Дистанция пятьдесят километров. Приближается. Сканирует пространство в активном режиме.

— Уводи дроны! Прикажи им рассредоточиться! — зарычал Хирч, сжимая кулаки.

— Поздно, командир, — качнул головой Корф. — Если это бот, а это точно он, дронам не уйти — не те у них движки.

— Наблюдаю старт крылатых ракет!

На земле в клубах огня и дыма с пусковых установок рванулись в небо две К-212. Смысл этого действия ускользал от Хирча, да и не до этих примитивных устройств ему сейчас было.

— Противник открыл огонь из плазменных пушек! — доложил вычислитель, и спустя пару секунд голограмма, висевшая в центре командного поста, подернулась рябью, стремительно утрачивая детали и покрываясь туманными пятнами — по мере гибели дронов обрывался и поток данных, формирующих виртуальную карту.

— Разведывательные мини-дроны потеряны, — бесстрастно констатировал вычислитель.

Голограмма мигнула и вновь налилась красками. Теперь изображение Земли офицеры эсминца видели «глазами» автоматического разведчика, но с расстояния двенадцати миллионов километров что-то рассмотреть было сложно. Тем не менее, две вспышки объемных взрывов, отразившихся на голограмме крошечными бледными пятнышками, они все-таки увидели.

— Зачем они запустили ракеты? — удивился Корф, — там для них и целей-то не было.

— Да какая теперь разница? — неожиданно спокойным голосом ответил Хирч, — что там хоть было-то, в этих контейнерах? Ради чего мы потеряли девять дронов? Сделали русские бомбу?

— Нет, командир, — вздохнул инженер, отрывая взгляд от экрана, — Пустышка это. Просто смесь радиоактивных материалов. Ну, может, слегка обогащенная ураном-235, но именно что слегка. Они потому и не торопились открывать контейнеры.

— У нас есть резервный комплект дронов во втором автоматическом разведчике. Сколько нужно времени, чтобы их задействовать?

— Сами они до Земли будут годами ползти. Нужно их ближе к планете доставить, а это риск. Хотя… — инженер опять углубился в расчеты. — В общем, так. Если не подставляться, то месяца за три орбитальную группировку восстановить можно.

Глава 10

Берия внимательно посмотрел на закончившего доклад Судоплатова и с явным сомнением покачал головой.

— Павел Анатольевич, вам не кажется, что мы с вами стремительно теряем контроль над ситуацией?

— Ну, полного контроля у нас, к сожалению, и раньше не было…

— Это совсем другое, — в голосе Берии появились нотки раздражения. — Да, мы не имели достоверных сведений о природе и происхождении некоторых умений генерала Нагулина, но его действия были нам вполне понятны и объяснимы в рамках привычной нам логики. Теперь же ситуация изменилась, причем весьма существенно. Вся эта история с Мехлисом и Радиевым институтом наглядно показывает, что мы не знаем чего-то действительно важного.

— Лев Захарович искренне предан нашему делу…

— Да знаю я, — махнул рукой нарком, прерывая Судоплатова. — Речь не об этом. После Крыма и Плоешти Мехлис изменил свое отношение к Нагулину, и это мешает ему непредвзято оценить его действия. Но ведь там были и ваши люди, Павел Анатольевич! Они принимали в этой операции непосредственное участие. Почему полковник Лебедев не обратил внимания на явные нестыковки в действиях Нагулина?

— Возможно, он просто не обладает достаточными научными знаниями, чтобы выявить наличие этих нестыковок. При всех его достоинствах и заслугах, он все-таки диверсант, а не ученый.

— Ну, хорошо. Допустим, ему действительно не столь очевидно, что наличие радиоактивных веществ в контейнерах-приманках никак не может повлиять на их привлекательность для немецких разведчиков, у которых просто нет и быть не может аппаратуры, способной на расстоянии определить наличие или отсутствие урана в этих ящиках, но почему он не прислушался к словам товарищей из Радиевого института, которые изначально были против того, чтобы помещать в контейнеры настоящие изотопы.

— У Лебедева был приказ, — пожал плечами Судоплатов. — К тому же, организацией изъятия изотопов из Радиевого института занимался Мехлис, а Лебедев отвечал только за обеспечение безопасности.

— Защищаете подчиненного? Это, конечно, правильно. Однако и о долге забывать не нужно. Обо всех подобных странностях Лебедев должен был немедленно докладывать вам, а вы — мне.

— Он и доложил. Только странностей он действительно не рассмотрел. Мало ли что могут говорить ученые? Я со всем уважением отношусь к товарищам Хлопину и Курчатову, но от наших дел они безмерно далеки…

— Вы сами-то понимаете, что эту операцию Нагулин, скорее всего, проводил не против немцев? Ну, или не только против них.

— Японцы? Но…

— Да какие Японцы! — Берия даже повысил голос, но быстро взял себя в руки. — Да, формально эта версия тоже имеет право на существование. Нагулин сам сказал Мехлису, что уже сталкивался с подобными средствами технической разведки во время операции в Китае, но это явная дезинформация.

— Дезинформация? — недоверчиво повторил Судоплатов. — Мы проверили эти слова Нагулина. Нет никаких оснований считать их неправдой. Утечки к противнику важнейших сведений о действиях авиаполка генерала Кудрявцева действительно имели место, причем, судя по скорости поступления информации в японские штабы, это была не работа агентуры, а что-то вроде авиаразведки. Из-за этих утечек Нагулин несколько раз чуть не погиб, что тоже подтверждено опросом свидетелей.

— Я не подвергаю сомнению наличие утечек. Дезинформация кроется в способе получения противником этих сведений. Павел Анатольевич, я тоже не ученый, но даже мне ясно, что технологический уровень японцев не позволяет им создать летательный аппарат и комплекс разведывательной аппаратуры с такими возможностям, иначе американцы и англичане уже давно проиграли бы эту войну. В подобные разработки немцев я бы еще мог поверить, да и то с большой натяжкой. Но они уж точно не стали бы передавать подобную технику своим восточным союзникам, даже не успев ее толком использовать у себя.

— Но ведь успехам японской и немецкой разведки должно быть какое-то рациональное объяснение.

— Оно есть. И его знает генерал Нагулин, но делиться им с нами он не торопится, вернее, он явно говорит нам не всё. Высотный малошумный и малозаметный летательный аппарат с очень мощной оптикой, оснащенный новейшей аппаратурой для ведения ночной разведки с воздуха — вот его объяснение. По его же словам это изделие явно штучное, совершенно точно еще не готовое к серийному производству. Опять же, исключительно по словам Нагулина, одна из наших крылатых ракет, оснащенная зенитным дистанционным взрывателем и системой радиоуправления, смогла поразить цель. Никаких доказательств этой версии у нас нет — обломки воздушного разведчика найти так и не удалось.

Судоплатов молчал, обдумывая услышанное, и Берия продолжил:

— И главное, что не дает мне поверить словам Нагулина, это та легкость и быстрота, с которой ему удалось выманить разведывательный самолет противника, будем пока называть его так, в нужную ему точку под заранее подготовленный удар с земли. На что клюнули немцы? Или, может быть все же не