— Разумеется, нет, — резко ответил я. — До конца тренировок еще далеко. До намеченного дня еще много времени, и это мой долг, мой и моих подчиненных, -проследить, чтобы оно было использовано с максимальной эффективностью.

— Но тогда, если следовать вашему же утверждению, инцидент действительно был несущественным.

— Вы так ничего и не поняли, — устало сказал я.

— Может быть, командующий. Тогда объясните, что вы имели в виду?

Потребовалось время, чтобы собраться и сформулировать свою мысль точнее:

— Я Планетарный главнокомандующий и должен думать не только о сиюминутных результатах, но и возможных последствиях. То есть не только о конкретной реальности, но и о потенциальных возможностях ее развития.

— Командующий, вы пытаетесь объяснить мне значение потенциальных возможностей? Я — Ученый.

Я осекся, осознав справедливость ее замаскированного упрека и тщетность своих усилий внятно выразить мысль. Пауза затягивалась, а нужные слова все не приходили.

— Командующий, — не выдержала она, — я могу задать вам вопрос?

— Разумеется.

— Сколько выводков вы пережили?

Я с недоумением посмотрел на нее.

— Не понимаю.

— Сколько новых поколений появилось на свет при вашей жизни?

— Точно не знаю, — с удивлением ответил я. — Я начинал карьеру еще в те времена, когда Империя была в Черных Болотах. Тогда число и частота появления новых выводков являлись строжайшей тайной, особенно для нас, рядовых бойцов.

— Вам известно почему?

— Да. До этой войны было еще три. В ту эпоху Империя воевала с Дневными пловцами, существами не просто разумными, но и способными понимать нашу речь. Чтобы плененный Воин не мог выдать сведения о численности тзенов врагу, ему просто— напросто ничего не сообщали. Это же аксиома — ты ничего не скажешь даже под пытками, если не знаешь, что сказать.

— Но ведь с тех пор, — настаивала она, — многое изменилось, и подобная информация стала общедоступной. Сколько выводков вы можете вспомнить?

— Меня никогда не занимали подобные вопросы. Я привык не вдаваться в такие подробности, и еще ни разу у меня не возникало потребности в этом.

— Командующий, моя карьера началась здесь, на колониальном корабле, уже после кампании против ос. Правда, я не вела точного учета, но знаю, что после этого было более тридцати новых выводков. Так что вы можете подсчитать…

— Я не понимаю, что вы пытаетесь мне доказать, — прервал ее я. — В чем суть ваших изысканий?

Теперь надолго умолкла она.

— Командующий, — раздался наконец ее ответ, — среди Ученых я считаюсь старой и опытной. Однако я имею лишь смутное представление о жизни на Черных Болотах, и мне придется прослушать информационные диски, чтобы что-то узнать о войне с Дневными пловцами, о которой вы рассуждаете столь свободно.

— Разумеется, мой опыт сыграл немаловажную роль в моем назначении — если вы это хотите сказать, — нетерпеливо напомнил я.

— Я хочу сказать не только это, командующий. Я хочу сказать еще и то, что ваши взгляды на жизнь формировались в совершенно другую эпоху, в условиях, чуждых современному Воину.

— Ученый, — не выдержал я, — вы считаете, что я не гожусь в Планетарные главнокомандующие?

— Вовсе нет, — торопливо возразила она. — Выслушайте меня, главнокомандующий. Если мои сведения верны, то запланированные потери в предстоящей кампании составляют от шестидесяти трех до девяноста двух процентов. На заре нашей истории, во времена первых войн, никто вообще не мог сказать, выиграем мы или проиграем. Это отчасти объясняет ваше непонимание логики новых поколений.

— То есть?

Меня уже начинала раздражать эта бесполезная болтовня. Я рассчитывал на короткий и исчерпывающий ответ, а получил долгую и пустую дискуссию.

— Новые поколения живут в безопасности, о которой вы тогда не смели и мечтать. Вам внушали, что судьба Империи висит на волоске что она решается в каждом сражении. Сейчас молодежь живет с твердым убеждением, что Империя выживет. А потому они гораздо больше озабочены своим личным статусом в Империи, нежели вы в их годы. Это не означает, что они не понимают всей серьезности предстоящей войны с муравьями. Все— таки они тзены и Воины и никогда сознательно не сделают ничего такого, что действительно повредит Империи. Однако их заботит и то, что станет с ними после войны, какое место они займут в касте, — а потому нередко стараются произвести более благоприятное впечатление на вышестоящих командиров, в данном случае — на вас.

По-моему, настало время прощаться.

— Ваши замечания были чрезвычайно полезными для меня, — официальным тоном проговорил я. — Я приложу все усилия, чтобы это новое ощущение безопасности не помешало подготовке моих бойцов к сражению.

— Но, главнокомандующий… — начала было она.

— Меня ждут другие дела, — остановил я ее. — Как и всегда, Ученые оказали бесценную помощь касте Воинов и Империи.

Я повернулся и торопливо вышел, не дав ей возможности добавить хотя бы слово. Я клял себя за то, что попытался задать Ученому не относящийся к делу вопрос. Как и следовало ожидать, ответ оказался туманным и не по существу.

Я дал себе обещание никогда не ходить на подобные встречи без Зура. Возможно, вообще будет лучше поручить это дело ему. Моя обязанность — готовить мой легион к сражению, а не играть в словесные игры с Учеными.

Трехмерные карты муравейников были поистине маленькими шедеврами. Они были сконструированы на основе спешно созданного устройства времен последней экспедиции. Те приборы просто регистрировали наличие под землей некой полости, например, каверны или хода. Они здорово помогли нам тогда в разработке оборонной тактики, предупреждая о каждой попытке муравьев прорыть ход к нашей фортификации.

Новое же устройство было огромным шагом вперед. Оно помогало разработать и наступательную стратегию. Оно не просто показывало подземные пустоты, оно могло определять их размеры и расстояние от поверхности земли. Разведывательный флаер, оснащенный таким прибором, совершив несколько облетов муравейника, возвращался с готовой картой подземных коммуникаций врага.

Мои подчиненные как раз рассматривали одну из таких карт

— карту второго муравейника. Объект атаки отряда Рахт.

— Трудности атаки на данный муравейник очевидны, — открыл я совещание. — Как вы видите, одно из главных хранилищ яиц находится вот в этой точке, под дном озера. — Я отметил точку на карте. — Я собрал вас здесь, чтобы обсудить возникшую проблему или, точнее, проблему, которую не решили Техники. Из их последних отчетов следует, что они так и не смогли довести модель герметичного грунтопроходного снаряда. По их прогнозам, работа над этим проектом будет завершена спустя значительное время после отбытия нашего легиона. Это означает, что разработанный план проникновения в хранилище с поверхности невыполним. Мы должны разработать новый план, иначе операция теряет всякий смысл.