— Не удивительно, — хмыкнул Матвей. — Еслиони из сейфа все забрали, а того, что им надо, там не оказалось, значит, этозабрал ты. Ты утверждаешь, что сейф был вскрыт, когда ты пришел. Вопрос: кто жетогда стащил документы? Или что они там искали?

Гоша вновь впал в задумчивость, а Ленка выпалила:

— Выходит, это совсем не те грабители, что сейфвскрыли?

— Сколько же тогда желающих на Димины секретыбыло? — поднял брови Матвей и пояснил, видя печаль на наших лицах:

— Если те парни, что с утюгом развлекались, совсем нете, с кем ты столкнулся возле сейфа, тогда кто они и что им надо?

— Им нужен диск, — торопливо подсказалИгорек. — Они требовали его отдать, а я ничего не брал.

— Дима хотел, чтобы Гоша забрал бумаги из сейфа, но ихзабрал кто-то другой, — заговорила я. — Потом кто-то убил Диму, ноперед смертью он, скорее всего, рассказал, что нанимал Гошу, и его убийцы тоженашли.

— Конечно, рассказал, — кивнул Игорек. — Мнекогда утюг на ноги ставили, так и заявили: Дима уверен, что из сейфа ты всезабрал.

— Я одного не пойму, — растерянно заговорилаЛенка, у которой уже голова шла кругом, — зачем Диме у самого себя что-товоровать?

— Ну, это не так сложно, — пожал плечамиМатвей. — Допустим, у него были некие бумаги, с которыми он не хотелрасставаться, но знал, что на них много охотников. Что разумнее всего сделать втаком случае? Инсценировать ограбление. Вот он и инсценировал. Беда в том, чтокто-то его действительно ограбил. Хотя, если Дима не дурак, нужных бумаг илидиска в сейфе, когда к нему явился Гоша, уже не было.

— Выходит, он еще кого-то нанял? — нахмурилсяГоша. — А потом, гад, все на меня свалил?

— На эти вопросы я ответить не могу. Может, и нанял, ноя склонен думать, что нет, те двое действовали без его ведома. Но в сейфеинтересующих их документов не оказалось, и тогда они решили попытать счастьяеще раз, уже в квартире Димы.

— Точно. Козлов и Архипов, — брякнула Ленка.

— А с чего вы взяли, что убили именно они? —удивился Матвей.

— Так ведь.., приходили к нему.., он сам говорил.Приходили якобы из милиции, но…

— Но в милиции таких граждан нет, — подсказалМатвей. — Однако это еще ничего не значит.

— Как ничего? — возмутилась Ленка.

— Не значит, что убили именно они.

— Чтобы во всем разобраться, — влезла я, — нехудо бы понять, что лежало в Димином сейфе, из-за чего, собственно, весьсыр-бор, что за диск такой.

Матвей взглянул на меня без удовольствия, успев утвердитьсяв роли командира.

— Вот именно, — кивнула Ленка. — Что тамтакого особенного? Тебе-то он что сказал? — накинулась Ленка на Гошу.

— Ничего. Велел забрать все, что есть в сейфе, деньгиоставить себе, а бумаги ему передать.

Я покачала головой. Убийцы в доме Димы говорили о диске, авовсе не о бумагах, хотя и бумаги забрали.

— Что нам теперь делать? — немного невпопадспросила Ленка.

— В милицию идти, — удивился Матвей. Но мы в триголоса (Гоша к нам присоединился) заявили:

— Нет!

— И после этого вы хотите, чтобы я поверил хоть одномувашему слову? — возмутился Матвей. — Честные люди милиции не боятся.

— Тебе хорошо говорить! — обиделась Ленка. —У нас никаких доказательств, а психи-убийцы на свободе. Что, если их неарестуют? Явятся, как к Гоше, утюг на ноги… Ой, мамочка… — запричитала она.

— А я как пойду? — скривился Гоша. — Меня жеи посадят.

— Тогда нечего у меня спрашивать, что вамделать, — буркнул Матвей.

— Но ты ведь не бросишь нас в трудную минуту? —заволновалась Ленка. — Ты же обещал, мы на тебя рассчитывали, и вообще…

— Не собираюсь я вас бросать, но если вы будете врать…

— Не будем! — снова дружно ответили мы втроем.

Причем Гоша громче всех.

— Ладно, — отмахнулся Матвей. — Не знаю, каквы, а я есть хочу.

— Я тоже, — кивнул Гоша. — Я вообще последниесутки на одних заварных макаронах жил.

— Поехали домой, — вздохнула я.

— А как же я? — чуть не плача спросил Гоша. —Мне домой нельзя. И к бабке нельзя. И в милицию. Можно я здесь поживу? Хоть ина заварных макаронах, но все-таки в безопасности…

— Живи, — ответила Ленка, сильно расстроенная еговидом, забыв, что дача не ее, а Наташкина.

— Сестра тебе вряд ли спасибо скажет, — ехиднонапомнила я.

— Надо быть человеколюбивой… — начала Ленка, но тут,должно быть, вспомнила про зарытые денежки, и лицо ее сморщилось, точно онасъела кислое, на глазах выступили слезы. — Мы не можем его здесьоставить, — продолжила она.

— Это точно, — согласилась я.

— Мой долг как медика быть с раненым.

— Ага. Тогда ты тоже оставайся, а мы поехали.

Ленка повисла на моем локте и увлекла меня в кухню.

— Катя, мы не можем его здесь оставить и не можемвыгнать. Хоть он и идиот, но все-таки.., живое существо. Поживем немного здесь,а? До завтра. И денежки наши будут под присмотром. В конце концов, здесь свежийвоздух.

— Хорошо, — не стала я спорить, и мы вернулись вкомнату. — Наш долг быть у постели умирающего, — сообщила я. —То есть долг вообще-то Ленкин, но я не могу ее оставить наедине с этой темнойличностью. От придурка, который мечтает стать киллером, хорошего ждать неприходится.

— Я… — начал Игорек, но под моим пылающим взглядомсник.

— Предлагаю сдать его ментам, — возвысил голосМатвей. — Они его подлечат и определят в надежное место, пока он и в самомделе кого-нибудь не убил.

— Это мы уже обсуждали, — нахмурилась я. —Большое тебе спасибо и…

— Тогда я тоже остаюсь, — заявил герой.

Признаться, я обрадовалась. Особо светлой личностью он мнене казался, но в дом он вломился, нас спасая, и бандитов не побоялся. Когдарядом такой парень, на душе как-то спокойнее.