форм поведения – в отношениях между хозяином и гостями, знание – в следовании за мудрецом» (Быков Ф. С. Зарождение общественно-политической и философской мысли в Китае. С. 149). Человек должен оставаться самим собой в любых обстоятельствах: «Великий мастер ради грубых работников не изменяет и не уничтожает правила. И ради неискусных стрелков не изменяет нормы напряжения лука» (Попов П. С. Китайский философ Мен-цзы. С. 244–245).

С разницей в полвека, в первой половине III в. до н. э. развитие конфуцианство продолжил Сюнь-цзы. Впитав в свою систему ряд положений даосизма и Ян Чжу, он вводит в учение Конфуция материалистические элементы. Человек, по его мнению, отличается от всего окружающего мира прежде всего тем, что имеет чувство долга и нравственное чувство. Однако оно дано человеку не богом, а имеет вполне естественное происхождение. Споря с антропологией Мен-цзы, Сунь-цзы настаивал, что человек зол от природы, а его добродетель порождается практической деятельностью» (Древнекитайская философия. Т. 2. С. 200). Этические правила в единстве с законами (ли в связи с фа) есть «начало управления» (Быков Ф. С. Зарождение общественно-политической и философской мысли в Китае. С. 212). Их появление философ объясняет сугубо рационалистически. Их источник – не веление неба или природа, а разумно организованное общество, нуждающееся в строгом регулировании и регламентировании человеческого поведения.

Поучительна мысль Сюнь-цзы о том, что закон фа и нормы поведения ли есть орудия преобразования человеческой природы. Он говорит, что как кривое дерево для выпрямления надо держать в тисках над огнем, как металл следует оттачивать, чтобы он стал острым, так человека необходимо заставить следовать пути добродетели.

В разрез с традиционным конфуцианским почитанием жень как основания всех других добродетелей Сюнь-цзы настаивает, что не жень, а именно фа есть основание ли. Не абстрактная добродетель ведет людей к совершению нравственных поступков, а строгий и беспощадный закон. Установление общественного и государственного порядка возможно только принудительными средствами.

Подвергся нападкам и культ благородного мужа. Разве может быть нравственным идеалом благородный муж? «Если все будут размышлять о великом небе, то кто же будет создавать вещи и овладевать ими? Если все будут прославлять небо, то кто же будет преодолевать небесную судьбу и использовать ее?… Тот, кто игнорирует человека и думает лишь о небе, не будет знать состояния вещей» (Там же. С. 209).

Сюнь-цзы первым из конфуцианством раскрыл классовую сущность религии и показал, что ее назначение в обществе – управление массами, политическое господство власть имущих.

Подводя итог рассмотрению конфуцианской этики, заметим, что в целом она носила коллективистский характер, т. е. была нацелена на подчинение индивида моральным нормам классового, строго иерархичного и бюрократизированного общества. Ее сущность – в выполнении предписанного свыше. Природные нравственные качества человека можно развить только путем воспитания, которое сводится к выполнению церемоний (ли).

Очевиден классовый характер конфуцианской этики: одна мораль – для господ, другая – для простолюдинов. Благородный муж нравственно совершенствуется и сознательно следует моральному долгу; народ безоговорочно, неосмысленно подчиняется церемониям. Просветительские идеи относятся только к благородным мужам. Они и только они, как люди нравственные, могут быть советниками правителей. Служит же государю благородный муж не из страха, а по убеждению: Целеустремленный человек и человеколюбивый человек идут на смерть, если человеколюбию наносится ущерб, они жертвуют своей жизнью, но не отказываются от человеколюбия» (Древнекитайская философия. Т. 1. С. 167).

Впоследствии, начиная со времени династии Хань (II в. до н. э.) вплоть до революции 1911 года конфуцианство становится официальной идеологией китайского государства. Сегодня эта идеология насчитывает около 500 миллионов последователей.

§ 4. Моизм

Небо учит не отдельной, а всеобщей любви.

Мо-цзы

Полной противоположностью конфуцианству была нравственная философия младшего современника Конфуция – Мо-цзы (Мо Ди) (ок. 475 – 395 гг. до н. э.), родившего спустя несколько лет после смерти Конфуция. Влияние Мо-цзы было настолько велико, что потеснило даже популярность конфуцианства. Родившись в небогатой семье, Мо-цзы стал великим ученым, создавшим оригинальную этическую концепцию. Основным трудом его жизни была одноименная книга «Мо-цзы».

Моисты – последователи «великого учителя», представляли собой политическую группу со строгой организацией, носящей характер научного заведения. Они вели скромный образ жизни и отличались необыкновенной стойкостью и мужеством. О них говорили так: Их всех можно было окунуть в кипяток или отправить на лезвия мечей, причем, встречаясь со смертью, они не отступали назад[34].

Моральное учение Мо-цзы отличалось от конфуцианства прежде всего тем, что вместо принципа «любви к ближнему», понимаемой как любовь к родственникам, он провозгласил принцип цзиньай, «всеобщей любви».

Небо учит не отдельной, а всеобщей любви… перед Небом все равны… следовать мыслям Неба – значит, следовать всеобщей взаимной любви, взаимной выгоде людей, и это непременно будет вознаграждено. Выступления против мыслей Неба сеют взаимную ненависть, побуждают причинять друг другу зло, и это непременно повлечет наказание[35].

Свой метод он назвал «объединение для замены разъединения». Разделение на родственников и чужих, близких и далеких, порождает, по его мнению, «взаимную ненависть» в сердцах людей. Это ведет к великим бедствиям в Поднебесной. В силу этого Мо-цзы мечтал отношения «взаимной ненависти» заменить отношениями «взаимной любви». Он призывал …смотреть на чужие владения, как на свои, смотреть на чужие дома и любить их, как свои, смотреть на других, как на самого себя…, любить чужих отцов, как своего, и т. д.[36]

Ни принцип гуманности жень, ни обряды ли не несут избавления от зла, царящего в обществе. Более того, все они направлены на закрепление существующего положения неравенства. Принцип сяо освящает лишь родственные узы – следовательно, и гуманность здесь ограничено узким кругом родственников. Поэтому конфуцианские принципы надо отбросить как ложные и утвердить в качестве основного нравственного закона принцип всеобщей любви: «Имеющий силу должен помогать людям, а имеющий богатство поделиться с другими» (Го Мо-жо. Философы Древнего Китая. – М., 1955. С. 730). Симпатии этической системы Мо-цзы – на стороне народа; главное – его выгода; критерий нравственного – «коллективный опыт народа».

Мо-цзы говорит об относительности норм общественной морали: единичную кражу называют преступлением: за кражу груши, свиньи или курицы следует жестокое наказание; в то же время, тот же правитель, наказывающий простолюдина, вторгается в сопредельное государство, грабит его, убивает местных жителей – и это именуют подвигом. Другая сторона относительности морали – прямая зависимость нравственных качеств от материальных условий жизни: «Если год урожайный, то люди становятся гуманными и добрыми. Если год неурожайный, то люди становятся негуманными и злыми» (Древнекитайская философия. Т. 1. С. 197).

Веря в доброту людей, Мо-цзы был всецело убежден, что примеру первого человека, начавшего жить по-новому, непременно последуют все остальные: за любящим людей люди непременно последуют и полюбят его; за приносящим выгоду