— А куда ты спешишь, позволь узнать? — теперь недовольство короля обратилось на старшую дочь.

— Ну, — многозначительно протянула Райсенн. — Мне вот интересно узнать, что ты планируешь делать с Валтором Малтэйром, когда скинешь его с престола?

— Что тебе за дело до этого? Уж я разберусь, как поступить с низвергнутым монархом. И твоего совета не спрошу, Райсенн, ты уж не обессудь.

Оливену эта перепалка доставила настоящее удовольствие. Не так уж часто Айшел срывался на девчонок.

— Папочка, прошу тебя, не надо его казнить, — сестрица скорчила умилительную гримаску. — Лучше отдай его мне.

— Зачем? — не понял король.

— Неужели не ясно? — Райсенн обвела семью хитрым взглядом. — Я хочу за него замуж. И, кстати, ты мог бы оставить его наместником в Дайрии. Кто лучше него будет управлять захваченной провинцией? Замечательно я придумала, верно?

— Да, Райсенн, — хмыкнул Айшел, обретя дар речи, — знал я, что ты глуповата, но не думал, что настолько.

— А что, — вмешалась мать, — в словах девочки есть смысл. Просто ты не хочешь признать, что женщины могут говорить разумные вещи.

— Только не мои женщины, — вздохнул король. — Жаль, что Райсенн умом пошла в мать, а не в бабку, в честь которой получила имя. Покойная королева была мудрая женщина, вот ее советы мне бы не помешали, а вам лучше помалкивать, право. Берите пример с Амелины. Она младше вас, зато у нее достает мудрости молчать и не лезть в дела, что выше ее разумения.

— Ей всего двенадцать лет, — не унималась Райсенн. — А мне пора замуж!

— И ты решила заполучить Смазливого Короля?

— А почему нет? — сестрица встала, уперла руки в бока и вскинула подбородок. — Мы с мамой уже обсуждали это. До того, как ты объявил себя императором и решил захватить всю Доэйю. Ты мог бы предложить ему мою руку, пока мы были в мире с Дайрией. Но в те времена он мог бы отказаться, а теперь не сможет.

Оливен не выдержал и расхохотался.

— А ты не боишься, сестренка, что Смазливый Король предпочтет казнь браку с тобой?

— Папа, скажи ему! — взвизгнула Райсенн.

— Уймитесь оба! — приказал Айшел. — Оставь свои романтические глупости, дочь. Мужа для тебя буду выбирать я, и вряд ли мне понадобятся женские советы в этом деле. И что делать с Малтэйром я тоже решу, не спрашивая вашего мнения. Но для начала надо завоевать Дайрию, чем и займется наш новоявленный первый маршал.

— Альва, кыш отсюда!

— Нет уж, Хэнн, я тебя не оставлю, и не надейся. Сколько раз ты ухаживала за мной, когда я болела. А теперь, когда сама нуждаешься в заботе, гонишь меня.

— Ты знаешь, почему я тебя гоню, девочка, — Хэнн, кряхтя, подвинулась на кровати. — Негоже тебе ходить за заразной старухой. Да и без толку все это. Все равно пришел мой срок. Загостилась я на этом свете, давно пора за Грань.

— Не смей так говорить! — Альва сосредоточилась на злости, чтоб не расплакаться. — Ты поправишься!

— Никто из тех, что подхватили эту дрянь, не поправился, девочка. Я — старуха, меня не жалко, а вот ежели что случится с тобой, я себе и за Гранью не прощу. Хотя… — она замолчала и отвернулась к стене.

— Что? — Альва коснулась сморщенной ладони, расчерченной буграми вен.

— Я знаю, что с тобой ничего не случится. Руны сказали, что ты будешь с тем рыцарем. А значит сейчас тебе нечего бояться. Иначе бы на порог бы тебя не пустила.

— Интересно, как бы ты мне помешала? — усмехнулась девушка.

— Альва, девочка, послушай меня, пока я еще могу говорить. В прошлый раз ты отмахнулась, но ты должна знать, что тот дайриец — твоя судьба. Узы, связавшие вас, сильнее смерти и…

— Альва, что ты здесь делаешь, Изгой тебя побери?! — пророкотал чуть ли не на ухо Барнис, взявшийся неизвестно откуда.

Брат больно схватил ее выше локтя и грубо поволок из комнаты.

— Пусти! Я только принесла Хэнн отвар из белой крупчанки. Он снимет жар, а еще…

— Дуреха! Чем ты думала?! Не хватало еще, чтоб ты подхватила эту гнусную хворь, — Барнис продолжал ее тащить подальше от комнаты, где лежала Хэнн.

— Значит, когда она ухаживала за больными в деревне и в замке, ты не возражал, а когда ей самой нужна помощь — бросишь умирать?

Он наконец остановился и повернулся к Альве.

— Ты знаешь, я уважаю и люблю Хэнн. Она меня вырастила. Всех нас, — его голос дрогнул. — И я бы сам сидел возле ее постели, будь хоть какой-то шанс помочь ей. Но Хэнн умрет, как и все, кто заразился…

— Не говори так, — Альва поняла, что плачет. — Не смей хоронить ее раньше срока.

— Даже будь надежда, что она поправится, я не стал бы рисковать единственной сестрой. Хочешь, чтоб твое личико покрылось отвратительными язвами, чтоб волосы вылезали клочьями, а ногти…

— Прекрати сейчас же! — она зажала уши.

— Альва, я искал тебя, хотел поговорить, — Барнис снова поволок ее по коридору.

— О чем?

— Ты должна уехать, пока не поздно. Ты и Олан, — поспешно добавил он, будто компания брата резко меняла суть требования.

— И куда я по-твоему поеду, Барнис? — она решительно вырвала руку, повернулась и теперь в упор смотрела на брата, хотя в полумраке коридора по глазам особо не почитаешь.

— К соседям, — в его словах слышалась неуверенность, за которую она немедленно ухватилась.

— Ты же сам понимаешь, что нас никто не примет, — жестко возразила девушка. — Будто вся округа не знает, что в деревне, а теперь и в замке Свеллов косит людей неизвестная дурная хворь.

— Именно поэтому они должны помочь и принять вас с Оланом. Наши соседи — хорошие люди, они не оставят нас в такой момент.

— Они — хорошие люди, Барнис. Но, скорее всего, будут рассуждать, как только что рассуждал ты, оттаскивая меня от Хэнн.

— Но Хэнн больна, а вы с Оланом, хвала богиням, здоровы.

— И кто сможет поручиться, что мы не заражены? Кто рискнет не только своей жизнью, но и жизнью своих детей?

Барнис стоял, склонив голову и, кажется, впервые в жизни признавая правоту сестры. Жаль только, у Альвы не было настроения наслаждаться победой.

— Но что же делать? — она никогда еще не видела старшего брата таким растерянным.

— То, что должны. Помогать больным и поменьше бояться за себя.

— Ишь, раскомандовалась, — сердито отозвался Барнис. — К больным я тебя и на милю не подпущу. Пусть слуги за ними ходят, хотя и те попрятались кто куда, лишь бы не заразиться. Не все же такие отчаянные, как молодая госпожа. И не думай, что убедила меня. Если соседи откажутся принять вас с Оланом из благородства, то будут вынуждены принять ради выгоды. Я предложу им все дары твоего дайрийца — коней, деньги, украшения.