Они обнаружили, что оба любят кататься на лыжах, играть в теннис, заниматься водными видами спорта и разными другими, на которые у нее совсем не хватало времени. Но и тут ее контролировала мать – чтобы она не усердствовала и не повредила себе что-нибудь, что помешает ее выступлениям. Тему, что этим она делает свою жизнь богатой, они не затрагивали. Она не сказала ничего вслух, но ей не надо было об этом говорить, он и сам мог догадаться, что ей необходимо быть в форме, и она зарабатывает сейчас огромные деньги. Зато мать обычно старалась за них двоих – не упускала ни единой возможности похвастаться, какие деньги зарабатывает ее дочь. Мелани до сих пор приводило это в смущение, а ее агент не раз предупреждал Джанет держать язык за зубами, чтобы не подвергать Мелани излишнему риску. У них и так хватало головной боли, когда охране приходилось отбивать ее от назойливых поклонников. Без исключения каждая более или менее значительная звезда в Голливуде должна была сегодня думать об этом. Джанет всегда приуменьшала опасность, когда разговаривала с Мелани, чтобы лишний раз не пугать ее, но сама частенько пользовалась услугами телохранителя. Она мотивировала это тем, что фанаты бывают иногда очень опасны, но при этом она забывала, что это не ее фанаты, а Мелани.

– Ты когда-нибудь получаешь письма с угрозами? – спросил Том, когда они обсыхали, лежа на кромке бассейна. Он никогда не думал о том, что входило в защиту таких людей, как она. В Пресидии жизнь для нее была намного проще, но продлилось это недолго. Он тогда даже и не подумал, что некоторые ребята из ее окружения были ее охраной, сопровождавшей ее в поездках.

– Иногда, – уклончиво отвечала она. – Приходится получать. Единственно, кто меня реально пугает, это психи. Но не думаю, что они когда-нибудь что-то сделают. Некоторые пишут мне уже давно.

– Угрожают тебе? – Он насторожился.

– Да, – рассмеялась она.

Это было в порядке вещей, и она привыкла. Она даже получала пугающе страстные письма от своих фанатов, которые отбывали наказания в тюрьмах строгого режима. Этим она не отвечала. Иначе после освобождения они станут навязчивыми ухажерами. Она соблюдала особую осторожность и никогда не разгуливала в людных местах одна. Но при любой возможности, когда охраны можно было избежать, она не пользовалась ее услугами, особенно когда ездила по Лос-Анджелесу по своим делам или навещала друзей. И предпочитала сама быть за рулем.

– Тебе бывает страшно от всего этого? – со все возрастающим беспокойством спросил Том.

– Чаще нет. Лишь изредка, когда полиция сообщает об очередном преследователе. Моя участь не хуже, чем у других. Раньше меня это пугало, но сейчас, правда, уже нет. Единственные преследователи, которые меня беспокоят, это журналисты. Они могут сожрать тебя живьем. Еще увидишь, – пообещала она ему, но он пока что не мог понять, какое это может иметь к нему отношение. Он все еще отчасти наивно относился к ее жизни и не представлял себе, что она за собой влечет. Без сомнения, в ее жизни были некоторые непривлекательные стороны, но, лежа на солнышке и разговаривая рядом с ней, он видел себе все таким же простым, а она была просто лишь его девушка.

Ближе к вечеру они поехали покататься по городу. Он пригласил ее поесть мороженого, а она показала ему свою школу, которую ей пришлось бросить. Она опять сказала ему, что все еще мечтает учиться в колледже, но на данный момент это была всего лишь мечта, а не возможность. Более того, из-за режима поездок она не могла наладить себе серьезного систематического чтения, а читала все, что попадалось под руку. Но когда они остановились около книжного магазина, то выяснили, что любят читать об одном и том же и прочитали одни и те же книги – и обрадовались, что вкусы их совпали и в этом.

Потом они вернулись домой и позже поехали ужинать в маленький мексиканский ресторан, который ей очень нравился. Затем опять вернулись домой и смотрели какой-то фильм по телевизору в игровой комнате внизу. Ощущение было такое, словно они сидят в кинотеатре. Джанет, вернувшись домой после них, была удивлена, что он все еще тут. Было видно, что Том испытывает небольшой дискомфорт, видя ее недовольство. А она и не пыталась его скрывать. Было одиннадцать часов, когда он уехал. Мелани вышла на подъездную аллею, чтобы проводить его до машины. Когда он уселся, они еще долго целовались через окно машины. Он все бормотал, какой чудесный день они провели вместе, и она отвечала ему с тихим восторгом согласием. Первое их свидание! И такое прекрасное… Он сказал, что позвонит ей завтра, но… позвонил сразу же, как только отъехал. Телефон зазвонил у нее в кармане, когда она, улыбаясь, шла к дому, думая о нем и ощущая губами его поцелуи.

– Я жутко соскучился по тебе, – серьезно, глубоким голосом проговорил он, и она радостно засмеялась.

– Я тоже. Но я не утомила тебя? Ты откликался на все мои предложения, а может быть, тебе хотелось чего-то другого? Скажи мне честно… – Иногда ей было очень трудно выбраться куда-то. Люди везде узнавали ее. И было здорово, что сегодня они смогли и поесть мороженого, и погулять, но в книжном магазине посетители начали пялиться на нее, а когда они расплачивались за покупки, три человека попросили дать им автограф. Это всегда выглядело как вторжение в личную жизнь, и любой мужчина, который в такой момент находился с ней рядом, обычно испытывал неприятное волнение. Тома это лишь позабавило.

– Все было отлично, – заверил он ее. – Я позвоню тебе завтра. Может быть, получится что-то придумать в ближайшие выходные.

– Обожаю ходить в Диснейленд! – Она чуть не взвизгнула, как ребенок, которому пообещали туда сходить. – Но в это время года там обычно полно народу. Лучше ходить туда зимой.

– Ты как ребенок, – ответил он, и она по голосу поняла, что он улыбается. – Совершенно потрясающий ребенок. Спокойной ночи, Мелани.

– Спокойной ночи, Том, – ответила она и со счастливой улыбкой отключилась. Ее мать вышла к ней на ступеньки и стоя смотрела, как она идет в ее сторону.

– Что это такое было сегодня? – спросила Джанет, все еще пребывая в дурном расположении духа. – Он проторчал здесь весь день. Мел, не начинай с ним ничего. Он не твоего круга. – Но именно это ей нравится в нем больше всего, чуть не заорала Мелани. – Он просто пользуется тобой, зная, что ты собой представляешь.

– Нет, он не такой, мам. Я уже говорила тебе, а ты опять за свое, – раскипятилась она. – Он просто нормальный человек. Ему все равно, кто я такая.

– Это ты так думаешь, – вздохнула Джанет, – и повторяю: если ты будешь с ним встречаться, ты никогда не появишься на страницах прессы, а это плохо для твоей карьеры.

– Я устала постоянно слышать про свою карьеру, мам, – с грустью ответила Мелани. На днях она опять видела сон, что ее мать размахивает хлыстом. – Это не единственное, что есть в жизни.

– Конечно, только в том случае, если ты не хочешь быть большой звездой.

– Я уже большая звезда, мам. И мне по-прежнему нужна личная жизнь. А Том – замечательный парень.

– Тебе просто не встретился еще подходящий из твоего круга, – упрямо гнула свое Джанет, не приняв во внимание серьезность, с какой говорила с ней дочь.