– Значит за завтраком отдадим ему это сообщение, – предложила герцогиня, рассмотрела в зеркале хитрую ухмылку, скользнувшую по губам мужа и заинтересованно приподняла бровь. – Не так?

– Абсолютно, – подтвердил он, и подал ей руку, – прошу.

Спрашивать, куда ее ведут, герцогиня не стала, просто шла, наслаждаясь чистотой и тишиной галерей, лестниц и залов. Тут больше не дежурили егеря, не мелькали торопливые слуги и не разгуливали скучающие придворные, из той редкой категории, которая любит покидать свои спальни с рассветом. Да и позже здесь будет так же тихо.

Магистры окончательно поделили дворец на зоны, личную герцогскую, официальную, жилую для чиновников и прислуги и хозяйственную. И защитили каждую особым амулетом, не пускавшим за ее пределы тех, кто не имел на это права.

Хотя и жителей во дворце с каждым днем становилось все меньше. Перебрались в столичные казармы стражники, Герс оставил в замке лишь тщательно отобранный небольшой отряд из двух десятков телохранителей и егерей. Уехал в свой новый особняк советник Ледтон с молодой женой, и генерал Таубен уже присмотрел для своей семьи распложенное в предместьях Лидмора имение. Вильдиния собиралась забрать к себе несколько сестер, оставив обитель под Сотреной на Зарину.

Нет, Вилия не отказывалась от должности главы целительниц, ни в коей мере. Просто считала, что гильдии пора расширяться. Тем более герцогиня выдала указ устроить лазареты и лавки знахарок в каждом городке и крупном поселке.

– Завтракаем сегодня здесь, – объявил герцог, распахнув перед женой двери на широкий балкон, выходивший на восток.

Лучи утреннего солнца уже согрели мраморные колонны и перила, запутались в лепестках цветущих магнолий и вьющихся роз, заиграли веселыми зайчиками на гранях серебряных ваз и золотых блюд.

Стол был накрыт на десяток персон, но Дарвел с Ильдой оказались первыми. Позвав зверей, герцогиня устроилась на своем месте и с удовольствием разлила по чашкам взвар. Она уже успела понять, что ей намного удобнее и быстрее сделать все самой. Не нужно ничего объяснять и предупреждать, не приходится смотреть как перед твоим лицом мелькают чужие руки и невольно настораживаться, ожидая неловкого движения или оплошки.

– Как выяснилось, – улыбнулась знахарка мужу, – слуг я готова терпеть только на разных официальных трапезах. В остальное время мне и самой нетрудно взять с блюда пирожок.

– Делай как хочешь, – Дарвел нежно смотрел на действия любимой, – но помни об одном, это не обязанность. Как только тебе надоест, придет служанка.

– Доброе утро, – влетела на балкон Кора, – мы привели Матео.

Следом за ней на балконе появились магистры, Лиата и прежний секретарь Дарвела.

– Отличная новость, – обрадовался герцог, увидев смущенного парня, – ты-то мне и нужен. Но сначала поясни, как себя чувствуешь?

– Очень хорошо, – кротко улыбнулся Матео, – снова могу бегать, прыгать и ездить на лошади.

– Тогда садись завтракать, потом я объясню тебе новые правила.

– Благодарю, но я уже завтракал, – отказался секретарь, – меня светлый лэрд Анвиез кормил. Чтобы тело быстрее восстановилось.

– Тогда иди к Бремеру, он все объяснит. После обеда я приду в свой кабинет в канцелярии, к этому моменту напишешь свои вопросы.

– После обеда мы едем в Лидмор, на суд, – сообщил Ирджин, – если вы пожелаете присутствовать, то времени на канцелярию не останется.

– Я бы хотела посмотреть… – вопросительно глянула на мужа Ильда.

– В таком случае я вызову тебя после суда, – вмиг сменив решение, сообщил парню Дарвел, и, глядя на магистров, поинтересовался, – а моему секретарю рожок дадите?

– Да, вечером. Его необходимо настроить, – пояснил Анвиез.

– А кого мы будем судить? – на миг отвлеклась от своей книги Лиатана.

– Художника, негодяев, напавших на вас и вдову, у которой служила Кора, – пояснила ей герцогиня.

– Может, не тратить на них время, сразу отправить всех скопом в дальний приют, лепить кирпичи? – провокационно справился появившийся на балконе лэрд Грозби.

– Можно, – невозмутимо кивнул Анвиез, – пишите указ, сразу и отправим его в Лидмор.

– Так просто? – неверяще уставился на него промышленник, – каждый может написать указ и запереть любого в монастырь?

– Ну, во-первых, не каждый, а лишь советник герцога, наделенный его доверием и особыми правами. Во-вторых, любой из советников, не согласный с назначенным наказанием, имеет право просить герцога об отмене или смягчении приговора. В-третьих, родичи и друзья осуждённого тоже могут подать прошение.

– Ну, допустим, написал я указ, – задумчиво прищурился Грозби, – кто из вас будет против?

– Никто, – отрекся Ирджин.

– Почему?!

– Потому что во всех этих делах именно вы – пострадавшая сторона. – просветил его Сабенс, – следовательно, имеете право требовать для них любого, самого строгого наказания. Ведь никому не известно, сколько душевных мук доставили эти негодяи лично вам и вашим близким.

– А народ? Не будет возмущен таким приговором? – помрачнел лэрд Грозби.

– Народ поймет, если правильно сформулировать предъявленные преступникам обвинения, – уверенно заявил верховный магистр, – тем более, в этот раз от их деяний пострадали не только вы. Хотя бывают случаи, когда родня или дружки преступников нанимают крикунов и бузотеров, и те под видом протеста принимаются грабить лавки, громить трактиры и угонять лошадей или экипажи. Но все они – просто болотная пена, а не народ. И таких мы обычно отправляем подальше безо всякого суда. Они и сами загодя знают, на что идут из желания легко заработать пару золотых.

– Тогда я тоже еду на суд, – твердо объявил Грозби, и никто не стал ему возражать.

Заниматься с учениками магией магистры решили за пределами замковых стен. Во избежание искажений защитных плетений, и без того пострадавших от действий Пангерта и едва приведенных в порядок.

Из четырех учеников только Ильда могла контролировать свои действия, рассчитывать запас магии и не тратить его зря. Остальные еще не осознавали ценности энергии и швырялись ей как малые дети горячими пирожками.

Анстор, имение, подаренное знахарке Дарвелом, подходило как нельзя лучше. Кроме каменного, основательного и тем не менее уютного особняка, здесь имелся стоящий поодаль внушительный амбар. Прежние хозяева имения явно строили его на века. Толстые каменные стены, способные защитить от любых нежданных морозов сходились в вышине сферическим куполом, опиравшимся на мощные каменные колонны. Такие амбары обычно возводили для хранения сушеных и моченых плодов, а также зимних сортов яблок и груш.

Однако управляющий герцогскими владениями продавал урожай скупщикам на корню, не тратя усилий и времени на поиски аккуратных и добросовестных сборщиков и заготовщиков. Поэтому уже несколько лет в заброшенном строении властвовало запустение и размножались крысы и пауки.