Ох, Создатель! Как мне хочется закричать, что все это неправда! Что на самом деле все не так!

«Детей он делал сам или ему кто-то помог?» — Ядовитые слова тети, за которые мама отвесила ей пощечину, весьма некстати всплывают в памяти. Мирнан… Чтобы не смущаться, я не задумывалась над тем, почему он родился уже через семь месяцев после того, как родители получили благословение в доме святой Виржии. А что, если отец — ему не отец?..

Тошнота подступает к горлу. И я шумно дышу, не боясь, что меня услышат.

К счастью, сокурсницы меняют тему беседы — обсуждают наряды к зимнему балу и какие-то незаконные бои в катакомбах, о которых все знают, но почему-то не закрывают. Затем они уходят, и я выбираюсь из-за колонны.

Отбросить эмоции не получается. И некоторое время просто таращусь на портреты юных родителей и Каррая. Нет, интуиция подсказывает, что произнесенное близняшками — мерзкая ложь. И я буду верить своим глазам, а не подслушанным сплетням.

Стоило принять подобное решение, как буря в душе стихает. Мирнан совсем не похож на Каррая. Брат — более симпатичная копия отца, и теперь я это ясно вижу. Ох, да ведь у него фамильный нос! Как я о нем забыла?! Чувство облегчения стирает неприятные впечатления, полученные за четверть часа пребывания за колонной.

Остаток экскурсии проходит безмятежно и, пожалуй, весело — наша куратор, оказывается, знает много интересных историй о достижениях великих магов. И не всегда их слава — результат тяжкого труда, часто она сваливается как снег на голову. Какие-то открытия и подвиги совершаются на спор, что-то делают назло недругам или даже под действием горячительных напитков. Уж точно: пьяный маг, колдуя, или себя угробит, или совершит прорыв в науке.

И только уже дома поздно ночью накатывает тоска. Я не могу уснуть, все думаю о том, что мама и Каррай были знакомы. Почему мне неприятна эта мысль?

Так и не разобравшись в причинах, забываюсь тревожным сном. И почему-то магисса не действует на него — впрочем, может, потому, что я снова не разрешаю быть ночью рядом, заперев ее в шкафу?

А в воскресенье меня ожидает еще одно разочарование: зима решает напомнить, чье сейчас время править. Весь день бушует метель, за снегопадом не видно ни неба, ни того, что творится на расстоянии шага.

Ни о какой прогулке и речи идти не может. И все же я расстраиваюсь, когда посыльный, похожий на недавно вылепленного снеговика, приносит конфеты от Гардена. Нет, расстраивают не сладости, а записка к ним. Эйнар, зачем-то извинившись, словно он виноват, что за окном метель, предлагает перенести встречу на солнечный день. Умом понимаю, что так правильно, но все равно почему-то обидно.

Вдобавок из головы все не идет подслушанное в галерее. И чтобы выбить эти мысли, я погружаюсь в учебу. Учу то, что проходим по обязательной программе курса, и готовлюсь к экзамену на должность целителя в команду по стрипу. «Большой справочник целителя» под редакцией эрда Юниса становится моим неизменным спутником как дома, так и в академии: боясь не успеть, я учу даже на переменах.

Время, отпущенное ректором на подготовку, пролетает незаметно.

Пятница, день экзамена, приходит вместе с замечательной погодой.

Пальцы дрожат, отказываясь держать карандаш. Но задание выполнить необходимо, не так уж часто на травоведении нам приходится отвечать письменно. А провалить самостоятельную работу по одному из любимых предметов будет обидно, поэтому собираю волю в кулак и расписываю целебные свойства синей метлицы, начав с ее корневища, а в конце указав наилучший период и время сбора.

Второе задание — определить испорченные травы в пакете из темной бумаги — выполняю бездумно. Мама с детских лет приучала тщательно осматривать, нюхать и порой жевать травы, из которых планирую приготовить зелье, мотивируя тем, что когда-нибудь это убережет моего пациента от проблем со здоровьем. И в последние годы, давая поручение устроить сортировку в хранилище, она уже не проверяла мою работу.

Третье задание связано со вторым: проверенные травы необходимо рассортировать по группам, из которых можно приготовить определенные лекарства, какие именно, надо вспоминать самостоятельно.

Увлекшись, забываю о пережитом утром и сносно завершаю работу, которую оценивает преподаватель в конце пары.

Благодаря тому, что лекции по этике прочитаны, уже вторую неделю в пятницу вместо пяти пар у нас четыре. При этом занятия сдвинуты по времени, чтобы не было «окна». И это, разумеется, радует.

Основы анатомии пролетают быстро: и по этому предмету ставят проверочную работу, на которую уходит треть пары.

Я сижу, словно подо мной парочка вертлявых ежей, и это замечает не только соседка по столу Диволика Лисова, но и искусница Юдиль. Бросая на меня строгие взгляды, она тем не менее не требует сидеть спокойно. И я мысленно посылаю ей слова благодарности.

Как вскоре выясняется, зря.

— Адепты! Позвольте мне поздравить вашу группу с первым серьезным профессиональным успехом, — неожиданно говорит она за несколько минут до перемены.

Я разделяю недоумение сокурсников. Когда это мы успели отличиться? Или, наоборот, провиниться, и нас сейчас изощренно оскорбляют?

Озираюсь, ища подсказки. Наверное, у меня на лице такое же непонимание, как и у всех. Только выражение растерянности и любопытства пропадает с него быстрее, чем у остальных, когда подчеркнуто восторженная искусница Юдиль открывает рот:

— Это беспрецедентный случай! Первокурсница принята в команду по стрипу «Аквилон»!

Поднявшийся шум заглушает стучащая в ушах кровь. Я словно не здесь, в другом месте, где спокойно и хорошо, где нет раздражающих факторов в виде одногруппников и преподавательницы, которая, как я теперь понимаю, на самом деле возмущена моим успехом.

— Хорошенько поздравьте Близард, она заслужила!

Вслед за колкой фразой звучит медный рог, сообщая о начале перемены, и Юдиль нас оставляет.

Напряжение, испытанное во время экзамена, возвращается накрывающим сознание валом.

— Эй, Соннэя! Ты в обморок решила грохнуться от счастья?

Следующее, что осознаю, — руки Диволики, пихающие в лицо флягу с каким-то резко пахнущим настоем.

— Пей! — требует она.

Я подчиняюсь. И рот, а затем и пищевод обжигает лава. Дыхание перехватывает.

Не настой, настойка! Притом на ядреном самогоне, не на спирту!

— Что это?! — ужасаюсь, вытирая слезы.

— Успокоительное по рецепту моего деда, — хитро улыбается соседка по парте. — Вмиг приводит в чувство нежных барышень.

— Ненавидит нежных барышень твой дед…

— Близард, ожила? — влезает в наш диалог нетерпеливая Элизара. — Может, тогда расскажешь, как получилось, что ты вошла в состав стрип-команды? Притом команды герцогского внука!