалось, меняло направление и терзало, мучило теперь дух, как только что ломало и ласкало тело. «Слушай, ты, – спрашивал вдруг Олег, своей страшной рукой отстраняя от себя ее плечо, как раздваивающаяся андрогина, в то время как ноги их и бедра оставались еще в положении совокупления, – скажи, ты понимаешь, что значит половые отношения с Богом?» <…> Во время таких разговоров сердце вдруг леденело, тело успокаивалось в античном, тяжелом, фресковом приволье абсолютной откровенности, так что, говоря, он крепкой горстью продолжал теснить, ощупывать ее бедро, но избыток их здоровья искренно, ярко претворялся в силу их львиного, тяжелого, религиозного любопытства. Потому что, как правильно говорила Таня, они оба были не совсем люди, именно человеческого им не хватало, ей в особенности, она скорее была великолепным духовным зверем, потому что идеальная физическая организация в ней соседствовала, совмещалась с органическим кровным вкусом к хрустальной музыке чистой отвлеченности логики, метафизики Каббалы640.

Впрочем, таинство предвечного Андрогина, обсуждаемое в контексте еврейской «тайной науки», становится одним из лейтмотивов уже «Разоблаченной Изиды» и, в особенности, «Тайной Доктрины» Блаватской. (Не отсюда ли черпал вдохновение, в том не признаваясь, сам Мережковский?) Обратим внимание, к примеру, на такие цитаты из «библии» новейшего оккультизма:

Так повторяется на Земле Таинство, утвержденное, по свидетельству Ясновидцев, на Божественном Плане. Сын Непорочной Девы (или Недифференцированный Протил, Материя в ее Беспредельности) вновь рождается на Земле, как Сын земной Евы, нашей матери Земли, и становится Человечеством в его совокупности – прошлым, настоящим и будущим – ибо Иегова, или Jod-Нé-Vau-Нé, – андрогин, или двуполый641…

В еврейском Оккультизме они именуются одновременно Achath, «Единый» женского начала, и Achad – «Единый» мужского начала. Монотеисты воспользовались и сейчас еще пользуются глубоким эзотеризмом Каббалы… <…> Фраза в Сефер Иецира – «Achath-Ruah-Elohim-Chiim»642 выявляет Элохима в лучшем случае Андрогином, причем женское начало почти преобладает, ибо фраза эта читается: «ЕДИНЫЙ есть Она,