Гвен потрясённо кивнула.

"Кольцо и Перевал", – сказал он. "Две стороны одной медали. Они – точная копия друг друга. Ваш Каньон, ваше Кольцо, такого же размера, как и наш Перевал, и оба они имеют форму идеального круга. Посмотри вокруг: наш Перевал будто вырезан из вашего Каньона, он бы как раз в него поместился".

Гвен огляделась и убедилась, что он был прав: огромный Перевал, опоясывавший королевство, на вид был такой же ширины, что и Каньон вокруг Кольца. Она гадала, что всё это может значить.

"Как это возможно?", – спросила она.

"Ты ещё много не знаешь", – ответил он. "И я многое должен тебе рассказать. Мы – две половинки одного целого, разлучённые при рождении. Кольцо и Перевал нужны друг другу, чтобы обрести цельность.

Он посмотрел на Гвендолин долгим тяжёлым взглядом.

"Ты думаешь, мы спасли вам жизнь, – сказал он, – но ты не понимаешь, что вы попали сюда не без причины. Мы нужны вам, это верно, но и вы тоже нам нужны".

Гвен пришла в замешательство.

"Вы прибыли сюда не случайно", – добавил он. "Вас привела судьба. Всё ваше путешествие – изгнание, переход через море, затем через Пустошь – было нужно для того, чтобы вы оказались здесь".

Гвен смотрела на него и пыталась осознать его слова, не вполне понимая, к чему он клонит.

"Но зачем?" – спросила она.

Король опустил взгляд и надолго умолк.

Наконец он спросил: "Я могу доверить тебе секрет?"

Сердце Гвен бешено заколотилось в ожидании того, что он скажет дальше. Она кивнула.

"Я хочу сказать тебе то, чего больше никто не знает", – сказал он. "Даже моя семья. Даже моя супруга".

Гвен слышала собственный пульс – так она волновалась. У неё было предчувствие, что он скажет что-то очень важное.

"Перевал умирает".

Гвен ахнула.

"Что вы имеете ввиду?" – спросила она.

"Всё это изобилие и красота, что ты видишь вокруг, скоро погибнут".

"Но как?" – спросила она.

"Наше озеро – источник жизни нашего государства", – пояснил он. "И оно высыхает. Медленно, уже много лет подряд. Вскоре здесь будет голая пустыня, которая сольётся с Великой Пустошью и выгорит под двумя солнцами, как и всё остальное. Рагон предвидел это, потому и покинул нас".

"Рагон?" – спросила она.

Тот мрачно кивнул.

"Брат Аргона. Наш колдун. Он жил здесь веками, а потом его изгнали. Такова официальная версия. Но никто не знает, что никакого изгнания не было. Он ушёл сам".

Гвен ничего не понимала. Она и предположить не могла, что у Аргона был брат, и что он был колдуном на Перевале. Она внезапно подумала, не могло ли это как-то помочь найти Торгрина.

"Но почему? – спросила она. "Почему он бросил вас? И куда отправился?"

"Он ушёл, потому что знал, что нас ждёт. И знал, что ему нужно было спастись, пока не было слишком поздно".

Гвен была по-прежнему озадаченной.

"Я всё равно не понимаю".

"Ты нужна нам, Гвендолин", – сказал он. "Ты нужна мне".

Он положил ей руки на плечи и посмотрел так пристально, что ей стало страшно. Внезапно ей захотелось оказаться где угодно, только не здесь. Она не хотела слышать то, что он собирался сказать.

"Перевал умирает, Гвендолин, и я тоже".

Она посмотрела на него в ответ и вдруг поняла, что подсознательно тревожило её всё это время: слабость в его глазах, бледность его кожи. Она ощутила, что он говорил правду. Он умирал. Этот райский уголок ожидали большие перемены.

И тут, по выражению его глаз – такому же, как было у её отца перед смертью – она поняла: он хочет, чтобы она стала следующей Королевой.

Дариус зажмурился, выйдя из длинного каменного туннеля на ярко освещённую, охваченную рёвом арену. Трибуны были забиты плотнее, чем прежде – все собрались посмотреть на финальный бой и теперь кричали, хлопали и топали как одержимые. Дариус не слышал даже звона цепей на собственных кандалах, врезавшихся в его окровавленные, покрытые синяками лодыжки. По одну сторону от него шёл Дрок, а по другу, опираясь на плечо товарища, ковылял сильно хромавший Радж.

Они двигались медленно, с посильной для Раджа скоростью, пока не добрались до центра арены. Всё это время Дариус был начеку на случай, если Дрок решит напасть на него со спины. Однако, тот почему-то не предпринимал никаких действий. Дариус догадывался, что он просто выжидал более подходящего момента для атаки, или же хотел сначала дождаться оглашения правил заключительного тура.

Дариус стоял в ожидании, и его разгорячённое адреналином сердце колотилось при виде такого количества незнакомых людей. Однако, на этот раз он был готов ко всему и не слишком переживал. Он знал, что его последний час близок, но больше не боялся смерти, ведь ему предстояло погибнуть с честью.

Протрубил рог, и, когда на краю арены распахнулись железные ворота, толпа разразилась одобрительными возгласами. Из ворот с напыщенным видом появился Морг и широко раскинул руки навстречу трибунам. Угождая зрителям, он снял шляпу и раскланялся во все стороны. Толпа понемногу утихла. Дариус знал, что Морг страдал манией величия как раз в достаточной степени, чтобы думать, будто люди приветствуют именно его.

"Граждане Империи!" – прогремел Морг. "Сегодня вашему вниманию я представляю третий и последний бой гладиаторов!"

Толпа принялась орать и топать ногами так, что всё вокруг заходило ходуном, и Моргу пришлось долго ждать, прежде чем люди снова угомонились.

"На сегодняшний день осталось трое гладиаторов", – объявил Морг зычным голосом. "В этот день они погибнут гладиаторской смертью!"

Имперцы на трибунах ликовали.

"Ни одному гладиатору не удавалось выжить в финальной битве, – продолжил Морг, – но если кому-то из этих трёх суждено победить, то этот счастливчик получит право сражаться на величайшей арене всех времён – на Главной Арене столицы Империи".

Толпа снова зааплодировала, а Морг жестоко ухмыльнулся Дариусу, развернулся и вальяжно вышел с арены, захлопнув решётку у себя за спиной. Несколько раз протрубили фанфары. Зрители заревели, а Дариус тем временем прокручивал в голове варианты возможных противников. Вдруг он почувствовал, что кто-то резко потянул его за лодыжку. Он обернулся и заметил на себе злобный взгляд Дрока.

"Даже не думай, что тебе удастся выжить, – прорычал Дрок. – Если то, что появится из-за этих дверей, чем бы оно ни было, не убьёт тебя, то я это сделаю сам".

Дариус был сыт этим парнем по горло. Лязгнув цепями, он резко дёрнул ногой и отшвырнул Дрока в сторону.

"Может быть, я и не выживу, – сказал Дариус, – но если я отправлюсь на тот свет, не сомневайся, что ты составишь мне компанию".