станет мамой командовать или мною! — развил он свою мысль, представив, что в доме появится новая старшая женщина.

Евдокия укоризненно посмотрела на брата, и он смутился.

— Прости, — буркнул Ванюша, — я думал, что ты обрадуешься, если к тебе посватается князь.

— И не подумал, а каково мне будет жить в княжеской семье и сколько вам всем впахивать, чтобы содержать знатную родню.

— Так уж и содержать? — все ещё не веря, что это плохая идея, буркнул Ванюшка.

— А зачем тогда мы им? — жестко спросила его Евдокия, отбросив показное равнодушие. — Ты должен понимать, что деду придется искать им службу поближе к князю, прикрывать все их грешки, создавать видимость безбедной жизни и без конца платить, чтобы меня не обижали.

— Но неужто всё так плохо? — не сдавался брат.

— Потребуется немало вложений и лет, чтобы я освоилась в чужой семье. И учитывай, что только бестолковая и нищая княжеская семья согласится породниться с нами.

— Дунь, ты так говоришь, как будто мы безродные! — вспыхнул Иван.

— Ещё недавно наш дед был дьяком, — пожала она плечами.

— Думным!

— Думным дьяком, — согласилась Евдокия. — Нам повезло, что князь назвал его думным боярином и дал право голоса, но только твои дети, а скорее внуки обретут нужный вес, если сумеют сохранить влияние.

— А князья никогда не забудут, какой властью обладали до того, как вынуждены были пойти на службу к нашему, — со вздохом пояснил очевидное Олежка бояричу.

Евдокия улыбнулась ему, одобрительно кивнув.

— Дед может договориться с какой-нибудь княгиней о браке, — после паузы продолжила она развивать новую мысль. — К примеру, он обеспечивает ей дом и содержание, а она разрешает взять тебе свою фамилию.

Брат возмущенно засопел, сложил пальцы в кукиш и обиженно отвернулся. Евдокия усмехнулась. Вариант породниться с княжеской семьей только на первый взгляд привлекателен, а чуть копни и получается одна морока со злобными пересудами со стороны окружающих.

— Ванюш, сейчас такое время, что без князей нам легче занять высокое положение. Иван Васильевич пристально наблюдает за присягнувшими ему князьями, и нашего деда наделили полномочиями в Думе им в противовес. Ты тогда был маленьким и не помнишь, как пришлые бояре и князья потеснили московских бояр. Вот тогда князь возвысил деда и Репешка, чтобы в Думе сохранить равновесие.

Мальчики внимательно слушали Евдокию, впитывая политические моменты.

— Дунь, а негоцианты обращались к нам как к графам! — неожиданно вспомнил Ванюша.

— Ну вот, видишь? У нас свой титул, оказывается,есть, — подмигнула она ему и выползла из остановившихся саней, натужно кряхтя. Княжий двор встретил их обычной суетой. Брат поддержал сестру не только под руку, но и ворчанием:

— Ой, всё отсидел себе! Ногой не шевельнуть.

Пока расхаживались, во двор вышли слуги и начали разгружать сани, распрягать коней, брать гостей под белы рученьки.

— Помогите лучше моей сопровождающей, — рассердилась Евдокия. — Не видите разве, что устала она.

Пунцовая Даринка стояла, оперевшись на дядьку Ванюши и покачивалась, глупо улыбаясь.

— Как дивно-то! — лепетала она. — Какие вы все славные!

— Это он её настойкой напоил, — со знанием дела шепнул брат. — Она у него от всех болезней.

Боярышня укоризненно посмотрела на пестуна, но промолчала. В конце концов,Даринка не юная дева и не первый год знает дядьку боярича. Он её заботливо поддержал, когда она попыталась спрыгнуть с саней и не отпустил, когда она раскачивалась, смеясь над танцующей землей под ногами.

Гришка со своими ребятками посмеивался, но службу не забывал. Проводил боярышню до крыльца, проверил куда поселили боярича с пестуном, проследил, где поставили сани и обиходили ли животных, и только потом пошел в гридницу. На Юряту он внимания не обращал.

Вои Гусева терпеливо дожидались, когда их хозяин вызнает необходимые новости, а после потащились в гридницу, с завистью поглядывая на Доронинского старшего. Григорий по пути сунул полушку одному челядину, другому копеечку — и все вокруг забегали, несмотря на позднее время. Вышедшему на шум десятнику подарил новомодную московскую игрушку, подлетающую кверху. Ерунда, а седеющий Вихря обрадовался, как дитя, и велел накормить запоздавших гостей.

Гусевские вои затосковали, но их тоже пригласили к накрытому столу и настроение у них поднялось.

— Это откуда ж у тебя столько подарков? — поинтересовался воин Юряты, увидев, что Гришка поставил на стол ещё одну забавную вещицу, которую приберег для сотника. И ведь как угадал! Не дорогое оружие или броня, а мелочь для ребятёнка, но все потянули руки, чтобы посмотреть, как движется игрушка, если крутить рычажок.

— В Доронино раньше всякую забаву мастерили, и я увлекся.

— А-а, а я думал, что боярышня Евдокия Вячеславна тебя балует.

— Ценит, — поправил его Гришаня, — и доверяет.

— Вона как, — протянул воин, не зная, что ещё спросить и нужно ли.

Он видел, что в дороге боярышня не поскупилась на еду, прислушивалась к советам охраны и легко общалась даже с новиками. И во время первого визита в Дмитров у всех воев водилась свободная денежка, которую они тратили, не особо жалея. Никто из них не думал о чёрном дне или старости, полностью полагаясь на Дорониных.

За столом Григорий рассказал об учёном карпе Фёдоре Фёдоровиче, изрядно всех насмешив, потом поведал о розыскном поросёнке.

— А карп? Где он живёт?

— Так в пруду его оставили. Он женился и воспитывает мальков.

— А поросёнок?

— Вырос и поступил на службу к Великом князю.

— Брешешь! Ну признайся, что брешешь! — перекрикивая друг друга, стали требовать воины.

Григорий хитро посматривал на подтягивающихся к столу воёв и продолжал удивлять. В первый свой приезд он успел только примелькаться, а поближе с ним не довелось познакомиться из-за скорой перемены места жительства, зато сейчас очень всё ладно вышло. Он со своими ребятками уже не чужой и повод есть посидеть, сблизиться немного.

— А у нас эта… ну эта… другая московская боярышня на охоту с князем ездила! Срамно вырядилась, села на коня верхом и через весь город проехала, — выпалил главную новость один из воёв.

— Моя Евдокия Вячеславна не такая, — сразу разделил боярышень Григорий. — На коня сдуру не полезет! И одежа у ней красивая.

— И девка подле неё хороша! — поддержал какой-то молодой воин.

— Дарина, — чопорно назвал её имя один из ребят