Кендрик мог их понять: он бы тоже разозлился, если бы иноземного солдата назначили над ним командовать. К тому же, он об этом не просил. Всё, что он сделал – это вызвался помочь Королю замести след.

Чем ниже они опускались, тем скорее Кендрику хотелось растопить лёд и открыто поговорить с ними, чтобы не нажить себе врагов перед началом опасного похода.

Он шагнул вперёд и обратился к воинам.

"Я понимаю, что вы не рады оказаться под командованием чужеземца", – сказал Кендрик, и стоявшие к нему спиной рыцари медленно обернулись. "Я пришёл сюда не за тем, чтобы отбирать должность у ваших генералов. Я пришёл, чтобы служить вам, чтобы помочь вам выполнить миссию".

Один из них, высокий рыцарь с бритой головой и бородой, заплетённой в косы, сурово посмотрел на Кендрика.

"Я командовал этими людьми с тех пор, как научился ходить", – сказал он ледяным тоном. "А ты возник невесть откуда и занял моё место. Я тебя не уважаю, и мои люди – тоже. У нас, на Перевале, уважение нужно заслужить. Мы все его заслужили. И пока ты не докажешь, что достоин, ты для нас никто".

Рыцарь резко отвернулся. Их спуск закончился, и платформа с толчком и глухим стуком коснулась земли. Открылась деревянная калитка, и рыцари по очереди сошли на землю, а затем оседлали своих коней, которых спустили для них заранее.

Кендрик, задетый перепалкой, переглянулся с Брандтом и Атме, и увидел в их глазах ту же горечь и то же дурное предчувствие. Оно усилилось, когда рыцари Перевала, не дожидаясь своего нового командира, вскочили в сёдла и ускакали в пустыню, оставив позади лишь густое облако пыли.

Кендрик сел на коня, Брандт, Атме и остальные сделали то же самое и приготовились следовать за ним. Кендрик знал, что завоевать уважение его новых соратников будет непростой задачей, но, когда он пришпорил своего скакуна и сорвался с места, ему было уже всё равно. Он вернулся в пустыню не ради того, чтобы заслужить чьё-то одобрение, а потому, что так велел ему священный долг.

Когда они неслись по песку, и свист ветра в ушах смешивался с топотом конских копыт, Кендрик поклялся себе исполнить этот долг, не зависимо ни от того, как к нему относились эти люди, ни от того, какие опасности ждали его впереди.

*

Гвендолин вместе с Королём МакГилом брела по вершине перевала. Они шли только вдвоём, любовались живописными видами, и волосы Гвен развевались на ветру. Король согласился провести для неё экскурсию, и в сопровождении всей его свиты они пересекли столицу, переплыли озеро и поднялись вверх на платформе – всё ради того, чтобы она смогла проводить Кендрика и остальных в их поход. Когда они достигли вершины, Король приказал свите покинуть их, и они остались наедине.

Наконец они остановились и посмотрели на горизонт. У Гвен свело живот, когда она снова увидела Великую Пустошь – место, которое она предпочла бы забыть навсегда.

Они долго стояли молча друг подле друга, пока Король не взял слово.

"Меня очень тронула твоя просьба", – сказал он.

"Моя просьба?" – переспросила Гвен.

Тот кивнул.

"Я предложил тебе на выбор экскурсию в любую часть моего королевства, а ты попросила только проводить брата. Ты могла осмотреть мои сокровища, драгоценности, подземелья, арсеналы, бальные залы, виноградники, сады… Вместо этого мы с тобой пришли в это отдалённое место и гуляем по укрепительным валам, ради того, чтобы посмотреть, как Кендрик и остальные отправятся на миссию. Это просьба настоящего, самоотверженного лидера".

Гвен улыбнулась в ответ.

"Мои люди – это моё сокровище", – сказала она. "Они для меня важнее всего. И если они в опасности, то моё место – рядом с ними".

Король кивнул.

"Мы с тобой похожи", – сказал он. "Лидеры не спят, когда их люди в беде. Это одновременно и благословение, и проклятие ответственности".

Гвен кивнула, радуясь возможности поговорить с кем-то, кто её понимал. Были моменты, когда ей не хотелось быть королевой, но порой ей становилось ясно, что в этом была её судьба.

Гвен опёрлась руками о каменный поручень и посмотрела вниз. Там, в сотнях футов под ней, в облаке пыли скакал Кендрик и его соратники. Они мчались к горизонту, к песчаной стене. Гвен перегнулась через поручень, как вдруг у неё закружилась голова и она отпрянула назад.

"Слишком большая высота", – сказал ей Король, улыбнувшись. "Я поднимаюсь сюда многие годы, и с возрастом тоже стал хуже её переносить. Только не рассказывай моим подданным", – подмигнул он.

Гвендолин улыбнулась.

"Вы ещё совсем не старый", – сказала она. "Вы намного моложе, чем был мой отец".

Король грустно покачал головой и отвёл взгляд.

Кендрик скрылся из виду, и сердце Гвен заныло. Она закрыла глаза и стала молиться о том, чтобы он выполнил свою задачу и вернулся невредимым. Она бы не вынесла ещё одной потери. Он был последним членом её семьи.

Гвен снова открыла глаза и посмотрела дальше, за горизонт, с мыслью о Торгрине и Гувейне, плывших где-то в огромном море. Она нуждалась в их присутствии также, как в пище и воде. Одиночество причиняло ей страшные муки, она физически ощущала, как оно камнем лежало у неё на груди. Ей казалось, что её муж и сын забрали с собой частичку её души, и она потерялась вместе с ними.

"Скучаешь по сыну, да?" – спросил Король.

Гвендолин обернулась и покраснела, когда увидела, что он наблюдал за ней и прочёл и её мысли. Она поняла, что у Кроля была очень острая интуиция.

Её глаза наполнились слезами, и она кивнула.

"Я тебя понимаю", – ответил он. "Даже лучше, чем ты думаешь. Я тоже скучаю по своему".

Она взглянула на него с недоумением.

"По своему?", – переспросила она. "У вас тоже пропал сын?"

"Нет", – грустно ответил Король, качая головой. "Хуже. Он здесь, в моём городе. Но для меня он утрачен".

Гвендолин озадаченно нахмурилась.

"Я не понимаю", – сказала она.

Он вздохнул.

"Двое моих детей, – ответил Король, – стали узниками нашего религиозного лидера и его культа, который оплёл мой город, как ядовитый плющ оплетает стену. Это ложная религия, её проповедует ложный пророк, но люди всё равно идут за ним. Его учение распространилось настолько, что я едва контролирую свой народ, и даже своих детей я не смог уберечь. Они верят ему, и для меня они теперь так же потеряны, как твой сын – для тебя. Только твой ещё может вернуться, а мои – никогда".

Гвендолин увидела печаль в его глазах, и посочувствовала его несчастью. У неё на языке крутилось много вопросов, но она понимала, что сейчас для них было не время.

Король протянул руку, коснулся поручня и пробежал ладонью по горячему камню, глядя вслед свои рыцарям, скрывшимся в пустыне.

"Это древние камни", – сказал он. "Такие же древние, как стена вашего каньона. Ты заметила, какая у них форма?"