Я лежу на полу в его комнате и смотрю в потолок. Повсюду раскиданы листы бумаги. Сэм сидит рядом, на его скрещенных ногах лежит гитара.

– Сыграй ещё раз… – прошу я.

Сэм проводит рукой по струнам, и комнату заполняет музыка. Я закрываю глаза и прислушиваюсь.

Мелодия замолкает.

– Что ты делаешь?

– Тише… я пытаюсь вдохновиться. – Я не открываю глаз.

– Тебя вдохновляет сон?

– Я не сплю… я думаю!

– Понял…

И Сэм продолжает играть, а в моей голове мелькают сцены. Бесконечное голубое небо, держащаяся за руки пара, лепестки вишни, падающие из окна. Я сажусь и набрасываю пару строк. Смотрю на Сэма.

– О чём эта история?

– В каком смысле? Мы ведь песню пишем.

– Каждая песня рассказывает историю, Сэм.

Он задумчиво чешет затылок.

– Я думал, нужна только рифма.

– Песни – это не только рифма, – объясняю я. – Они должны вызывать у слушателя чувства. Так что мы хотим вызвать этой песней? О чём она?

Сэм задумывается.

– О любви, наверное?

– Это слишком общая тема, Сэм.

– Разве не большинство песен такие и есть – поют об общем?

– Хорошие – нет!

Сэм со стоном откидывается на ковёр.

– Придумай тогда сама. Ты ведь писатель. У тебя лучше получится! Я потому и попросил о помощи.

Пару дней назад я рылась в своём столе и нашла записную книжку со строчками, которые писала так давно. После нашего разговора на крыльце я всю ночь работала над этой песней.

Скоро мы с Сэмом снова созвонимся, и я хочу устроить ему сюрприз. Написать как можно больше. Мы ведь обсуждали незаконченные вещи и желание оставить в мире свой след… вдруг это поможет. Сэм так много для меня сделал. Я должна ему чем-то отплатить.

Когда он отвечает, я понимаю, что волнуюсь. А потом упоминаю песню, и он просит прочесть ему слова. Я включаю музыку, чтобы было ясно, как это будет звучать вместе…

– Не забывай, я не певица.

Сэм смеётся.

– Судить не буду.

С диска льются гитарные рифы баллады, и я пою – по крайней мере, пытаюсь.

Я выключаю музыку и опускаюсь на пол.

– Это всё пока. И знаю… голос у меня так себе. Если бы ты пел, звучало бы куда лучше.

– Нет, было здорово! – возражает Сэм. – Поверить не могу, что ты её написала. Звучит прекрасно, Джули.

– Ты ведь меня не обманываешь? – спрашиваю я. – Можешь не сдерживаться. Я не разозлюсь.

– Я бы лучше написать не смог.

– Ну да. Но я ведь не об этом.

Сэм смеётся и отвечает:

– Я тебя не обманываю. Она идеальна. Эти слова… они такие… как там говорится? Выразительные. За ними скрывается столько всего…

– А что тебе не понравилось? Я и критики жду.

Сэм задумывается.

– Вроде бы чего-то не хватает. Прехука.

Я записываю, чтобы не забыть: «Посмотреть все значения слова «прехук»[1].

– Это всего лишь первый черновик. – Я снова перечитываю слова. – Кое-что поменяю. Но, похоже, у нас с тобой на руках хит, Сэм.

– Ах, если бы… – мечтательно тянет Сэм.

– Почему нет? – шепчу я.

Знакомое уже молчание. А потом…

– Джули… Ты ведь знаешь, почему нет…

Я перекладываю телефон в другую руку и притворяюсь, что не услышала его. Вместо этого я представляю, как нашу песню смогут услышать люди.

– Но ты только подумай, – продолжаю я. – Можем отослать её на радио. Выложить в интернет. И люди её послушают, Сэм. Нужно только постараться. Кто-нибудь её сыграет. Можем им и остальную твою музыку показать. Нужно только…

– Джули, – обрывает меня Сэм. – Ты только послушай себя…

– А что не так?

– Почему ты решила дописать эту песню? – Тон его меняется. Становится резким. – Зачем всё это делаешь?

Я опускаю взгляд на бумагу и пытаюсь подобрать нужные слова.

– Не знаю… Подумала, что ты бы этого хотел. Ты же хотел что-нибудь закончить. И оставить после себя. И я подумала… может, это будет песня. И я могу тебе с этим помочь! Как и обещала.

Он вздыхает.

– Я ведь сказал, Джулс… не хочу об этом говорить. О том, чего не успел. Какой в этом смысл…

– Но почему нет? Это ведь всего лишь песня. И мне нравится над ней работать. У тебя ведь столько классных мелодий, которые просто… ну, лежат. Я могу помочь тебе. Мы их закончим. И их услышит весь мир. И может, мы…

– Джули, хватит! – рявкает он. – Прошу тебя. Не надо…

– Да что я такого сделала?

Сэм выдыхает, и голос его смягчается.

– Послушай… спасибо, что делаешь это для меня. Правда. Но лучше бы тебе всё это оставить в покое. Отпустить. Идея закончить мою музыку и показать её людям… для меня ведь уже поздно. Так что не трать время, хорошо? Пожалуйста.

– Но я ведь хочу тебе помочь…

– Но ты не обязана. Сосредоточься лучше на своей жизни. Перестань постоянно думать обо мне…

– Я не всё время о тебе думаю, – отрезаю я.

Почему он вдруг так со мной разговаривает?

– У меня есть свои цели. И то, что я хочу закончить. Мои тексты, например. И я думаю и о себе тоже.

– Хорошо, – произносит Сэм. – Я рад. Рад, что в твоей жизни есть и другие вещи. Рад, что у тебя есть будущее.

С силой сжимаю телефон. Такого я не ожидала… я ведь думала, будто делаю что-то… достойное. Что-то нужное. Хотела порадовать его.

Нет ничего плохого в том, что иногда я думаю о нас? Почему мы не можем говорить, как говорили раньше? До момента, когда лишились всего.