Неисправимый. Что в пятнадцать, что в семнадцать, что в двадцать пять. Об этом я ему и сказала.

Кристоф притворно в испуге схватился за сердце.

– Ты разбиваешь мне сердце, Светлячок, – трагично произнес он. – Я стараюсь меняться, совершенствоваться, а ты говоришь, что я неисправим.

Я вновь захихикала.

– Кристоф, ну хватит кривляться, – с укором сказала графиня Тубертон. – Лори, он на самом деле очень серьезный молодой мужчина, – это уже мне. – С отличием окончил Академию магии в столице, теперь поступает в аспирантуру в Зарданскую академию. Но иногда ведет себя, как маленький ребенок.

– Но я и есть ребенок, мама. Твой и папин. А по магической возрастной шкале совсем малыш, – ухмыльнулся Кристоф.

А я подумала: хорошо, что Крис застал нас. Этот взрослый обаятельный мужчина совершенно покорил меня. Так же, как и раньше.

На следующее утро лер Кристоф Тубертон ни свет ни заря заявился в наше поместье и в мое открытое окно стал кидать камешки и звать меня на утреннюю конную прогулку.

Сонная и растрепанная, я выглянула из-за занавеси и с улыбкой слушала, как он расписывает красоты утренней прогулки.

– Ты стала такая хорошенькая, Лорианна, – заявил вдруг Кристоф, разглядывая меня в ночной рубашке.

С запозданием я поняла двусмысленность ситуации и спряталась. Это раньше я могла не стесняться его. Теперь же и он стал взрослым мужчиной, и я становилась идеальной лерой.

В итоге Крис уговорил меня, и я быстро собралась. Вместе с ним мы позавтракали и, с согласия родителей, выехали на конную прогулку.

Всю дорогу Кристоф рассказывал интересные истории из студенческой жизни, из практики. Я же рассказывала ему о жизни в Марилии, о друзьях, о случаях из своей студенческой жизни. В итоге утро прошло замечательно.

Поначалу Крис немного смущал меня. Например, когда я спрыгивала с лошади и попадала ему в объятия или когда он помогал садиться на лошадь. Но он не позволял себе ничего лишнего, держал дистанцию и постоянно обращался ко мне «маленькая Лори» или «Светлячок», и я расслабилась. В конце концов, Крис всегда был для меня как старший брат.

Мы скакали наперегонки по лесу, сидели у Ледяного озера, гуляли пешком по знакомым с детства тропинкам. На поляне Крис собрал очаровательный букет и с улыбкой подарил мне. Когда он проводил меня домой, я пригласила его на чай с вкуснейшими пирожными, который приготовил наш повар.

Я любовалась букетом, который поставила в вазу. В Марилии совсем другая природа и другие цветы. Тоже красивые, но другие – яркие, сочных оттенков. Цветы же нашего леса – нежные и хрупкие, гораздо бледней.

Кристоф, поймав мой ностальгирующий взгляд, тихо произнес, внимательно вглядываясь в мои глаза:

– Ты должна знать, Лори, что четыре года назад мы все перепугались. Джейсон разговаривал со мной перед тем походом к озеру, но тогда он не мог и предположить, что ты настолько расстроишься. И я – тоже.

Я слегка отвернулась, чтобы не смотреть на Кристофа, но и не прерывала его, потому что понимала – рано или поздно мы должны поговорить о произошедшем. До этого, на прогулке, мы не затрагивали эту тему. Видимо, Кристоф решил, что время пришло.

– Я не расстроилась тогда, Кристоф, – сдержанно ответила я. – Джейсон разбил мне сердце. В детстве и юности мы мечтали пожениться, а когда мечта стала сбываться, родители пошли нам навстречу и решили, что мы повзрослели, Джейс просто растоптал нашу мечту.

На некоторое время наступило молчание. Я пила чай, аппетит пропал. Пирожных уже не хотелось.

– Твоя реакция оказалась ужасна и непредсказуема для Джейсона, – проникновенно проговорил Кристоф. – Он был потрясен и разбит. Когда ты заболела, он сильно переживал. Мы все переживали. Но Джейсон каждый день приходил к вам домой, хотя граф Алан прогонял его. И все эти четыре года он писал тебе, но твой отец сказал, что ты не прочитала ни одного письма. Ты до сих пор не хочешь его знать, Лори?

Я посмотрела в свою чашку и промолчала.

– Ты поговоришь с Джейсоном? – упрямо спросил Кристоф.

– О чем мы должны поговорить?

– Джейсон ждал твоего возвращения, чтобы объясниться. Он скучал. Если бы у нас были родственники в Марилии, он давно уже нашел бы тебя там. Он несколько раз подавал заявление в посольство Марилии у нас в столице и раз за разом получал отказ.

– Я не знала этого. Отец не рассказал. Но что это меняет?

Кристоф выразительно изогнул бровь, скептически скривившись.

– Точно ничего?

– Мы объяснились у озера четыре года назад, – твердо сказала я. – Ничего нового он не скажет, а я не хочу возвращаться в прошлое.

– Вас связывают столько лет дружбы. Ты вообще не собираешься с ним разговаривать?

Я не смотрела на Кристофа, серьезно задумавшись. Конечно, я знала, что рано или поздно встречусь с Джейсоном и вряд ли мы с ним будем молчать. Но пока я не понимала, что чувствую к нему на самом деле.

В Марилии при всех друзьях я призналась, что люблю его, но так ли это на самом деле? Прошло столько лет…

Однако когда я подумала, что тот всадник на кипарисовой аллее – Джейсон, сердце чуть из груди не выпрыгнуло. И почему с Миритом у нас ничего не получилось?

Джейсон стоял между нами.

Я постоянно сравнивала всех с Джейсоном и вместо Мира представляла Джейсона. Это было нечестно, но получалось помимо моей воли. В итоге я поняла, что Мира не смогу полюбить. Но… в душе и сердце был сумбур. Я находилась в растерянности.

– Наверное, нам нужно встретиться. Но мы не будем говорить о событиях четырехлетней давности, – голос прозвучал ровно и твердо.

– Но, Лори…

– Пожалуйста, – перебила я Кристофа, – передай Джейсону, если хочет общаться со мной, то о нашей несостоявшейся помолвке и обо всем, что ей предшествовало, пусть никогда не вспоминает и не упоминает, – тихо произнесла я, в упор уставившись на Кристофа. – Как будто ничего никогда не было.

Кристоф с нескрываемым удивлением смотрел на меня.

– Ты изменилась, Светлячок. И не только внешне. Стала жестче, увереннее в себе, – пробормотал он.

– Я просто выросла, Крис. Всего лишь, – спокойно, с грустной улыбкой, ответила я.

– К сожалению, – тихо буркнул он, а я удивилась, услышав эти слова.

В Академию магии Зардана меня приняли на четвертый курс. Проэкзаменовав и поняв, что уровень знаний у меня высокий, профессора и ректор академии были искренне удивлены – знания полностью соответствовали академическим требованиям. Дополнительных экзаменов не пришлось сдавать, меня оформили переводом из САМИМ в ЗАМ на точно такой же факультет.

Занятия начинались через две недели, а до них мне назначили практику, ведь в Марилии я ее не прошла. Направили в Зарданский ботанический сад, к профессору Джеймсу Марлентону.

Я шла с мамой по коридору Зарданской академии магии, сжимая в руке жетон, который должна показать библиотекарю, чтобы